– Мистер Миллиган принял меня на работу пять лет назад.

– У вас есть образование, мисс Лингвуд?

– Я окончила небольшой художественный колледж в Лос-Анджелесе, только и всего. Но мистер Миллиган настаивает на моём поступлении в университет Вандербильда. Он говорит, учиться никогда не поздно.

– Это верно. Значит, вы из Калифорнии?

– Да, я родилась в Лос-Анджелесе.

– Понятно. Извините меня за бестактность, я обращаюсь к вам «мисс», но не уточнил: вы замужем?

– Нн… нет, мистер Дэйри, – споткнувшись, ответила Джессика.

– Как же так? Вы такая красивая девушка. У вас, наверное, толпы поклонников. Или, может быть, вы успели разочароваться в браке?

– Нет, мистер Дэйри, я не была замужем. Что касается поклонников… они есть, но нет, видимо, ещё человека, с которым я могла бы быть счастлива…

– Наверное, ваши родители очень переживают по этому поводу.

– У меня нет родителей, мистер Дэйри. Мама умерла при родах, а отца я и не знала.

– Бедная девушка! Неужели вы выросли в приюте?

– Нет, мистер Дэйри. Меня вырастила тётя. Она заменила мне и мать, и отца.

– Должно быть, она очень добрая и благородная женщина.

– Да, мистер Дэйри, вы правы. Если бы не она… Не знаю тогда, что было бы со мной.

– Я надеюсь, ваша тётя здорова?

– О да, конечно. Я иногда навещаю её. К сожалению, у меня всегда много работы. Мистер Миллиган редко может меня отпустить на несколько дней. Он говорит, что без меня в лаборатории сразу же всё рассыплется.

– Да, я заметил, что мистер Миллиган очень дорожит вами. Наверное, ваша тётя очень далеко живёт, раз вам приходится отпрашиваться на несколько дней, чтобы навестить её.

– Она живёт там же, в Лос-Анджелесе, где я и выросла. Путь действительно не близкий, а стоимость билетов на самолёт просто заоблачная.

– Насчёт цен я совершенно с вами согласен. Благодарю вас, мисс Лингвуд. Давайте теперь перейдём к делу. Давно ли вы знали миссис Уорэн?

– С тех пор как она пришла к нам работать. Именно я показала ей все отделения лаборатории. Познакомила с ключевыми людьми персонала… показывала её кабинет…

– Мисс Лингвуд, я понимаю, что это очень тяжело. Может быть, вам стакан воды?

– Извините, мистер Дэйри… Нет, благодарю… всё в порядке.

– Хорошо. Не замечали ли вы в поведении Аманды чего-нибудь подозрительного? В последнее время или непосредственно в день трагедии?

– Нет, мистер Дэйри. Она была такая же, как и всегда.

– Может быть, её поведение резко менялось в течение дня? Или, может быть, вам казалось, что она что-то скрывала или тревожилась из-за чего-либо?

– Нет, мистер Дэйри. Правда, не могу припомнить ничего особенного. Ничего такого, что могло бы броситься в глаза.

– Хорошо. А какие у вас были отношения с покойной?

– Мы были очень дружны. Всегда понимали друг друга с полуслова.

– Благодарю вас, мисс Лингвуд, за предоставленное мне время.

Из личного хранилища улик

Специального агента ФБР

М. Дэйри.

Протокол опроса Элеаса Моррисона, ведущего научного специалиста лаборатории FMI.

Опрос вёл: специальный агент ФБР Митчелл Дэйри.

– Здравствуйте, мистер Элеас. Могу я к вам так обращаться?

– Если вас не затруднит, то было бы лучше доктор Элеас. Или просто доктор. Не подумайте, что я вредный старик, просто так мне гораздо привычнее…

– Хорошо. Доктор. Скажите, пожалуйста, какую должность вы занимаете в лаборатории?

– Так сразу вам и не ответить. У меня много функций. В основном (как бы проще выразиться) я главный учёный лаборатории. Я один слежу за всеми исследованиями и работами одновременно. И по возможности стараюсь курировать любое научное исследование и вникать в возникающие проблемы.

– Должно быть, очень трудно везде успевать…

– О, вы совершенно правы. А теперь… когда Аманды нет больше с нами…

– А вы давно знаете мистера Миллигана?

– О да, очень давно. Необычайного ума человек. Мне кажется, что объединение наших умственных способностей может решить любую проблему, если мы как следует над ней поработаем.

– А как вы познакомились?

– Он пригласил меня работать… В то время лаборатория только начала функционировать. И года не прошло, как меня разыскал мистер Миллиган. У меня как раз был тогда тяжёлый, так сказать, творческий период.

– Как это?

– Хм… как бы вам проще объяснить… В то время я покинул очередную организацию, в которой работал в качестве научного сотрудника.

– Простите меня, доктор, но мистер Миллиган разрешил мне буквально одним глазом заглянуть в ваше личное дело. Насколько я могу судить, у вас были отличные перспективы. Вы могли получить работу в любом из самых престижных исследовательских центров мира. Почему же вы выбрали никому неизвестную лабораторию?

– Если честно, я и сам не знаю, что меня тогда потянуло сюда. Скажу вам по секрету: Райли Миллиган умеет убеждать. Перво-наперво, конечно, я заинтересовался высокой должностью и довольно-таки хорошим окладом. Плюс Миллиган уверял меня, что мне предоставят самое лучшее оборудование в мире… И по большому счету он не соврал. Ну а потом мне приглянулась… Как это попроще вам объяснить… Мне приглянулась свобода. Я был волен работать над любыми вопросами и исследованиями по своему усмотрению. Мне предоставили все условия для саморазвития. Сказать по правде, это и принесло лаборатории первые «нашивки».

– Благодарю вас за подробное объяснение, доктор. А что вы можете рассказать мне про погибшую?

– Ох, Аманда была замечательной женщиной, мистер Дэйри, просто замечательной. Мир её праху. Отличное образование, превосходные лидерские качества. Сказать по правде, лаборатория много потеряла с её смертью.

– Как вы думаете, у неё были враги?

– Враги?! У Аманды?! Я вообще не представляю, какие могут быть враги у такого человека, каким была бедная Аманда. Но ведь мистер Миллиган сказал… что это был несчастный случай… Или нет?

– Сложно сказать, уважаемый доктор. Пока мы обязаны проверить все версии. Даже если на первый взгляд они кажутся невероятными. Думаю, вы меня понимаете.

– О да, понимаю.

Из личного хранилища улик

Специального агента ФБР

М. Дэйри.

* * *

Вернувшись в офис, Митчелл сел за своё рабочее место, а подручные расположились в креслах перед ним. Дэйри открыл ящик стола, достал оттуда шесть ничем не отличающихся друг от друга папок и сказал:

– Итак, пришло время вам узнать, почему мы взялись за лабораторию. Мы взялись за лабораторию, потому что Аманда не единственная жертва, – Блэквуд и Флетчер переглянулись. – Помимо Аманды существует ещё два дела. Два дела и два трупа. Нет улик, нет доказательств. Но самое интересное, что каждая из этих смертей так или иначе связана с лабораторией.

Митчелл строго посмотрел на своих подчинённых. Оба молчали, ожидая продолжения.

– Тогда чем же занимается лаборатория?