здесь. Я в безопасности. Я… — Я колеблюсь со следующей частью, осознавая, что, возможно, собираюсь погрузиться во что-то совершенно безумное, но в то же время зная, что, на самом деле, я окунулась в это некоторое время назад. Хэллоуин, если быть точной. — Я твоя.

Весь воздух проносится мимо его губ, щекоча мое лицо, когда его рука обвивается вокруг моей шеи сзади, и его губы прижимаются к моим.

Его руки скользят вверх по моим бедрам, задирая юбку выше, чтобы он мог обхватить мою задницу, приподнимая меня, пока у меня не остается выбора, кроме как почувствовать его твердость под брюками.

Обнимая его за плечи, я прижимаюсь к нему, наслаждаясь ощущением его горячей кожи на моей, пока продолжается наш поцелуй.

Он облизывает мой рот, как будто умрет без этого, его пальцы сжимаются на мягкости моей задницы, как будто он сдерживает себя.

Отрывая свои губы от его, я целую его в подбородок, пока мои губы не касаются его уха.

— Я все еще чертовски зла на тебя, — признаюсь я.

— Похоже на то, — слегка бормочет он.

— Ты властный, собственнический, ревнивый, контр—

— Ты остановилась на «контролирующий», — указывает он, сильнее прижимая меня к себе.

— Заноза в заднице.

Он сильно сжимает меня.

— Я думаю, тебе это нравится.

Громкий, достойный шлюхи стон вырывается из моего горла, когда он идеально касается моего клитора.

— Черт возьми, Ангел. Ты погубила меня.

— Я думаю, что здесь только один из нас занимается развращением, дьявольский мальчик.

— Правда, — признается он, его губы касаются моих в самом дразнящем из поцелуев.

— Но ты познакомил меня с темной стороной, и я не спешу возвращаться.

— Я превратил своего ангела в дьявола.

— Только для тебя, — выдыхаю я. — Это может быть нашим маленьким секретом.

— Черт возьми, я хотел бы оставить тебя.

Мои губы приоткрываются, чтобы прокомментировать, но вместо того, чтобы произнести слова, которые вертятся у меня на кончике языка, крик шока вырывается из моего горла, когда он переворачивается на спину и снова устраивает меня у себя на талии.

— Я хочу смотреть, как ты кончаешь, — рычит он, разжигая огонь, пламя которого уже сжигает меня изнутри.

Я качаю головой, мои щеки пылают.

— Я хочу тебя.

— Ты получишь меня, — обещает он. — Но в следующий раз, когда я возьму тебя, между нами ничего не будет.

Я наклоняюсь вперед и кладу руки ему на грудь, по обе стороны от длинного шрама, который проходит посередине.

— Кажется, что сейчас этого не будет. — Я нависаю над ним бедрами, и его челюсть сжимается.

— Я не умею поступать правильно, Ангел.

— К черту правильные вещи, дьявольский мальчик. На этот раз просто возьми то, что ты хочешь, что ты заслуживаешь, что ты—

Я вскрикиваю, когда его пальцы впиваются в мои волосы так сильно, что боль пронзает мой череп, когда он тащит меня вперед. Он ерзает между нами, когда его губы заявляют права на мои во влажном и грязном поцелуе, и всего за несколько секунд мои трусики оттягиваются в сторону, а головка его члена прижимается ко мне.

— Трахни меня, Николас. Трахни меня так, как будто я принадлежу тебе, и ты никогда меня не отпустишь.

Рев, который вырывается из его горла, когда он толкается во мне, — это то, что я никогда не забуду.

Его пальцы сжимаются на моих бедрах, когда он берет под контроль наши движения, притягивая меня к себе так, что между нами ничего не остается.

— Черт, это глубоко, — стону я, когда он заставляет меня кружить бедрами. — Черт.

— Ты чувствуешь это, красавица? Ты чувствуешь, как чертовски идеально мы подходим друг другу? Ты была создана для меня, Ангел. Вся. — Толчок. — Блядь. — Толчок. — Моя.

8

ДЕЙМОН

— Не уходи, — сонно умоляет Калли, ее хватка на моей талии усиливается, когда я пытаюсь выскользнуть из-под нее.

Я знал, что на самом деле она не спала. Узоры, которые она рисовала кончиками пальцев на моей груди и на животе, были достаточным доказательством этого. Но она расслаблена, и я не хочу это портить.

Я достаточно недавно выбил почву у нее из-под ног, я просто хочу, чтобы мы… были.

Я хочу провести это время вместе. Нет. Я жажду этого времени вместе, как гребаный наркоман.

Я понятия не имею, как долго я собираюсь притворяться подобным образом, но я хочу этого так долго, как только смогу.

— Мне нужно отлить. — Я наклоняюсь и целую ее в макушку. — Тебе тоже следует пойти.

Она на мгновение напрягается, прежде чем посмотреть на меня с легкой усмешкой.

— Я знаю, что разорвала твою броню надвое и сумела проникнуть немного глубже внутрь, но тебе не кажется, что смотреть, как ты писаешь, немного чересчур? — спрашивает она, приподнимая бровь.

Развернувшись, я падаю на нее, мое тело поглощает ее в моей тени.

Ее глаза опускаются с моих в сторону моего рта, когда ее язык выскальзывает, чтобы смочить губы.

Черт. Мне нравится этот взгляд на ней. Невинную девушку по-настоящему оставили позади, и на ее месте эта сексуальная женщина, которая смотрит на меня так, как будто ей никогда не будет достаточно.

Хотел бы я, черт возьми, запереть это в бутылку и хранить вечно, потому что я уже знаю, что никогда не найду это снова. Калли — моя девушка. Моя единственная девушка. Я мог бы потратить всю жизнь на поиски, но я уже знаю, что никогда не найду никого, кто сравнился бы с ней. Никого, кто даже приблизился бы.

— Я имею в виду, да, если просмотр возбудит тебя, тогда не стесняйся.

— Фу, нет, я—

— Но тебе следует пописать после секса, — заявляю я, улыбаясь, когда обе ее брови касаются линии роста волос.

— О?

— Да. Ты можешь подхватить инфекцию, если не сделаешь этого.

Целуя ее в нос, я поднимаюсь на ноги. Она тянется ко мне, кончиками пальцев касаясь моего члена, когда я встаю, и заставляя его подергиваться от возбуждения.

— Значит, ты будешь трахать меня до бесчувствия голым, не проверив, принимаю ли я противозачаточные. Несколько раз, — добавляет она. — Но ты беспокоишься о—

— Я знаю, что ты принимаешь таблетки, Ангел. И я не сделаю ничего, чтобы рисковать твоим здоровьем—

— Откуда? Откуда ты знаешь, что я принимаю таблетки? — требует она, садясь на край шезлонга. Ее юбка задирается вокруг бедер, дразня меня кружевами, которые прикрывают ее. Мысль о том, что эта ткань влажная и покрыта моей спермой, которая капает из нее, мгновенно заставляет мой член затвердеть. Чего она не упускает, когда ткань моих спортивных штанов начинает расползаться.

Игнорируя это, она запрыгивает на шезлонг, так что мы смотрим друг другу в глаза. — Как, Деймон?

— Я видел твою медицинскую карту.