– Частная кремация. Никакого шума. Так она всегда хотела. Однако если бы вы могли присутствовать… из всех людей Хейзел предпочла бы вас. Где вы?

– В Абу-Заре.

– Кремация не сразу. Полиция хочет провести судебно-медицинское вскрытие. Прилетайте как можно скорее. Нужно поговорить. Спланировать действия.

– А как ребенок, Гектор? Бедный малыш выжил?

– Родилась девочка. Хейзел сделали кесарево сечение до того, как… – Гектор осекся. Он не хотел произносить это слово, слишком окончательное. Он торопливо продолжил: – Ее зовут Кэтрин. Она великолепна.

– Значит, пошла в Хейзел. Не в тебя. – Смех Гектора походил на хрип, и Пэдди продолжил: – Нам нужно ее спрятать, Гек. Если Зверь узнает о ней, он придет за вами обоими.

– Это меня и беспокоит, Пэдди. Они приходили не за мной. Им была нужна только Хейзел.

– Расскажи, – попросил Пэдди.

– У них была прекрасная возможность застрелить меня, но они ею не воспользовались. Сознательно отгородили меня от действия. Вывалили на дорогу кирпичи, чтобы отсечь меня.

Гектор и Пэдди молчали, обдумывая эту загадку.

– Не знаю почему. Ерунда какая-то, – сказал наконец Пэдди. – Может, их предупредили, чтобы не связывались с тобой? Просто не знаю. Станет ясней, когда мы вместе поработаем над этим. Но не рискуй Кэтрин. Нужно спрятать ее так, чтобы они не могли до нее добраться.

– Ладно, Пэдди. Я хочу, чтобы перед вылетом из Абу-Зары ты нашел безопасный дом для Кэтрин. Попробуй снять верхний этаж одного из новых небоскребов, которые эмир строит на берегу, там легче будет ее защищать.

– Я немедленно поговорю с принцем Мухаммедом. Никаких проблем.

Принц – зять эмира и не только контролирует министерство финансов, армию и полицию, но и возглавляет строительную программу. Он в долгу перед «Бэннок ойл», компанией, которая пробурила скважину, сделавшую Абу-Зару одним из самых процветающих маленьких государств на земном шаре.

– Молодец, Пэдди! Дай знать, что ты для нас найдешь. До встречи!

Он закончил разговор и нажал на кнопку селектора. Агата, секретарь Хейзел, сразу ответила из своего кабинета в дальнем конце коридора.

– Агата, пожалуйста, зайдите в мой кабинет.

– Миссис Кросс с вами, сэр? Ей нужно подписать несколько писем.

– Зайдите ко мне, я вам все объясню.

Когда Агата постучала, Гектор нажал кнопку под столом и дверь открылась. Агата вошла. Она была в строгом сером деловом костюме. Волосы аккуратно причесаны. Она работала с Хейзел с ее первого замужества.

– Садитесь, пожалуйста, – сказал Гектор.

Она села лицом к нему и пригладила юбку на коленях.

– У меня трагическая новость, Агата.

Она привстала, лицо ее исказилось от ужаса.

– Что-то с миссис Кросс? Что-то страшное…

– Сядьте, Агата. Я надеюсь на силу и спокойствие, которые вы всегда проявляли. – Он глубоко вдохнул и произнес роковые слова: – Моя жена умерла.

Агата неслышно заплакала.

– Как умерла? Она была так молода, так полна жизни… Это невозможно!

– Ее убили, – сказал он, и Агата резко встала.

– Могу я воспользоваться вашим туалетом, мистер Кросс? Меня сейчас вырвет.

– Сколько угодно.

Он слышал негромкие звуки ее отчаяния. Но вот спустили воду, и Агата вернулась. Глаза ее покраснели, но ни один волосок не выбился из прически.

Она снова села и посмотрела на него.

– Вы тоже плакали. – Он согласно наклонил голову, и она продолжила: – Что с ребенком?

– Это девочка, – ответил он, и Агата печально улыбнулась.

– Да, мы с Хейзел это знали. С ней все хорошо?

– Да, абсолютно. Но надо постараться скрыть от публики факт ее рождения и то, что она жива. Если об этом узнают, она будет в такой же опасности, как Хейзел. Нужно ее спрятать. Мне понадобится ваша помощь.

– Конечно, я помогу.

– Прежде всего самое неотложное. Найдите в Винчестере погребальную контору. Как только полиция закончит расследование и выдаст тело, похоронное бюро должно забрать Хейзел из морга КГБХ и подготовить к кремации. Потом как можно быстрее организуем кремацию.

– Что еще?

– В сейфе моей жены лежит большой конверт цвета буйволовой кожи, запечатанный красной восковой печатью. Пожалуйста, принесите его.

– Хорошо. Я знаю, о каком конверте речь. – Она встала и посмотрела ему в глаза. – Мы оба должны быть мужественными, – сказала она. – Миссис Кросс ожидала бы от нас этого.

Агата вышла, но через несколько минут вернулась и положила на стол перед Гектором большой конверт.

– Спасибо, Агата. Теперь еще одно. Нужно сообщить всем, кому следует об этом знать, что случилось с моей женой. Пожалуйста, просмотрите контакты Хейзел и сделайте для меня список. Я составлю общее сообщение.

Гектор подождал, пока Агата выйдет из кабинета, и взял конверт. Перевернул его и убедился, что печати не тронуты.

На обратной стороне конверта Хейзел своим размашистым почерком написала: «Вскрыть только в случае моей смерти».

Он распечатал конверт кривым арабским кинжалом, который использовал как разрезальный нож. И извлек толстую пачку документов. Наверху груды лежало письмо. Он узнал почерк Хейзел и, читая первые строки, ощутил острый укол боли:

Мой дорогой Гектор, надеюсь, ты никогда не прочтешь этого, ведь если ты это читаешь, произошло нечто немыслимое и мы с тобой навсегда расстались…

Затем тон письма стал деловым. Хейзел подробно рассказывала о величине и размещении своего состояния.

Большая часть недвижимости, находящейся в моем распоряжении, на самом деле принадлежит «Семейному доверительному фонду Генри Бэннока». Сюда входит ранчо в Хьюстоне и ранчо в Колорадо, квартиры в Вашингтоне и Сан-Франциско, дом в Белгравии и Брэндон-холл в Хэмпшире. Все это в случае моей смерти возвращается к доверительному фонду…

Гектор хмыкнул. Ничто из этого его не удивило. Ему бы и в голову не пришло жить в этих великолепных домах. Где по пустым комнатам будет бродить призрак Хейзел.

Мне лично принадлежит только остров на Сейшелах и 4,75 % рыночной цены «Бэннок ойл». Генри был очень хорошим и справедливым человеком. Он знал, что почти несомненно умрет первым и я захочу снова выйти замуж. И не собирался наказывать за это меня и моих еще не рожденных детей. Я уверена, что он отдал распоряжения насчет всех моих детей, отец он им или нет.

Сложно полюбить общаться с попечителями Фонда, но придется – ради наших детей. Воспользуюсь нашим выражением, чтобы описать тебе этих джентльменов.

Сборище жадюг-законников с неприятными физиономиями.