– С вами все в порядке? – раздался голос Максима Андреевича, и только тут Кира поняла, что настолько сильно задумалась, что забыла о его присутствии в кухне.

– Да, все в порядке.

– Идите спать, Кира. Завтра вам предстоит насыщенный день.

Он вышел, а Кира еще минут на пять задержалась. И думала она о том, что живет в доме человека, которого совсем не знает.

– Подашь кофе в постель Максиму Андреевичу, – ошарашила Киру с утра пораньше Лилия Петровна.

Кира замерла от неожиданности.

– Чего стоишь? – поторопила ее домработница. – Бери поднос и вперед.

– Может, лучше вы? – неуверенно спросила девушка.

– Хозяин так приказал. Хочет тебе дать указания по поводу интервью, – усмехнулась Лилия Петровна.

Похоже, домработница в курсе всего, что происходит в доме. И Сафронов ей доверяет. Кира подхватила поднос и поднялась по широкой лестнице, ведущей на второй этаж. Постучала в спальню.

– Войдите, – услышала в ответ.

Девушка бедром толкнула дверь и боком вошла в спальню. Сейчас ей меньше всего хотелось видеть капризную Полину.

Как ни странно, Полины рядом с Сафроновым на широкой постели Кира не увидела.

Оформление спальни поражало роскошью и элегантностью. Она была выдержана в теплых золотистых тонах. Дизайнерская мебель, окно во всю стену не задернуто.

Осеннее солнце лениво пробивалось из-за низких туч. То ли будет сегодня дождь, то ли нет…

Из окна открывался вид на сад. Золотая осень в самом разгаре. Деревья стоят яркие, нарядные, несмотря на хмурое утро.

Девушка поставила поднос на низенький чайный столик у окна, налила кофе в невесомую полупрозрачную фарфоровую чашечку с золотым ободком по краю.

– Сколько положить сахара? – спросила Кира, стараясь не смотреть на Сафронова. Он едва прикрыл себя шелковой простыней цвета шампанского.

Мускулистые руки, роскошный торс как у античного бога. Как Кира ни старалась, а все равно украдкой кидала взгляд на Сафронова.

– Один кусочек. И немного сливок, – в его голосе она уловила иронию. Разумеется, Максим Андреевич увидел смущение девушки. И, очевидно, упивался произведенным эффектом. Однозначно, женщины от него без ума.

Кира выполнила указания и протянула Сафронову чашку на блюдце. На этот раз она посмотрела ему в глаза. Ей нечего смущаться. Пусть ведет себя как хочет. Он тут хозяин.

– Себе налейте, – приказал Максим Андреевич, продолжая с интересом наблюдать за девушкой.

Так вот для кого была вторая чашка! Кире стало интересно, а где же Полина? Или у них разные спальни? Но вчера она слышала, как Полина объявила, что ждет Сафронова в спальне. Хотя Кира с трудом представляла, как можно что-то приказывать Максиму Андреевичу. Однозначно он не подкаблучник.

– Не скажу, что интервью с вами для меня очень важно, – произнес Сафронов. – Но лишним не будет. Выполняйте все, что говорит Маркушина. Она объяснит, в каком ключе собирается написать статью. Ирина – человек занятой, ей некогда тратить на вас время.

– Да, Максим Андреевич, – Кира стояла у кровати и держала в руке чашку с кофе.

– Сядьте, – кивнул Сафронов Кире на пуфик у постели.

Она повиновалась.

– Ваш паспорт у меня. Я надеюсь, вы оценили услугу, что я вам оказал. Поэтому постарайтесь не разочаровать Маркушину. И меня.

– Я могу забрать паспорт? – осторожно поинтересовалась Кира.

– Зачем? Пока вы работаете у меня он вам не нужен. Сейчас вам все равно некуда идти, денег у вас нет. Вы их еще не заработали. Составьте список одежды и вообще вещей, которые вам необходимы. Вашу одежду ваш бывший муж выбросил на помойку. Редкий козел. Как вас угораздило выйти за такое ничтожество?

– Я не знала, что он такой… Мы долго встречались и все было хорошо… – Кира пригубила кофе. Себе она забыла положить сахар и налить сливок. Она невольно поморщилась.

– Не любите кофе?

– Забыла положить сахар, – призналась Кира.

– Так положите. Вы слишком скованны. И налейте сливок, если вам так нравится. Поверьте, я не кусаюсь и не насилую горничных.

Последнее замечание заставило девушку покраснеть.

Сафронов рассмеялся.

– Вы очень забавная.

– Забавной может быть собачка, – Кира резко поднялась и поставила чашку на прикроватную тумбочку. – Я могу идти? Меня ждет работа.

– Сядьте и не дуйтесь, как сыч на крупу. Съездите в обед с Майей в магазин. Подберете что вам необходимо.

Кира решила, что деньги на одежду Максим Андреевич вычтет у нее из жалования. Значит, ничего дорогого она покупать не станет. У нее есть прекрасное синее трикотажное платье, а на остальном вполне можно сэкономить.

– Будете подавать мне кофе по утрам, – велел Сафронов. – Я пью кофе в половине восьмого. Что вас смущает? – он заметил замешательство Киры.

– Полина Михайловна может быть недовольна…

– Она всегда недовольна. Особенно тем, что ее не касается. Вы не обязаны выполнять ее указания. В моем доме Полина Михайловна на правах гостьи.

Похоже, Сафронов крепко поругался со своей любовницей, если дает понять прислуге, что распоряжения Полины можно игнорировать. Однако очевидно – в ближайшее время они помирятся. Так что, не стоит злить Полину лишний раз.

– Скажите, Кира, вы когда-нибудь думали, что станете прислугой? – пытливо посмотрел на нее Сафронов.

– Нет, конечно же, – Кире стало неуютно. К чему этот допрос?

– Вас это смущает?

– Нет. Я очень благодарна вам, – искренне призналась девушка.

– За то, что едва не сбил насмерть?

– За то, что не бросили на дороге. И за то, что помогли с паспортом. И за работу…

– Чувствую себя благодетелем, – усмехнулся Сафронов. Но сейчас его улыбка была доброй. – Вы будете пить кофе со мной по утрам. Когда я один, разумеется. Намного приятнее пить этот благородный напиток беседуя с кем-то.

– Боюсь, из меня плохой собеседник, – призналась Кира.

– Не поверите – из меня тоже, – рассмеялся Максим Андреевич.

Кира направлялась в полицейский участок, когда позвонила Ирина Маркушина.

– Здравствуйте, Кира! – бойко поприветствовала ее журналистка. – Не могли бы вы подъехать в редакцию к часу?

– К часу?..

Кира посмотрела на наручные часы. Стрелки показывали начало двенадцатого. А еще у нее на два назначена встреча с помощницей Максима Андреевича, с Майей. Вместе они должны купить ей одежду, которой ее так вероломно лишил муж. Бывший муж, – напомнила себе Кира.