Она еще не осознавала, что не одна. Его джип стоял в нескольких ярдах от них, а дюны заглушали все звуки, кроме рокота океана. Одетая в простые шорты и футболку, Изабел явно не думала, что может встретить здесь кого нибудь.

— Привет, — сказал он, когда подошел настолько близко, что мог говорить, не повышая голоса. Но она все равно вздрогнула. — Хочешь искупаться?

Изабел, сцепив руки, прижала их к груди.

— Нет, — быстро сказала она, оглянувшись назад, в сторону виллы. А затем, будто ей пришла какая то мысль, вдруг спросила: — Ты здесь живешь?

Губы Алессандро скривились.

— Нет.

— Значит, ты остался здесь на ночь?

— О, пожалуйста… — Он небрежно откинул волосы назад и скептически взглянул на нее. — Анита — моя теща, но не моя любовница.

— Ты уверен, что она тоже так считает?

Эти слова сорвались с ее языка, прежде чем она успела их сдержать. И тут же Изабел почувствовала панику, увидев, что руки его сжались в кулаки. И что она вообще знала об этом мужчине? Да, они были когда то близки, но сейчас он был для нее таким же незнакомым человеком, как и Анита.

И все же…

— Какое это имеет значение? — Эти слова пронзили ее смятенные мысли. Глаза его потемнели. — Ты ревнуешь, cara? — Рот его чувственно изогнулся.

Лицо Изабел покраснело, в глазах вспыхнуло негодование, и мгновенно щемящее чувство вины кольнуло его в сердце за то, что он так посмеялся над ней.

В лучах утреннего солнца, поднимающегося над горизонтом, она показалась ему потрясающе невинной. Лицо ее было нежным, без всякого макияжа, полураскрытые губы дрожали от волнения и обиды. В это раннее утро она была одета во все розовое, и под тонкой тканью ее футболки, плотно облегавшей грудь, отчетливо прорисовывались соски.

Она повернулась, явно желая уйти.

— Подожди, — сказал Алессандро, и пальцы его сжали ее предплечье. — Нам надо поговорить, Изабела. Или ты хочешь продолжать притворяться, что мы с тобой незнакомы, как вчера вечером?

— Я и не собиралась притворяться. А вот ты притворился! — возразила Изабел, многозначительно взглянув на его руку, державшую ее, а потом — в его смуглое лицо.

Алессандро нахмурился. Да, она была права.

— Хорошо, — коротко сказал он. — Но разве ты готова была обсуждать вопрос о нашей дочери в присутствии Аниты? Думаю, нет. Я полагаю, ты была… — как это сказать? — шокирована, когда увидела меня. И не только оттого, что у меня изменилась внешность.

— Ты не прав!

Изабел почувствовала, как ее охватывает паника. И, честно говоря, она не могла понять почему. В словах Алессандро звучала явная угроза, и Изабел боялась показать свою слабость. Но Эмма была ее дочерью, а не его.

— На самом деле я очень удивилась, увидев тебя. Я понятия не имела о том, что вы с сеньорой Силвейрой находитесь в родственных отношениях. — Глубоко вздохнув, она сдавленно произнесла: — Я приехала сюда, чтобы выполнить работу, вот и все. Мой дядя был очень польщен, когда агент сеньоры Силвейры связался с ним и предложил написать интервью для его журнала. Мой дядя… он интервьюировал Аниту много лет назад, когда появилась ее первая книга.

— Так почему же он не приехал сам?

— Потому что… Потому что сеньора Силвейра, наверное, читала мои работы, и ей понравилось, как я пишу… — И тут она все поняла. — О боже! Это ты все подстроил?!

Насмешливый взгляд Алессандро не подтверждал и не опровергал ее слова.

— Неужели никто из вас не поставил под сомнение выбор Аниты? Она очень замкнутый человек, о чем твой дядя определенно знает. И почему же, среди всех самых популярных изданий мира, она выбрала журнал твоего дяди, чтобы нарушить свое молчание?

Изабел сглотнула, стараясь осмыслить то, что он сказал.

Несмотря на свой шрам и ногу, которую он буквально волочил за собой, Алессандро все еще был невероятно притягательным мужчиной.

О боже!

Он ждал ее ответа, и она понимала, что ей нельзя терять голову. Он думал, что все карты у него на руках, но у нее тоже кое-что было.

— Интересно, что бы сказала твоя жена — или невеста, — если бы узнала, чем ты тогда занимался в Лондоне! — выпалила Изабел. — Сомневаюсь, однако, что ты сказал ей или своей теще о том, что с кем-то спал.

— А я и не собирался говорить. — Лицо Алессандро потемнело. — Но мы сейчас говорим не о Миранде, querida. Мы говорим о нашей дочери. Я даже не знал, что она у меня есть.

— А почему ты решил, что это твоя дочь?

Изабел не смогла сдержать этих слов и тут же пожалела об этом. Она увидела, насколько он потрясен. Пальцы его ослабели, и, воспользовавшись этим моментом, она вырвала у него свою руку. А затем что есть мочи помчалась в сторону виллы.

И только тогда, когда, едва дыша, пробежала через газон и остановилась возле водоема с цветущими лилиями, она испуганно оглянулась.

Алессандро стоял на том же месте. И в этот момент до Изабел дошло, почему он не стал преследовать ее. Потому что он не мог бежать…

Даже приняв душ, Изабел не почувствовала себя лучше.

Что же ей делать? Это смешно, в самом деле. Полночи она гадала о том, что Алессандро делает здесь, в этой части страны, но теперь эти волнения казались ей пустяками.

Что она скажет своему дяде? Он очень расстроится, когда узнает, что она не взяла у Аниты интервью. Ведь он так радовался возможности заполучить для своего журнала сенсационную статью!

Завернувшись в белоснежный банный халат, висевший на двери ванной комнаты, она вернулась в гостиную. И обнаружила, что в ее отсутствие кто то принес поднос с фруктами, роллами и кофе. Корзинка с хлебом была завернута в салфетки, чтобы хлеб оставался теплым.

Когда послышался стук в дверь, Изабел нервно вздрогнула. «Кто это мог быть? — подумала она. — Может, это экономка пришла спросить, не нужно ли мне что нибудь еще?»

Поставив чашку с кофе, она неохотно подошла к двери.

К ее удивлению, за нею стоял молодой человек. Среднего роста, с приятными чертами латиноамериканского типа, он казался очень уверенным в себе. И в отличие от других слуг был одет в изящно приталенный серый костюм, рубашку и гармонирующий с ними галстук.

— Мисс Джеймсон? — выжидательно спросил он. — Я Рикардо Винсенте, сеньора, — личный помощник сеньоры Силвейры.

— О… — Изабел немного опешила, когда он в знак приветствия протянул ей руку. — Э… как вы поживаете? — Она колебалась и тайком взглянула на часы на его запястье. Еще не было и восьми. — Что вы… я имею в виду, чем могу вам помочь?

— Я пришел, чтобы показать вам виллу, сеньора, — сказал он, и улыбка его была чуть снисходительной. — Общие комнаты, конечно. Апартаменты сеньоры Силвейры — это приватная зона.