Надо сказать, царь Мари Зимрилим следовал известной поговорке «доверяй да проверяй», поэтому имел своих разведчиков и в коалиционном с ним Вавилоне. Они постоянно следили за действиями царя Хаммурапи, на тот момент союзника Зимрилима. В итоге последний был в курсе взаимоотношений Вавилона, Ларсы, Эшнуны и Ассирии.

Вооружение. Лук и стрелы. Ещё шумеры наряду с тяжёлой использовали и лёгкую пехоту — лучников и пращников, но наибольшее распространение она получила у аккадцев. Есть мнение, что с помощью лучников последние и одержали верх над шумерскими войсками. Связка лучник плюс щитоносец-копейщик использовалась уже в Мари во второй половине III тыс. до н.э.{36}. Специалисты считают, что в XVIII веке до н.э., будучи эффективным оружием, лук и стрелы становятся распространёнными среди колесничных бойцов. Лук, а на Ближнем Востоке в это время был распространён сложный лук, имел большую поражающую силу, но при этом подготовка лучника занимала много времени и требовала постоянного навыка, что приводило к необходимости создания более-менее постоянных формирований взамен ополчения. Надобность в лучниках удовлетворялась и засчёт привлечения соответствующих воинов из соседних народов и племён.

Ко времени появления раннеассирийского государства лук и стрелы получили широкое распространение. Об имевшемся на вооружении древнеассирийского воина луке известно из упоминавшейся уже надписи Эришума. Наконечники стрел изготовлялись из бронзы. Лучники Зимри-Лима также использовали бронзовые наконечники стрел (Siltahum), весом 1–5 сиклей (8–40 г){37}. Ассирийски лук того времени был двух видов: угловатый и округлый. Наибольшее распространение получил угловатый лук, существование которого можно проследить с XII века до н.э. Кибить угловатых луков изготавливалась из двух или более полос дерева, тщательно соединённых вместе. Не исключено, что контакты с Ассирией поспособствовали распространению угловатого лука среди обитателей Западного Ирана того времени.

Часто пользовались и пращой. Требование пятиста штук этого вооружения содержится в письме из Шемшары; 8 пращ упомянуто вместе с 30 луками в неком списке поставок, найденном в Мари.

Мечи у ассирийцев изначально были небольшими по длине, и использовались они преимущественно как колющее оружие. Оружейная тематика не обошла стороной раннеассирийских купцов. Так, они говорят: «Перед кинжалом Ашшура мы дали своё свидетельство»[14].

Как и в большинстве государств региона, в Ассирии продолжали пользоваться популярностью боевые топоры, известные здесь ещё по находкам из Ашшура III тыс. до н.э.{38}. Боевым топором можно было раскроить шлем и прочие доспехи врага, а его разновидностью, секирой, нанести глубокие раны, вмиг отрезать конечности. Боевые топоры пехотинцев можно лицезреть, например, на среднеассирийских цилиндрических печатях. В схватке опытные воины орудовали одновременно копьём и топором. Первый играл роль колющего оружия, второй осуществлял рубящую функцию.

Судя по глиптике, стелам, в сражениях этого времени часто использовались секачи, своими корнями уходящие к боевым топорам и секирам. Серповидный меч/двояковыгнутый секач известен в Месопотамии уже с конца III тыс. до н.э., откуда с сутийско-западносемитскими племенами распространяется на Сиро-Палестину. Оттуда он с гиксосской волной проникает в Египет. Назывался он здесь хопеш и использовался пехотинцами. Надо сказать, это было многофункциональное и эффективное в умелых руках оружие: заточенным с двух сторон, им можно было рубить как секирой, резать как серпом (на отходе) и, в некоторых случаях, колоть. Ввиду своей оригинальной формы и специфики применения, а также дороговизны производства, данное оружие использовалось в основном элитными войсками. В Ассирии этот вид оружия в описываемый период тоже применялся, но использовали его в основном цари, военачальники.

На мечах часто делали надписи, давали им имена. Известен бронзовый ассирийский секач, содержащий на клинке надпись с именем царя Ададнерари I.

Железо проникает в армию. Как было сказано в прошлой главе, ассирийцы ознакомились с железными изделиями уже к середине II тыс. до н.э., во второй половине II тыс. до н.э. к ним, в более широком масштабе, продолжают проникать железные предметы и полуфабрикаты. Свидетельство тому — письмо хеттского царя Хаттуссили III своему ассирийскому коллеге Салманасару I: «Что до хорошего железа, о котором ты писал мне, в моём хранилище в Киццуватне нет хорошего железа. Железо (руда) весьма низкого качества для выплавки. По моему велению сейчас выплавляют хорошее железо (руду). Но пока ещё с этим делом не завершено. Когда закончат, я пошлю его тебе. А пока я высылаю тебе железный клинок для кинжала». Видимо, железо в виде криц и разного рода заготовок поступало из Анатолии в царские мастерские Ассирии. Административная запись из Ашшура времени всё того же Салманасара I упоминает железный кинжал и наконечник копья из какого-то сорта железа. Тиглатпаласар I использовал железные наконечники стрел при охоте на диких быков, но его войска всё ещё прокладывали путь через лесистую местность бронзовыми топорами{39}. Однако уже Тукульти-Нинурта II отмечает, что его армия расчищала дорогу железными топорами. Он сообщает также, что получил 100 железных кинжалов из Сирии, в качестве дани, и железо из Наири. Вскоре качество ассирийского вооружения уже не уступало оружию их соседей и противников, а количество его всё нарастало. Думается, по мере расширения подконтрольной территории ассирийские владыки старались «фильтровать» с неё мастеров по металлу — прежде всего по железу. Умельцев железопроизводства, после гибели Хеттской державы рассеянных по всему Ближнему Востоку, ассирийские владыки старались разными путями аккумулировать в своих царских хозяйствах.

Условия службы. Выше мы уже затронули вопрос об условиях службы. Здесь отметим, что ещё могло прельщать древних бойцов. Документы о выплатах марийским полкам на вавилонской службе дают нам информацию об организации войск и суммах жалований. За военную службу выдавали землю, одежду, еду, оружие, суммы серебром, рабов. Конкретный размер выдаваемых благ зависел от ранга и военных заслуг. Одна клинописная табличка определяет ежедневное зерновое довольствие солдатам: высшие офицеры получали 2/3 литра ячменя в день, нижние офицеры — 1/2 литра, рядовые солдаты — около 1/3 литра; были также периодические выдачи овощей, пива, баранины{40}. Землю давали за военную службу, причём размер пожалований зависел от ранга военнослужащего: отдельно взятый генерал мог получить огромный участок в 190 га, в то время как рядовые солдаты получали крошечные участочки на всю семью. Так, в правление Хаммурапи рядовые и младший офицерский состав пользовались наделами площадью всего лишь 0,5–1 бур (3,15–6,3 га); чины среднего командного состава могли рассчитывать на участки порядка 40–50 ган (14–17,5 га){41}.