когда помещение за стекляной перегородкой наполнилось смачным матом Рябушкина, который доносился из устройства, отдаленно напоминающего радиостанцию, сержант даже глазом не повел, а очень спокойно объяснил старлею, мол, его вызывает сам майор Громов, и это тебе не хрен пойми что.

Буквально через полчаса, порадовав оперативностью, мои товарищи появились на территории отдела. Прибыли они на… ну, наверное, это — мотоцикл. Просто у него уже привычно отсутствовал низ. Верх — все как положено. Внизу — ровная платформа. В остальном выглядел байк солидно. Пожалуй, еще что смутило, так это надпись на продолговатом баке — «Ява». Потому что я быстрее мог бы подумать, будто мотик японский.

Попытался сообразить, почему именно японские мотики кажутся мне классными. Не сообразилось. Видимо, информация имелась в голове, как факт. В любом случае байк смотрелся очень даже современно. Я не стал изучать его на предмет наличия зеленой жижи. И так был уверен, она точно на месте. Пока только не могу понять принцип работы всех этих механизмов. Если жижа является тем, что двигает машины, заставляет их работать, на хрена мотоциклу бензобак? Он, конечно, более продолговатый и вытянутый, чем должен, но все-таки есть. Зачем?

Исходя их того, что это сейчас не самая насущная проблема, просто плюнул на технические особенности транспорта и направился к операм, которые как раз слезли со своего транспорта и теперь, сняв шлемы, оглядывались по сторонам, видимо, в поисках меня.

— О, Леха! — Рябушкин толкнул Тимоху в плечо. Они оба шустро направились в мою сторону.

— Блин, хорошо, что на улице ждешь. Мы так и думали. Нет желания заходить в отдел. Если Семеныч на месте, точно херня какая-то. — Скривился Тимоха.

Я в двух словах объяснил операм все, что узнал от подполковника. Рассказывал дословно, нам в любом случае надо было дождаться стажеров. Иванов велел им зайти к кадровичке, подписать нужные бумаги. Сказал, он не собирается нести ответственность за их головы ценой своей. Кстати насчет стажеров… Вернее стажера…Я с момента, когда мы столкнулись в дверях, упорно пытался вспомнить, откуда его знаю. То, что знаю, это несомненно. Ну, или имеет место быть очередной закидон моей наглухо отбитой башки. Потому что Никита на меня смотрел с уважением, неким восхищением, но видел он Леху Громова впервые. В глазах стажера не было узнавания. И вот как такое может быть. Я его знаю. А он меня — нет.

Честно говоря, меня это уже не особо удивило. И без того понятно, в моей жизни что-то пошло не так. На данный момент я даже склоняюсь к версии, что этих жизней как бы две. Звучит, словно бред сумасшедшего, но тем не менее. Сейчас, то есть вчера, если говорить более точно, я удивительным образом из одной своей жизни переместился в другую. Идиотизм? Ясне хрен! Но тем не менее, это — единственное более-менее подходящее объяснение. Другие — еще дебильнее. Про инопланетян, выкравших меня для опытов, про мистическое перемещение душ, вообще старался не думать. Это совсем уж лютая дичь.

Соответственно, пока мы на улице с операми обсуждали предстоящее мероприятие, Лариса успела отделаться первой. Она неслышно подкралась к нашей компании. Не думаю, что это прямо была ее цель, подкрадываться, но вышло именно так.

— Леха, кто это такая? — Еще раз повторил Рябушкин.

— Лариса. Сестра Василия. — Я решил воспользоваться проверенным на подполковнике методом. Ему, например, такого ответа вполне хватило. Дальше он все додумал сам.

— Васьки Тревогина⁈ — Лицо Рябушкина вытянулось вслед за опустившейся вниз челюстью. — Серьезно? Ого…

Его взгляд моментально изменился. Из матерного превратился в уважительный.

— Погоди…– Тимоха уставился на Ларису, явно что-то вспоминая. — Та самая? Которая…

— Да! — Стажёрка резко оборвала Суворова. — Та самая. Но не думаю, что на этом надо заострять внимание.

Тимофей с пониманием кивнул и замолчал. А вот зря, между прочим. Потому что я бы, например, заострил внимание. Судя по реакции лейтенанта, он знает чуть больше, чем я, Рябушкин и подполковник. Сделал для себя мысленную пометку переговорить с Тимоном при первой возможности. Выяснить, почему он сказал «та самая».

— Ну, и что? — Рябушкин снова хотел плюнуть, но посмотрел на Ларису и просто «цыкнул», втянув воздух через зубы. — Как распределимся?

— Сами что думаете? — С умным видом спросил я обоих оперов. Потому как вообще не знаю, куда нам надо распределяться.

— Давай так…– Тимоха задумчиво потер кончик носа. — Я махну на базы. Узнаю, закупался ли кто-то недавно у них продуктами. Сроки изготовления на консервах были свежие. Явно они там не год лежат. Потом проведаю жилищное товарищество, которое прежде отвечало за этот старый район. Дом до сих пор числится за ними. А вы, наверное, пройдитесь по местным забегаловкам, пивнухам и так далее. Поговорите с осведомителями. Вон, Рябушкин пусть займётся. Правильно, Лех?

— Да. Отличный план. — Я уверенно поддакнул. Мол, сам так думал. Хотя, на самом деле…опять настойчивое внутреннее ощущение говорило мне, ментовская работа — не мое. Точно не мое.

— Вот и договорились. — Тимоха натянул на голову шлем, который до этого держал в руках. Рябушкин свой оставил на мотоцикле. — Поехали? Я на малышке, а вы тогда, думаю тачку вызовите. На служебных лучше не светиться.

— Подожди. У нас тут еще один товарищ…

Я оглянулся на вход в отдел. Стажера пока не было видно.

— О, е-мое…– Рябушкин уставился в ту же сторону. — Мы кого-то ждем?

— Да…– Я собрался было сообщить товарищам «приятную» новость о наличие человека, которого нам прислали откуда-то сверху. Хоть он и на стажировке, а проблем от него может быть ничуть не меньше. Но в этот момент дверь распахнулась и на пороге обозначился предмет моих мыслей. Заметив нашу компанию, он спустился по ступеням и целенаправленно двинулся к нам.

— А это что за хрен? — Поинтересовался старлей. Причем формулировка, которую Серега использовал, подходила как нельзя лучше. Хрен и есть. Просто…не знаю, конечно, кому и кем приходится этот парень, но вырядился он явно не для работы в ментовке.

Джинсы, джемпер, кожаная куртка с меховым воротником, ботинки — вся его одежда будто орала в голос, посмотрите, как все дорого и богато.

— Никита…– Коротко ответил я на вопрос Рябушкина.

— Только не говори, что это брат Василия…– Старлей не отрывая глаз наблюдал за приближающимся мажором. Точно! Вот кем я мог бы его назвать. Пацан явно из определенного круга. Это заметно не только по его шмоткам, но и по наглой, лощеной, уверенной роже.

— У Василия не было брата. — Коротко ответила Лариса, не оценив шутку. Она, кстати, реагировала на своего коллегу по стажировке совершенно спокойно.

— Добрый день. — Никита подошел и остановился рядом. Причем даже эта фраза в его исполнении звучала как-то раздражающе.

— И вам не болеть…– Рябушкин скривился, не скрывая своего истинного отношения к этому парню.

— Никита. Прибыл к вам в отдел на стажировку. — Пацан протянул руку операм. В какой-то момент мне показалось, они ее не пожмут.

— И что? — Рябушкин повернулся ко мне. — С этим детским садом пойдём осведомителей трясти? Два стажёра не многовато для ситуации? Мне кажется, можно сразу транспаранты с собой взять. Чего уж там. И на них огромными буквами написать. «Советская милиция вас бережёт». И то палева будет меньше. Посмотри на него. Ну, куда на хрен, такая страсть?

Старлей кивнул в сторону Никиты, который из-за слов Сереги недовольно нахмурился.

— А что такого? Что со мной не так? — Спросил он с вызовом.

— Да все, мляха муха! Все с тобой не так. У тебя лицо — как корочка народного депутата. Золотым тиснением все написано.

— Ладно…давайте так…– Я полностью с Серегой был согласен. Этот Никита вообще ни к месту в том деле, которое нам предстоит — Как договаривались, Тимофей отправится на базы. Потом — это жилищное товарищество. А мы, Серег, идём по забегаловкам.

— Даже не пытайся отправить товарища стажёра со мной. — Тимон, не дослушав до конца, сразу понял, что я задумал. — В его присутствии ни один директор базы или завхоз рта не откроет. Тем более, сегодня — суббота. К некоторым придётся наведаться домой.

— Черт… Хорошо. Пусть едет с нами, но ты…

Я ткнул пальцем стажёру в грудь.

— Ты будешь ждать нас в стороне. По-хорошему, тебя бы вообще тут оставить. Не знаю…бумаги вон писать.

— Какие бумаги? — Никита возмущённо вскинулся.

— Любые, млять, бумаги. — Гаркнул на него Рябушкин. —