Ты самая чистая из всех ведьм, которых я встречала и не заслуживаешь боли и горечи поражения…

Я вновь и вновь прогоняла этот разговор в голове. Вспоминая бабушку, её слова, голос, взгляд. Снова и снова! И так десяток раз! Потому что знала. Если что и спасет меня от соблазна, то только она.

Когда сила так велика, что в ней можно утонуть, когда от собственного могущества срывает крышу и хочется громко смеяться и кричать на весь мир, самое главное - успеть остановиться. Найти крошечный маячок, вцепиться в него руками и ногами и не потерять себя. Самое страшное – потеряться. Потому что назад дороги не будет.

- Кассандра! – вопила буря, забыв о городке и его жителях.

Проклятие нашло свою жертву и теперь пыталось до меня добраться. Вокруг сверкали черные изогнутые молнии, свистал ветер, возникали и исчезали крохотные торнадо, которые с корнем выдергивали деревья и разбрасывали их в стороны.

А я застыла в воздухе в пяти метрах над землей и пыталась совладать с собственным могуществом.

Ведьма во мне требовала действий. Масштабных, немного разрушительный и таких, чтобы все ахнули! Начиная с инквизиции и заканчивая всем королевством.

Ну, что? Сколько я буду молчать и скрываться? У них такая ведьма растет! С даром, который половину тысячелетия никто в глаза не видел. Только в сказках читали. Причем в страшных. Надо же рассказать, показать… познакомить…

Темная фея настаивала на других более насущных проблемах. Например, на туче, которая долбилась кувалдами в защиту, пытаясь меня уничтожить.

- Да, - согласилась ведьма внутри. - Сначала укротить бурю, найти того глупца, который ее наслал, а потом… ух!

- Prohibere!

Мой голос прозвучал словно раскат грома. И буря замерла. В прямом смысле этого слова – застыли изогнутые черные молнии, замерли торнадо и даже дерево в полете словно провалилось в кисель.

А я медленно поплыла по воздуху в сторону самого сердца бури. Найти его не так сложно. Надо просто двигаться в самую черную и жуткую часть. Туда я и направилась.

В нашем мире магия всегда оставляет после себя след. Его можно попытаться замести, скрыть, растворить. Но это крайне затратно энергетически. И не факт, что спасет от инквизиции.

Существует от силы три-четыре проклятия, которые отследить невозможно. Найди их, поймай изучи и все равно ничего не добьешься. Они будут чисты и неповторимы.

К таким можно было отнести проклятие кобры. Смертоносная штука, спастись от которой практически невозможно. Но очень и очень сложное. Взяться за его изготовление могла лишь очень сильная и опытная ведьма. Малейшая ошибка в составе, даже самая незначительная и проклятье легко сожрет свою создательницу. Им, проклятиям, все равно, кого убивать, главное - взять свою жертву. Еще одна сложность заключалась в том, что это проклятие было кровным. Не добудешь кровь – не сделаешь. А у нас мало кто делится кровью добровольно.

Еще одним опасным и неизлечимым до недавнего времени считалось проклятие Зондарэ. Вредная штука, медленная, призванная усилить агонию несчастного. Сначала оно истончало ауру, потом организм. Его сложно было найти и определить. Лишь пару лет назад, с подачи той самой Вайолет Мейсон, ныне Эртан, появились первые противоядия.

Но я отвлеклась. Ведьмина буря хоть и была старым проклятием, но следы оставляло. И мне очень сильно хотелось узнать, кому помешала юная ведьмочка из провинциального городка.

Буря медленно приходила в движение, гудела, правда уже не так уверенно и грозно, рычала, напускала ветра и дожди, выпускала молнии.

Две из них я поймала руками, скрутила узлом, смотря на черные нити, которые глянцево блестели на запястьях, силясь причинить мне боль.

- Evanescet! – приказала я.

И нити исчезли, растаяли, как снег под первым проливным дождем, оставив после себя лишь грязные разводы.

Я никогда не думала – каково это? Быть настолько сильной и всемогущей, что для колдовства хватит лишь слов.

- Evanescet! – вновь произнесла я громче, смотря в черное нутро бури.

Оно задрожало, сжалось, загудело, пытаясь вырваться из моих рук. Но сопротивлялось недолго.

- Evanescet! – в третий раз велела я, разведя руки в стороны и со всей силы их соединив.

Хлопок вышел громоподобным. Ветер взвыл в последний раз и затих, чернота медленно растворилась в прозрачном осеннем небе. И на горизонте, клонясь к закату, ярко засияло солнышко, окрашивая все вокруг оранжево-рыжим цветом.

Но этого мне показалось мало.

- Invenire!

Последняя черная тучка заметалась по небу, пытаясь скрыться от моего голоса и взгляда. Ну уж нет! Не отпущу! Надо же выяснить, кто именно наслал на меня ведьмину бурю.

Кожа на руках вновь болезненно запульсировала и загорелась, напоминая, что времени мало. Надо возвращать печати назад.

Не хотелось. Вновь быть самой обычной и скучной…

Я ведь заслужила свою силу. Имею полное право ей пользоваться!

Внезапно тихий стон, раздавшийся снизу, привлек мое внимание. Опустив взгляд, я увидела инквизитора, который лежал на грязной траве и с трудом дышал. Но не это привлекло мое внимание. Теперь, когда дар был при мне, я могла рассмотреть его под другим углом, чисто с профессиональной точки зрения.

И теперь я видела, что вся его золотая искрящаяся инквизиторская сущность была изъедена черными рваными пятнами и дырами.

Забыв о тучке и своем незримом враге, я медленно опустилась вниз и склонилась над мужчиной, более внимательно его рассматривая.

- Хм, как интересно, - усмехнулась я, осторожно коснувшись черного пятна, которое зашипело, словно я брызнула в него кислотой, и отползло подальше. – И кто же вас проклял, господин инквизитор?***

13

Захватывать мир как-то резко расхотелось. Ну зачем он мне нужен? Одни проблемы кругом, еще и бабушка будет злиться, ругаться начнет, а она и так болеет. А вот новая загадка – это интересно. Тем более, такая заковыристая.

Я ведь не знала, что это за проклятие. Удивительно, да? Я – и не знала! Да такого просто не могло быть. Но ведь было. Передо мной лежал грязный, мокрый, раненый инквизитор, которого кто-то не слабо так проклял, и я не могла понять как.

Кожа на руках горела все сильнее. Кажется, пришла пора возвращаться.

- Время, - продул ветер голосом моего фамильяра.

И точно, на соседней искалеченной сосне, на ее единственной уцелевшей ветке сидела Белка. Не рыжая белка, мелкий грызун. А моя белая сова по кличке Белка. Она мрачно на меня взирала и напоминала о времени.

- Ну и где тебя носило? – недовольно поинтересовалась у неё.