с Замиром, а именно из-за этих восхитительных маффинов, вкуснее которых я не ела нигде и никогда.

– Уже начинаю скучать по тебе, моя красавица, – мой страстный марокканец целует меня в шею на прощание, и я улавливаю аромат солёных лимонов, розовой воды и сандала от его кожи. Он садится в свой Lexus и уезжает, а я беру каршеринг и отправляюсь в офис.

Год назад, на очередном нашем совещании, Мишка, как всегда с присущим ему тактом, заметил:

– Что-то суховато стало, тебе не кажется?

– Что именно? – не поняла я.

– Я про тексты, – скромно пояснил он. – Где твоя обычная страсть, ароматы и сочность?

– Не знаю, – пожала я плечами. – По-моему, всё по-честному. Беспристрастно и объективно, что тебе ещё нужно?

– Яна, послушай, мы же с тобой не санинспекция и не какое-то там «Ревизорро», – подсел он передо мной на краешек стола. – Я потерял тебя, понимаешь?

– Не совсем, – посмотрела я на него снизу вверх.

– Так, ладно, зайдём с другого конца, – решился Мишка. – Когда у тебя вообще в последний раз был секс?

– Ну, до развода, наверное, – промямлила в ответ. – И вообще, какое это имеет отношение к моей работе, тебе не кажется, что это как минимум бестактно? – возмутилась я.

– Прости, я не хотел тебя обидеть. И твоя личная жизнь – это, прежде всего, твоя личная жизнь. Но я беспокоюсь о тебе, – положил он мне руку на плечо. – И о нашем лучшем авторе. Мне кажется, тебя выжали как медузу и выбросили на берег. И тебе не хватает немного любви и ласки. И это отражается на всём, понимаешь? И прежде всего на том, о чём и как ты пишешь, – объяснял он мне.

Я слушала своего приятеля и по совместительству руководителя проекта и в душе совершенно была с ним согласна. За прошедший год я стала ещё собранее, суше и жёстче. Как будто из меня вынули весь мой мягкий ароматный мякиш, оставив лишь сухую жёсткую корочку. Из меня словно испарились все запахи и вкусы. Я стала заметно более стройной, подтянутой и стильной: никаких калорийных блюд на ночь, всё свободное время – работе, а теперь у меня было очень много свободного времени. Слишком много. Но, как оказалось, это не совсем устраивает моё руководство.

– Послушай, Яна, никто не пишет, так, как ты, – увещевал меня Миша. – Но ты должна подумать о себе. Расслабься, заведи любовника. Или любовницу, в конце концов! – ляпнул Миша, и глупо ухмыльнулся. – У нас стартует новый проект: печатное издание о еде, кулинарии и ресторанах. Тысячи потенциальных рекламодателей, многомилионная аудитория, и ты – первый кандидат на роль редактора. Но поверь, я вижу, что в таком состоянии ты не сможешь нормально продолжать работу. Мы же проект о радостях жизни! Больших и маленьких! Так вот, и займись этими радостями, начни с себя, – уже строгим и безапелляционным тоном заявил мой друг, давая понять, что это не обсуждается.

– Хорошо, я подумаю, – ответила я.

– Вот и отлично, – заключил Миша. – В конце концов, Tinder в помощь! Аминь.

И хотя внутри меня всё клокотала, я всё-таки понимала, что в словах моего друга есть смысл: у меня, действительно, уже сто лет никого не было, и, видимо, через моё подсознание это как-то выплёскивалось наружу. В отсутствии вкуса к жизни. Для начала я решила проштудировать новинки, которые предлагал мне рынок сексуальных игрушек. Я подписалась на милую уверенную в себе блогерку, и прослушала её курс лекций про различные игрушки и приспособления, призванные вернуть мне утраченную сексуальность, оргазмы и смелось. Попробовала с одним, вторым, третьим, и немного разочаровалась: сильный запах синтетической резины и банановых химических лубрикантов не смог мне заменить тепла человеческой кожи, да и вообще всё эти упражнения напоминали мне больше поедание спагетти ложкой: набить живот, пожалуй, сможешь, но удовольствие от процесса вряд ли получишь.

Тогда я воспользовалась советом Миши и зарегистрировалась в Tinder, но первый же присланный мне дикпик немного насторожил меня, а второй и третий уже испугали, и я отчаялась искать нормального партнёра в мутной водице интернет-знакомств. И когда я уже поставила было крест на своей гармоничной сексуальной жизни и распрощалась с мечтами стать главным редактором гастрономического журнала, мне поручили проверить сеть ресторанов марокканской кухни «Касабланка». Тогда я ещё была не настолько известной персоной среди рестораторов, и могла незаметно просочиться под видом обычной посетительницы, что я и сделала.

Обычный фасад московского дома ничем не выделялся от остальных, кроме тонкой рамки разноцветной мозаики вокруг тяжёлой деревянной двери с бронзовой резной ручкой. Я надавила на неё, и мне показалось, что словно сказочная пещера Али-Бабы раскрылась мне, заглатывая меня в своё сверкающее чрево. Вот она, Москва за спиной – суетная, посыпанная реагентами и покрытая тонким слоем жидкой февральской грязи, и вот я – в волшебном мире восточных пряностей, громких звуков и ярких ароматных красок: охры, граната и бирюзы.

– Votre manteau, mademoiselle (фр. «Ваше пальто, мадмуазель» – перевод автора), – вынырнул из мрака коридора араб в белоснежной рубашке, и я оставила ему одежду, последовав за хостес в зал, переливающийся и яркий, как восточный базар.

Я пару минут постояла в ожидании, когда же мне выделят какой-нибудь столик, пока девушка снова не вернулась за мной со словами:

– К сожалению, столиков на одну персону не осталось, – и я уже мысленно начала писать гневную заметку в своём блокнотике, как она предложила, – поэтому мы отведём вас в зал для особых гостей, пройдёмте за мной, пожалуйста.

Заинтригованная, я нырнула за оранжевую занавеску, которую девушка приоткрыла для меня, и оказалась в уютной крошечной комнатке с резным деревянным столиком прямо на полу, вокруг которого были набросаны куча мягких подушек и валиков, расшитых восточными узорами и крошечными зеркальцами.

– Ваш официант сейчас подойдёт, – оставила меня хостес, и я, сняв свою обувь, нырнула в этот мягкий уютный рай, благоухающий розами, лавандой и апельсиновой водой.

Всё это великолепие сопровождали звуки восточных барабанов и дудочек, и я почувствовала, как моё всегда напряжённое тело расслабляется, словно погружаясь в сладкую ванну щербета. Ещё пять минут, и на мой столик принесли холодный марокканский чай с летним запахом мяты и коричневого сахара, прозрачный кувшин с золотыми лимонами и множество крошечных тарелочек с закусками: глянцевым оливками, пряными брусочками моркови и стопкой свежеиспечённых пахнущих тандыром лепёшек с крупицами муки на бочках. Мне показалось, что в моей душе