— Вы, очевидно, забыли — мы с вами недавно встречались.Кажется, мы даже родственники.

— Какие родственники? — не понял Самедов. — О чем выговорите?

— Два дня назад на свадьбе, — пояснил Дронго, — вы сиделирядом со своим братом. Вы там были с женой, и ваш брат — тоже. А я сидел впротивоположной стороне, где собрались родственники невесты.

— Почему вы сразу не сказали? — У Анвера изменилось выражениелица. Он сделал шаг в сторону: — Проходите в дом, проходите, пожалуйста.Извините, что я вас сразу не узнал! Мне говорили, как вас обычно называют —какое-то смешное имя… Вроде как у птицы… Извините меня, но говорят, что вамнравится, когда вас так называют.

— Меня обычно называют Дронго.

— Да, да, мне так и говорили. Заходите в дом, проходите, нестесняйтесь. Жена сейчас чай принесет.

Узнав, что среди пришедших есть его новый родственник, Анверсразу изменился. Одно дело — впускать в дом неизвестных сотрудниковпрокуратуры, а совсем другое — предложить чай новому родственнику, которыйнаверняка пришел по поручению младшего брата, чтобы утрясти все возможныенеприятности на месте. Анвер слишком верил в клановую солидарность и даже неподозревал, что иногда бывает по-другому.

Дронго и Фикрет вошли в дом. Большая просторная гостинаянаходилась на первом этаже. Очевидно, все три дома были построены по единомупроекту. На первом этаже — гостиная и столовая, примыкающая к кухне. На втором— четыре комнаты, превращенные в спальни для членов семьи.

Анвер показал на круглый стол, стоявший в центре гостиной.Когда они расселись, в комнату вошла женщина лет пятидесяти. Очевидно, онапомогала в доме, так как быстро накрыла скатертью стол и прошла на кухню.

— Я вас слушаю, — сказал Анвер, обращаясь к Дронго.

— Примите наши соболезнования, — осторожно начал Дронго, — японимаю состояние членов вашей семьи.

— Да, — вздохнул Анвер, — никто не мог представить, чтотакое может случиться. Это большое несчастье.

Он отвел глаза. Было явно, что он не только не переживает,но и не хочет говорить на эту тему.

— Вы, наверное, хорошо его знали, — предположил Дронго.

— Не совсем, — был уклончивый ответ. — Он занимался своимделом, а я своим, наша работа не пересекалась. Я торгую автомобилями, вызнаете, какой это сложный бизнес. Тысячу проблем с растаможкой, доставкой,вообще все очень сложно, а дохода почти никакого. Но все равно, у меня естьреальное дело. А он занимался разными музыкальными шоу, организацией дурацкихпроектов. Его вообще не было в Баку несколько лет: в начале девяностых он уехалв Москву — думал, что там сумеет заработать большие деньги. Тогда все считалиего очень талантливым. По его сценарию даже сняли популярную комедию. Но вМоскве он провел несколько лет и вернулся ни с чем. У него там ничего неполучилось.

— Когда он вернулся?

— Примерно в девяносто пятом или девяносто шестом. Решилздесь обосноваться. Считал, что здесь деньги растут на деревьях. Или люди будутплатить ему просто так. К этому времени он женился. Жена у него очень хорошийчеловек из уважаемой семьи. Но, к сожалению, у них не было детей.

— Почему? — быстро спросил Дронго. Анвер вскинул на негоудивленные глаза. Поднес руку к шее, словно наконец вспомнил о наглухозастегнутой рубашке и теперь вдруг ощутил давившую пуговицу.

— У нас не принято спрашивать о таких вещах, — покачал онголовой. — Это их дело, почему она не рожала. Я никогда не спрашивал. — Онпомолчал. Затем вздохнул и нехотя добавил: — Говорили, что с ним не все впорядке. Парвиз перенес какую-то болезнь и уже не мог стать отцом. Может, этобыли только слухи, я не знаю точно… — Он снова замолчал.

— Извините, я понимаю, как вам тяжело, — быстро сказалДронго. — Эти дачи построены давно? Мне показалось, что первые две дачипоявились раньше, чем ваша?

— Конечно, — оживился Анвер. — Наши отцы задумали строитьздесь дачи еще в конце пятидесятых. Они взяли два больших участка и построилиодноэтажные трехкомнатные дома. Одинаковые. Наш отец с Рагимом и его младшийбрат — отец Парвиза. Потом, в конце восьмидесятых, мы переделали оба дома надвухэтажные. Моя дача была в другой стороне. Тогда я решил прикупить дваучастка, чтобы возвести дом рядом с ними. Рагим мне помог, мы купили обаучастка рядом. А потом обнесли все общим забором и поставили специальнуюохрану. Откуда нам было знать, что эти охранники ничего не делают? Они даже незаметили, откуда пришел и куда ушел убийца!

— Вы уверены, что убийца пришел извне? — осторожнопоинтересовался Дронго.

— Конечно. — Анвер явно удивился. Затем нахмурился и покачалголовой: — В наших семьях убийц никогда не было. К тому же в это время на всехтрех дачах никого не было. Только женщины и дети.

— Я об этом слышал. На третьей даче жил только вашдвоюродный брат?

— Он здесь вообще не жил. Это не его дача, — зло ответилАнвер, — это дача его старшего брата Надира. Но тот уехал с семьей отдыхать вКарловы Вары. Сейчас у нас снова стал популярным этот чешский курорт. Я тоже впрошлом году там отдыхал. У меня в последнее время болит печень.

— Вы ездили с семьей или один?

— Один, — улыбнулся Анвер, — какой отдых может быть ссемьей? Мне нужно было пить минеральную воду, ходить на процедуры. Куда я пойдусо своими мальчиками? Им простор нужен, они в бассейне много плавают,забавляются. Зато два года назад мы в Турцию ездили отдыхать вместе, там имбыло интересно.

— Все ясно. Значит, третья дача принадлежала старшему братуПарвиза. Он жил здесь временно, пока не вернулась семья его брата из Чехии.

— Правильно, они не хотели оставлять мать одну. Наша тетячасто болеет, ее мучает радикулит, и Надир попросил, чтобы младший брат осталсяс ней. Тем более что ему не надо каждый день ездить на работу — его шоупроходит два раза в неделю. Вы, наверно, видели?

— Я редко смотрю телевизор, — признался Дронго. — А изместных каналов мне больше нравятся коммерческие. Наверно, он был талантливымтележурналистом? Как вы думаете, у него были враги?

— Видимо, были, — мрачно ответил Анвер, — но я не вмешивалсяв его личную жизнь, мне трудно сказать более конкретно. Хотя у кого сейчас нетврагов? Одному даешь в долг под самые маленькие проценты, а он сразу становитсятвоим врагом. Еще обижается, когда ты требуешь вернуть взятое. Сейчас вообщеникому нельзя давать деньги. А Парвизу для его шоу нужны были большие деньги.Откуда я знаю, с кем он мог поспорить, у кого или кому давал деньги? Времятакое сложное…

— В своих юмористических номерах он высмеивал политиков? —уточнил Дронго.

— Нет! Он был далекий от политики человек. Наш местный«Бенни Хилл» — так его называли в газетах. Он смеялся над актерами, надрежиссерами, над писателями. Но он был достаточно умным человеком и понимал,как опасно смеяться над политиками или государственными служащими. Да и потом,на государственном канале подобное было бы невозможно… — Анвер кривоусмехнулся, и сидевший напротив Фикрет подобострастно закивал головой.