— Ты осознаешь, чем это нам грозит в случае провала? — ворча, Лейф все же взял мою одежду. — Ладно ты, наследник великого рода. Тебя не тронут. А меня и вздернуть могут.

— Я за тебя заступлюсь, — усмехнулся.

Лейф махнул на меня рукой. Не сосчитать в скольких передрягах мы побывали и всегда выручали друг друга. Я знал, что могу положиться на своего оруженосца в любом деле, в том числе в столь пикантном. Он не подведет.

— Харальд очнется и все поймет, — привел Лейф последний аргумент. — Что будет, если он поднимет шум?

— Я постараюсь убедить его помалкивать. В конце концов, речь идет о его чести.

— Допустим тебе плевать на брата. Вы никогда особо не ладили. Но как насчет девушки? О ее чувствах ты подумал?

Я поморщился. Не такой это простой вопрос. Мне заранее было стыдно перед Фреей за свой поступок, но не настолько, чтобы отказаться от этого плана. Желание обладать Русалкой было сильнее всех разумных доводов.

Фрея околдовала меня. Не знаю, обладает ли она, в самом деле, магией, но мое состояние походило на приворот. Стоило подумать о Русалке, и я терял связь с реальностью. Прочее становилось неважным — долг, честь, семья. Похоть затмевала все. Один вид Фреи доводил меня до исступления.

С тех пор, как мы встретились, я получал удовольствие, лишь думая о ней. С любовницами или сам, но каждый раз представлял ее и только так достигал разрядки. Фрея стала единственной по-настоящему важной женщиной в моей жизни.

Лейф мог сколько угодно отговаривать меня, приводить сотню аргументов, но он не понимал одного — меня уже не остановить. Едва он это осознал, сразу подчинился. Как настоящий друг он не бросил меня в беде.

Тщательно привязав Харальда к столбику кровати, чтобы он не освободился раньше времени, я вставил ему в рот кляп. Вот теперь точно все. Можно идти.

— Когда я войду в парадную опочивальню, отвлеки Олафа, — отдал я последнее распоряжение оруженосцу. — Мне хватит пары секунд, чтобы погасить свечи. А дальше он меня не узнает в темноте.

Мы с Лейфом покинули спальню Харальда и разошлись в разные стороны. Ему предстояло занять мое место в кресле свидетеля. Передо мной была задача посложнее — не быть узнанным.

Я направился к парадной опочивальне — моей точке невозврата. Переступлю ее порог, и пути назад не будет. Сомневался ли я в принятом решении? Ни мгновения! Напротив меня аж колотило от предвкушения этой ночи.

Уже сегодня ночью я заполучу Фрею. Узнаю, каково это касаться ее, целовать, быть с ней и в ней. Я стану первым мужчиной в ее жизни. Подарю ей удовольствие и захлебнусь в наслаждении вместе с ней. Как отказаться от этого?

Прежде чем встретиться с Фреей, мне предстояло сделать последнее приготовление. Русалка не должна меня узнать. Я зашел к себе и побрился на скорую руку, ведь щеки Харальда были гладкими — ни щетины, ни бороды.

Это заняло пару минут. Покидая свою комнату, я нацепил на запястье металлический браслет — амулет для отвода глаз. Магия в нашем мире была редким и ценным даром. Те, кто обладал ею, создавали вот такие амулеты и артефакты на все случаи жизни — для лечения, для безопасности в битве, для привлечения любви, всего не перечесть. Даже кубок выбора был заговоренным предметом.

Я как раз собирался в разведку, где амулет помогает быть незаметным, поэтому хранил его под рукой. Когда-то дед прилично заплатил за три таких амулета. С тех пор они были частью нашего наследия.

Вот и все. Пора. Последние шаги до парадной опочивальни я не запомнил. Как открыл дверь, пересек порог — тоже. Двигался точно в бреду. Мной завладело абсолютное безумие. То, что я испытывал к Фрее, насколько остро нуждался в ней, походило на одержимость. Жуткое, невменяемое чувство. Полный отказ рассудка.

Страха, что меня раскроют, не было. Я бы все равно не остановился. Убил бы любого, кто встал на моем пути.

Но, к счастью, мне никто не повстречался. Гости и родственники все еще были на пиру, праздновали свадьбу. Никто не дежурил под дверью парадной опочивальни, чтобы лишний раз не смущать новобрачных. Хватит с них присутствия свидетелей.

Я вошел, ссутулившись и втянув голову в плечи. Так я прятал лицо в отворот халата. Впрочем, амулет все равно отведет всем глаза.

Оказавшись в спальне, первым делом задул свечи. К счастью, подсвечник стоял рядом — на комоде около двери. Свет единственный, кто мог меня выдать. Но он погас, и теперь я был в полной безопасности.

Но еще до того, как свечи потухли, я увидел силуэт на кровати. Фрея замерла в ожидании… нет, не меня. Осознание этого факта отдалось мучительной тоской в душе.

Но даже это не заставило меня повернуть обратно. Я сгорал в костре желания. Затушить этот пожар и принести мне облегчение могла только Фрея, и я направился к ней.

Сердце колотилось оглушительно громко. Я подошел к кровати, отодвинул полог. За ним была Фрея — сидела в тонкой сорочке на обнаженное тело. Жаль, пришлось погасить свечи, и я не мог рассмотреть ее как следует. Лишь силуэт угадывался во мраке.

Но темнота — надежный союзник моей похоти. Она позволила обмануть Олафа и саму Фрею. Они думают, что в спальне Харальд. Пусть и дальше так считают.

Только мы с Лейфом знали правду. А Фрея была уверена, что я — ее муж. Тот, кому она сказала «да» перед ликами богов. Я наглым образом украл это «да» и присвоил себе.

Я осторожно присел на край кровати и потянулся к Фрее. Она не отшатнулась как обычно, а напротив подалась навстречу. Все потому, что приняла меня за другого.

Первое прикосновение, ощущение гладкой кожи под тонким кружевом. Эмоции накрыли с головой. Такие яркие и острые, что стало тесно в груди.

Ненасытное чудовище внутри меня дрожало от нетерпения. Оно жаждало овладеть Фреей как можно скорее. Повалить ее на спину, подмять под себя и сделать своей. Снова и снова, захлебываясь в наслаждении. Мне стоило огромных трудов сдерживать этого демона. Я боялся напугать Фрею или того хуже навредить ей. Сейчас я был способен даже на это.

Фрея протянула руку и коснулась меня. Ее тонкие пальцы прочертили линию от моего подбородка до ключиц. Все мое тело содрогнулось от этого нежного прикосновения.

Никогда еще женщина не касалась меня так — одновременно порочно и целомудренно. Меня лихорадило от этого контраста. Когда пальчики Фреи добрались до пояса халата, я едва не зарычал.

Ноздри забил запах магнолий. Он был повсюду — пропитал простыни, заполнил комнату. Я вдыхал его, жмурясь от блаженства.

Мое дыхание участилось, но у Фреи тоже. Боги, дайте мне сил! Мне стоило огромных трудов сохранять спокойствие. Несмотря на сумасшедшее влечение, что Фрея во мне будила, я испытывал к ней и нежность.

Я сосредоточился на ее удовольствии. Первом в жизни Русалки. Я любил ее руками и губами, чувствуя, как в ответ она трепещет. Фрея остро откликалась на прикосновения, а мне отчаянно не хватало света. Я хотел видеть ее лицо, искаженное страстью, глаза, подернутые вожделением, рот, приоткрытый в крике восторга. Но я — жалкий вор, и мой удел скрываться.