Он покачал головой:

– Ты умеешь найти аргументы. Я подумаю над этим. Большего я тебе обещать не могу.

Лизетт кивнула, хотя в глубине души понимала, что убедить его будет нелегко.

– У тебя есть чем писать? Давай покончим с делами. Я сейчас подпишу и больше не хочу видеть эти документы.

Дорогая перьевая ручка Джонатана удобно легла в ее руку. Поставив подписи, она завинтила колпачок и закрыла папку. Пока она расписывалась, ее будущий муж внимательно наблюдал за ней, словно боялся, что она заартачится. Теперь же он улыбался.

– Ты, Лизетт, все сделала правильно, – сказал он. – Я благодарен тебе. Клянусь, ты не пожалеешь.

Эти слова прозвучали как клятва, которую ему не суждено будет сдержать. Лизетт затошнило от внутреннего напряжения. Она только что собственноручно отказалась от своей жизни, чтобы наблюдать, как дорогой ей человек угасает. Она любит его, планирует построить с ним семью – пусть и на короткое время, – но за это ей придется заплатить тем, что она будет свидетелем его смерти. Неужели она сошла с ума, соглашаясь на этот брак?

Хотя жизнь и так туманна и неопределенна. Надо ловить шанс.

– Что дальше? – тихо спросила она.

– Я поговорил с судьей. Он друг семьи. Мы можем пожениться в субботу утром.

Лизетт судорожно втянула в себя воздух.

– Так скоро?

– Нет причин ждать.

– Только мы с тобой?

– Нам понадобятся свидетели. С твоей стороны будет Ребека, с моей – Мэйзи и Джей Би.

– И это означает, что мы должны сообщить им новость завтра.

– Да.

– А что насчет твоего отца?

– Вот тут возникают проблемы. Большую часть времени он прекрасно себя чувствует, но периодически его умственные способности дают сбой. Я сомневаюсь, что он сумеет сохранить нашу тайну. Думаю, пока лучше ничего ему не рассказывать.

– Ты считаешь, он не заметит, что в доме появился чужой человек?

Джонатан проигнорировал ее сарказм.

– Его комнаты в стороне. Едва ли он догадается, чем мы с тобой занимаемся наверху.

Неожиданно перед глазами Лизетт предстала картина: кровать Джонатана, они лежат на простыне голые, он тяжело дышит.

– Люди будут ждать, что мы устроим себе медовый месяц, – проговорила она, стараясь не думать о том, что обычно происходит между молодоженами.

– Верно, – согласился Джонатан. – Вероятно, мы могли бы куда‑нибудь уехать на несколько дней.

– Или заявить, что дела на работе не позволяют нам отлучиться… что мы перенесем романтическое путешествие на потом.

– Не получится. Ты забыла, что у нас только что прошла серия семинаров по балансу между работой и личной жизнью.

– О… – Джонатан был великолепным работодателем. Такого социального пакета, как в «Судоходной компании Тарлтон», не было нигде. Он поощрял тех сотрудников, которые периодически брали отпуск. И как же будет выглядеть, если сам босс не возьмет отпуск после свадьбы?

Джонатан принялся нажимать кнопки в телефоне.

– Неделя на Карибах подойдет, как ты думаешь?

Лизетт изумленно захлопала глазами.

– На Карибах?

– У моего приятеля вилла на Антигуа. Он тысячу раз предлагал мне поехать туда. Я только что отправил ему сообщение.

Семь дней и ночей в тропическом раю с фиктивным мужем, который недавно был ее боссом. И что тут такого?

Прежде чем Лизетт успела привести какой‑нибудь веский аргумент против, телефон Джонатана звякнул.

– Ну вот, – торжествующе воскликнул он, – на всю неделю вилла наша!

– Ты уверен, что нужно ехать так надолго?

– Для нас это шанс привыкнуть друг к другу вдали от чужих глаз. Потом нам будет гораздо легче встретиться с сотрудниками.

– Ну, вполне разумно, – с сомнением произнесла Лизетт.

Джонатан взял ее за плечи и повернул лицом к себе.

– Что‑то ты не похожа на женщину, которую ждет отдых.

– Я очень давно не была в отпуске. Я не умею отдыхать. Но попробую научиться.

Он нежно заправил прядь ее волос за ухо, наклонился и ласково поцеловал в губы. Она с жаром ответила на его поцелуй, и это, кажется, до глубины души потрясло его. В следующее мгновение он обеими ладонями обхватил ее лицо.

– Господи, какая же ты вкусная, – прошептал он и снова приник к ее губам.

Лизетт позволила себе насладиться его объятиями, ей было приятно сознание, что она для него желанна. Она со сладостным стоном обвила руками его шею и запустила пальцы в шелковистые волосы. Ей хотелось большего.

Неожиданно взгляд упал на настенные часы позади Джонатана. Ее время истекало, как у Золушки. Она отстранилась и смущенно провела рукой по волосам.

– Мне пора, – сказала она. – Меня у ворот будет ждать машина.

– Ты попросила водителя вернуться? Зачем? Я бы сам отвез тебя домой.

– Я не знала, как пройдет вечер, – призналась она.

– Ты боишься меня? – с обидой спросил Джонатан.

Она прижала палец к его губам и на мгновение замерла, борясь с искушением.

– Я боюсь нас обоих, – ответила она.

Джонатан сидел напротив сестры и лучшего друга и наблюдал, как они осознают новость. Он попытался изложить им все как можно дипломатичнее, однако все усилия оказались тщетными.

Мэйзи разрыдалась. Джей Би, обнимавший жену, выглядел так, будто получил удар копытом в грудь.

Все трое только что поужинали. Когда Джонатан, еще днем, позвонил сестре и сказал, что хочет заехать, Мэйзи заявила, что приготовит его любимые блюда, так как в последнее время работа отнимает у нее много времени и лишает возможности готовить.

После ужина они перебрались в гостиную, из которой был выход на просторную террасу, и именно тогда Джонатан сообщил им печальную весть.

После долгого молчания Джей Би откашлялся.

– Ты уверен?

Тот же вопрос задавала ему Лизетт. Вероятно, все близкие задают этот вопрос, когда узнают диагноз. В нем кроется мольба о помощи и желание найти выход.

Джонатан кивнул:

– Уверен. Не хочу рассказывать, у скольких докторов я побывал и сколько анализов сделал. Я вообще не хотел вам ничего рассказывать. Но Лизетт настояла.

Джей Би прищурился.

– Лизетт?

– Его исполнительный помощник, – глухо проговорила Мэйзи, вытирая глаза.

– Я знаю, кто она. Милая дама. И умная.