Кларисса слегка замялась, не ожидая его увидеть.

— Дева Талия попросила сегодня прийти для одного дела.

— И что же это за дело?

Уточняющие вопросы сейчас были совсем ни к чему. Кларисса не знала толком, что ответить и сказала, как есть:

— Это… личное.

— Ясно, тогда можешь её не ждать. Деву Талию поместили под стражу по обвинению в сговоре с культом Вечных.

— Давно? — резко спросила Кларисса.

— Вчера, насколько мне известно.

Теперь Кларисса разволновалась не на шутку. Дело резко приняло серьезный оборот.

— И что с ней будет?

— Обычно, если причастность человека к культу доказана, его ждет заключение где-нибудь в шахтах. Но в случае с девой Талией и её высоким положением при дворе, думаю, приговор будет более жестким. Боюсь, что это может быть смертная казнь.

Привратник говорил без капли злобы и презрения. И даже где-то прозвучали нотки сочувствия, хоть в лице он не изменился и продолжил смотреть на Клариссу испытывающим взглядом. Она не могла найти слов, чтобы ответить. Смотрела прямо на него, но будто не видела перед собой. Казалось, сейчас она заговорит, и голос начнёт дрожать. Но, взяв себя в руки, Кларисса спросила:

— Что культисты сделали такого государству?

— Ничего, — равнодушно ответил он. — Это всего лишь фанатики и лжепророки, что приходят к людям, облаченные в овечью шкуру. Они поют проповеди о вечных, восхваляют нечестивых правителей и хотят свергнуть привычные устои общества. Но хоть на вид еретики и безобидны, нутром они волки хищные и несут за собой реальную угрозу. Вот почему принц Освальд их так боится.

— Вы можете ей как-то помочь? — нервно спросила Кларисса, уже не в силах скрывать беспокойство.

— Я не знаю, как это случилось, но даже при отсутствии каких-то весомых доказательств, её, скорее всего, казнят. Так уж устроена наша система правосудия. Наверняка, это неспроста и, скорей всего, она кому-то перешла дорогу. Хорошо ещё, что нет близких родственников. Их бы тоже схватили и допрашивали, и наверняка загребли бы вместе с ней.

Кларисса поняла, что её сейчас затрясет или она попросту расплачется, и нужно немедленно уходить. Но Веймар её остановил.

— То, что я сказал на счет девы Талии, это между нами. Никто не должен знать, хорошо? Мы много лет проработали вместе при дворе, и лично я не хочу для неё такого конца. Мне неважно зачем она тебя звала и имеет ли она какое-то отношение к культу или нет. Она хороший человек. Но слухи в Академии быстро распространяются, а это только навредит. Поэтому ни говори никому, ясно?

Кларисса молча кивнула, не в силах ответить.

Глава 7. Плата за дружбу

Кларисса не находила себе места. От нарастающей тревоги и давления мыслей даже заболела голова. Нужно срочно что-то предпринять, а не стоять на месте. Она дошла до своей пустующей комнаты, закрыла дверь и просто села на кровать. В кармане всё ещё чувствовалась злосчастная записка, но Кларисса не решилась её доставать, ведь в любой момент могла вернуться Авилина.

Казалось, не будь этой записки вовсе, и с мамой всё было бы в порядке. Одни беды всегда от этого ужасного культа. Кларисса и раньше пыталась поговорить с мамой на эту тему, и всегда нетерпеливо относилась к посторонним в доме. Но не могла её ни в чем убедить. А первые тревожные мысли стали посещать ещё, когда она узнала, что культ вовсе запрещён в Палеонессе. Но никто не упоминал, что всё на столько серьёзно. В Палеонессе вообще много чего запрещено законом. Дар душегуба, некоторые виды зелий и опасных ядов, торговля без специального разрешения, да даже просто разговоры о заговорах и оскорбление правящего рода.

А вот мама, наверняка знала, потому и проявляла такую осторожность и даже собственную дочь заставила делать вид, что они для всех вокруг чужие. Сидя на кровати, Кларисса грустно усмехнулась. «Собственная дочь» сидела и ничего не могла сделать с надвигающейся бедой. И хоть дева Талия не была родной матерью, она человек, который её вырастил и воспитал.

Дверь открылась, и в комнату бодро вошла Авилина. Каждый раз она возвращалась из дома в приподнятом настроении и потом могла часами рассказывать о том, что во дворце всё так же, как и раньше. Дома принцессе всегда были рады.

— Привет, забыла? — Ави сразу же протянула книгу, которую Кларисса в спешке оставила на скамье. — Я думала ты в своём укромном местечке, как обычно, но там была только книга.

— Спасибо. Как дела дома?

Кларисса говорила тише, чем обычно и, скрестив руки на груди, постаралась придать голосу максимальную непринужденность. Но принцесса не обратила на это никакого внимания и начала непринуждённо рассказывать:

— Да, всё прекрасно. Отец на месте, решает государственные дела, а мать уехала в свой этот орден Святой Вианоры, в Гальрад. И похоже, на этот раз, надолго. Я наконец-то искупалась по-человечески. Жаль, тебе со мной нельзя, отец не любит гостей.

Про себя Кларисса усмехнулась, вспомнив слова привратника: «принц Освальд подозревает в шпионаже и изменах практически всех, кто его окружает». Ещё бы он любил гостей, хоть и своей ненаглядной дочери.

— Я хочу спросить тебя кое о чем, — осторожно сказала Кларисса, стараясь говорить спокойно. — Один человек, которого я знаю, попал в беду. Его обвиняют в сговоре с культом. Можешь чем-нибудь помочь?

Кларисса сама не знала, почему произнесла это. Хоть в глубине души она и не надеялась на помощь, но всё же понимала, что с подругой нужно поговорить, несмотря на запрет привратника. Только делать это следовало очень осторожно, поэтому она решила зайти издалека, не говоря ничего конкретного. А вот Авилина заметно напряглась, услышав такую новость.

— Ты сейчас говоришь про культ вечных?

В воздухе повисла пауза. Кларисса уловила явное презрение в голосе.

— Да, и я боюсь, что больше не увижу этого человека. И очень переживаю. Сможешь как-то помочь?

Авилина нахмурилась, будто услышала какую-то неправдоподобную глупость и решила уточнить:

— Подожди, я не понимаю, про кого конкретно ты говоришь?

— А это так важно?

— Нет, но папа говорил, что культ Вечных на территории Палеонесса уже очень давно. И все, кто в этом культе, опасны. Это фанатики, готовые идти на что угодно, чтобы свергнуть правление нашей династии.

Значит, вот как всё получается? Принц Освальд уже давно настроил Авилину против культа Вечных, кем бы они ни были. И если сейчас Кларисса скажет, что дева Талия её мать, Ави может проболтаться отцу, и тогда случиться беда. Мама не просто так проявляла