— Райз, ты…, — когда суматоха улеглась, из дома показался Къярт: взъерошенный, с напряженно сведенными бровями, зачем-то таращащийся на грудь Райза.

— Потом все, — бросил тот. — Живо к гривам и убираемся отсюда.

Клык с Когтем ждали их в оговоренных зарослях бузины. Ждали не только они. Вжавшись в стену, рядом с ними сидел бледный, как полотно, мужик не самого представительского вида: в драной куртке, штанах, затвердевших от грязи, с сальными волосами и опухшим лицом — вылитый бездомный пьяница. Хотя сейчас в его округлившихся от ужаса глазах не было ни капли хмеля.

— А этого вы откуда выкопали и, главное, зачем? — устало спросил Райз.

Он приблизился к мужику, и тот, окутанный синей дымкой, еще больше вжался в стену.

— Ме-ме-мертвяк, — выдавил мужик и взялся бормотать молитву исполинам.

— Обидно так-то. Ты кто такой и что здесь делаешь? — Райз схватил его за шиворот, поднял на ноги и невольно скривился. От гривьего улова несло алкоголем и недельным потом.

— Я видел, как стражник по-по-попал в тебя.

Райз вздохнул и опустил взгляд на свою грудь, в которой словно бы что-то застряло. Одна из пуль вошла аккурат в район сердца, вторая — в плечо. Похоже, в будущем лучше не перегибать с играми.

— Кто здесь попал, так это ты. И попал в неприятности. Я спросил: как ты здесь оказался? Отвечай!

Райз встряхнул его.

— Я видел, как вы перепры-прыгнули на гривах. Позвал стражу, — пролепетал мужик и зажмурился, ожидая удара.

— Какой глазастый, — с толикой досады произнес Райз. — Хотел выслужиться, а оно вон как обернулось. Незадача какая.

— Не трожь его, — попросил Къярт.

— Я бы с радостью не марал руки, только рановато мне обзаводиться репутацией ме-ме-мертвяка.

Райз взглянул на мужика и, брезгливо морща нос, отпустил его. В воздухе резко запахло мочой.

— Посмотри на него, — продолжил Къярт. — Ему никто не поверит. Слово какого-то пьяницы против нашего.

— Раз взялся защищать его, сам с ним и возись. Надоело, — Райз отмахнулся и поднялся в седло. — Только не копайся.

Къярт не копался.

Было не так уж и важно, оставлять горе-свидетеля в живых или нет. Къярт был прав: никто не поверит пьянчуге. Если тот вообще доживет до того дня, когда они вернутся в Мосв. А Райз не планировал когда-либо возвращаться ни в этот город, ни в саму Аверию. Единственное, что его сейчас волновало: это отплытие из порта до того, как подручные Пасампти узнают о неприятности, постигшей их главного. Но в городе вроде Мосва вечерние разборки никого бы не удивили, и известие о налете на дом хозяина порта должно было добраться до горожан не ранее, чем к утру.

На пристани стрельбу никто не слышал или же не придал ей значения. В ярком свете фонарей гуляли парочки, на скамейках спали выдворенные из кабаков моряки, с одного из фрегатов доносились разгульные песни.

На корабле, с капитаном которого Райз говорил днем, стояла тишина. Но спали не все: в окнах каюты капитана горел свет, а по палубе шатался полупьяный матрос.

— Эй, наверху, — крикнул Райз, и Клык рявкнул в поддержку, привлекая внимание моряка. — Зови своего капитана, дело есть.

— Вам же сказали проваливать, — бросил тот, перегнувшись через борт, и только чудом не свалился в воду.

— Мы провалим, но провалим с золотом, которое могло стать вашим. Так что, нам уходить, или ты приведешь главного?

Моряк грязно выругался, окинул поздних визитеров хмельным взглядом и исчез.

Капитан появился спустя десять минут.

— Что, уговорил пацана на сделку? — с издевкой поинтересовался он.

— Никаких сделок. Заплатим золотом, — Райз кивнул на притороченный к седлу Когтя мешок с монетами.

— Что, прямо все два с половиной килограмма где-то откопал?

— Да, одолжил у местного богача.

— Мне нравится твой подход, — капитал хмыкнул. — Ладно, возвращайтесь на рассвете — выйдем в море с отливом.

— Выйдем в море сейчас.

— Не тебе мне указывать, — отрезал тот. — Сказано с отливом, значит — с отливом.

— Ладно, плыви с отливом, — Райз улыбнулся. — Кроме тебя здесь полно других, кто с радостью согласится плыть сейчас. Уверен, двойная оплата их очень порадует.

Райз развернул Клыка прочь.

— Вот же гаденыш. Заплатишь, как только поднимешься на борт.

— Ты хотел сказать, как только покинем порт.

Капитан сплюнул в воду и велел матросу опустить трап.

Свет луны посеребрил паруса покинувшего залив фрегата. Капитан, Брон Лепра, отпустил еще пару едких комментариев касательно скорого отплытия, но, получив мешок с золотом, заметно присмирел. Хотя Райз не удивился бы, если бы тот, стоило им отдать деньги, попытался бы выбросить их за борт. Гривов капитан мог не опасаться: еще до того, как корабль вышел из порта, он наотрез отказался оставлять их на свободе и приказал запереть в клетях на средней палубе. Райз препирался недолго — для вида. Для Когтя, в его нынешнем состоянии, гривья клетка не являлась существенным препятствием, а Клык, вне всяких сомнений, даже будучи совершенно живым мог вынести ее дверь, появись у него такое желание.

Но, несмотря на незадавшееся знакомство, Брон, похоже, собирался выполнить свою часть сделки, и, если удача от них не отвернется, предстоящие два дня пути обещали пройти без осложнений. Угодить в очередную воронку, ведущую в параллельный мир, было бы уже слишком.

Вероятно, об этом думал и Къярт. С самого начала плавания он прилип к борту на полуюте и ни налетающий порывами ветер, ни холодные брызги не могли согнать его оттуда.

— Никогда не видел столько воды, — задумчиво произнес он, когда Райз поднялся к нему и остановился рядом. — Если не считать твоих воспоминаний.

Райз не знал, имеет ли тот ввиду недолгое плавание по Горькому морю или же его путь из Республики к берегам Огнедола. А может, все сразу.

— Извини. За то, что пришлось приказать, — сказал Къярт после затянувшегося молчания. — И за то, что в итоге тебя ранили.

— Ерунда. В конце концов, это в твоей некромантской натуре, — Райз хохотнул, когда Къярт искоса посмотрел на него, и вздохнул. — Ты не сможешь спасти всех, как бы ни старался. Прими это и прекрати рвать сердце из-за всякого внезапно встретившего свой конец мерзавца.

— Меня беспокоят не они, а ты — то, с какой легкостью ты отнимаешь жизнь.

— Къярт…

— Я понимаю, почему чужая жизнь перестала иметь для тебя значение. Понимаю, когда и по какой причине это произошло.

Брови едва дрогнули. В последний раз эту тему затрагивал Фелис, в свойственной ему надменно-издевательской манере, но Райз предпочел бы ее, чем это сочувствующее понимание Къярта. Он надеялся, что тот не