Он упивался ею так, как мечтал с первой встречи, стремясь к ней всем телом, несмотря на то что касался ее лишь рукой и губами. Его мозг перестал функционировать. Он отпускал ее и вновь осыпал поцелуями. Дейзи отвечала ему и даже готова была обвить руками его шею, но вдруг окаменела и отшатнулась от него.

— Нет, не сейчас, — произнесла она.

«Интересно, что она имеет в виду?» — подумал он. В то же время Паркер понимал, что сейчас Дейзи спасает их обоих. Он не смог бы остановиться и пошел до конца, а это грозило немыслимыми осложнениями. Дейзи стала бы для него божественным несчастьем, но она чувствует, что в долгу перед ним, а у него уже были такие неравные отношения. Это всегда ужасно, потому что вынуждает другого человека лгать ему, а он этого не выносил и не хотел переживать вновь.

Очевидно, что Дейзи тоже не желала того, что тлело между ними, и он не собирался спрашивать, что означает «не сейчас».

— Не сейчас? — спросил он вопреки здравому смыслу.

Было видно, что ей неловко, но она выпрямилась и гордо с вызовом взглянула на него:

— Полагаю, я не первая женщина, с которой вы целовались. Вы же не думаете, что вы — первый мужчина, с которым целовалась я?

Конечно нет, тогда почему ему так трудно смириться с мыслью о другом, возможно, не столь холодном мужчине, целующем Дейзи? Ему должно быть все равно.

— Я не так наивен и знаю, что многим хотелось целовать такую женщину, как вы.

Она вздрогнула, словно он сказал что-то не то. Наверное, она права.

— Такую, как я?

— Я не хотел вас обидеть. Я имею в виду вашу привлекательность, а не вашу мораль.

Дейзи зарделась и вновь стала очаровательной, прекрасной и соблазнительной.

— Мне лучше заняться коробками, — сказал он.

— Не думаю, что найдете что-то стоящее.

Дейзи оказалась права, ничего существенного они не обнаружили, но одну вещь они все-таки нашли.

— Мне кажется, это вы, — вдруг сказала она, указывая на газетную вырезку, выскользнувшую из папки.

Паркер удивленно уставился на нее, потом кивнул:

— Да, я, это мой первый корпоративный бал «Сатклифф», после того как меня официально приняли в компанию.

— Обряд посвящения? Год, когда окончилось ваше детство и вы стали мужчиной?

— Можно сказать и так. По словам моего отца, мальчиков Сатклифф вообще не бывает. Мы становимся мужчинами с момента, когда начинаем говорить и учиться повиновению.

К его удивлению, Дейзи скрестила руки на груди:

— Должна сказать вам, Паркер, что, по-моему, Сатклиффы не очень приятная компания.

— Не очень, — согласился он и неожиданно для себя улыбнулся.

— Что в этом смешного?

— Думаю, то, что вы осмелились сказать мне это в лицо.

— Никто раньше не пытался говорить вам неприятные вещи?

— Не так смело, как вы.

— Жаль, но я считаю преступлением лишать ребенка детства.

— Полагаю, ваше детство было счастливым.

— Нет, но я знаю, каким оно должно быть. Итак, у Тилли есть хотя бы одна ваша фотография. Это кое-что доказывает.

— Ничего это не доказывает. Она по-прежнему неизвестная родственница, которую никогда не упоминали в моем присутствии. — Тем не менее Паркер вдруг понял, что не был единственным человеком, которого оттолкнули его родители.

— Может, вы и не знали о ее существовании, но она уж точно знала о вас.

— Ну и что? — спросил Паркер, поворачиваясь к Дейзи.

Она побледнела, зрачки расширились.

Дейзи вздернула подбородок и коротко кивнула, как будто слова давались ей с трудом.

— Если она знала о вашем существовании, возможно, она хотела, чтобы вы унаследовали часовню. Возможно, если бы она не умерла, вы бы встретились, тайна была бы раскрыта и ваша семья воссоединилась.

Слова Дейзи натолкнули Паркера на мысль о родителях и о том, какими они были, о дневнике и об откровенных костюмах Тилли. В его семье воссоединение со слезами и объятиями, как в кино, было просто невозможно.

Паркер посмотрел в сияющие глаза Дейзи:

— Вы не просто придумываете истории для свадеб, вы в них верите?

Она покачала головой:

— Нет, но мне бы хотелось.

Именно поэтому ему не следовало больше никогда целовать Дейзи, но это совсем не означало, что у него не было такого желания.

Дейзи не спала всю ночь, обдумывая, как помочь Паркеру больше узнать о Тилли. Ей хотелось сохранить свой дом, и к тому же было необходимо как можно скорее прекратить все отношения с Паркером. Она призналась себе, что не осталась равнодушной к его чарам. Возможно, из-за того, что он не выселил их немедленно, как мог бы и хотел сделать, а еще потому, что она буквально таяла в его присутствии.

Как бы то ни было, этому необходимо как можно скорее положить конец. Она не может сейчас увлечься каким бы то ни было мужчиной, не говоря о Паркере, который недвусмысленно заявил, что рассматривает женитьбу исключительно как средство спасения компании, а в качестве подходящей невесты не видит никого, кроме дебютантки.

Дейзи захотелось закричать и броситься прочь. Поцелуи Паркера превращали ее в комок нервов. Она хотела его тогда и хотела сейчас.

— Этого мне только не хватает, — пробормотала Дейзи. — Что же теперь делать?

Ответ очевиден: помочь Паркеру найти то, что он ищет, он уедет, а она будет спасена.

Все по порядку. Необходимо разработать хороший план, но после бессонной ночи в голову не приходило ничего стоящего, кроме одной робкой идеи.

Дейзи взяла трубку и набрала номер Паркера, даже это простое действие казалось чем-то интимным, не говоря о волнении, которое она почувствовала, услышав его низкий голос.

— Вы ранняя пташка, Дейзи.

— Да, я только что проснулась и все еще в постели. — «Господи, что я говорю?» Ее слова вызывают в воображении картины постели, белья, полуобнаженных тел и Паркера рядом с ней.

Паркер промолчал.

— Надеюсь, я вас не разбудила, — выпалила она. — Экскурсия по местам, связанным с Тилли, показалась мне неплохой идеей.

— Простите?

— Экскурсия по ее любимым местам, потом можно зайти к кому-нибудь из ее друзей. Они могут знать больше, чем я.

— Конечно, друзья. — Он произнес это слово, как будто никогда раньше не слышал его. — Прекрасная мысль! Как насчет десяти часов?

— Отлично. — У нее будет время позвонить этим друзьям и собрать людей на экскурсию, тогда не придется оставаться наедине с Паркером.