понял, к чему она ведет, поэтому чуть наклонился, осмотрев игрушку. Медвежонок сжимал в руках небольшой бочонок мёда с нарисованной на нем пчелой.

– Помню, Мартышка, – врал, но сознание зашуршало, выдавая кадры прошлого. Странно… Я забыл, а она помнит, словно все это время только и жила этими воспоминаниями. – Давай готовься, скоро Алина придёт…

Алиной мы называли психотерапевта Алину Витальевну Шахову, которую всеми правдами и неправдами уговорили поработать с Мариной. Именно её в один голос рекомендовали все реабилитологи, заверяя, что так тонко в сознание может проникнуть только она.

Шахова была нарасхват… И дело было не в цене, а в том, что поймать её было просто невозможно. Ни одного окна в консультациях, поэтому мы с Лихим караулили у её офиса.

Естественно, она испугалась, да так, что грозилась вызвать полицию, если мы не уберемся, но мы с Пашкой сели на капот её машины, потому что варианта другого не было. Спустя полчаса Алина открыла окно автомобиля, взяла медицинскую карточку и ещё долго изучала её, наглухо заблокировав все двери.

Не знаю, что именно помогло убедить её, но Шахова дала согласие, но загнула ценник, очевидно, пытаясь отделаться от меня таким способом. Не ту стратегию она выбрала… Я всё отдам, чтобы вытащить Марину.

Не дышали с Лихими, ожидая, пока она выйдет из палаты после первого сеанса.

И она вышла… Холодное лицо расслабилось, а из глаз потекли слёзы. Она сразу сказала, что будет приходить каждый день, чтобы не упускать прогресс. В детали нас она посвящала неохотно, долго раздумывала над ответами, зато сообщила, что часть симптоматики носит психологический характер, а с этим можно и нужно работать. Чем мы и занялись.

– Алина хорошая. У неё такое красивое платье, – прошептала Марина, поглаживая подаренного медведя. Порой её поведение напоминало обиженного ребёнка: она то плакала, то затихала и проваливалась в глубокий сон. И чем больше с ней говорила Алина, тем сильнее обострялись её реакции на внешние раздражители.

Как по мне, так лучше орать, чем трястись от ужаса, закрываясь в своей выдуманной вселенной…

Семён Семёнович сделал несколько тестов: случайно ронял ручку, ожидая реакции Марины, а когда та медленно тянулась и пыталась подцепить её пальцами, довольно улыбался. Затем быстрый дежурный осмотр, спокойный разговор и красноречивый кивок в сторону дверей, за которыми уже ожидала Шахова.

– Мариночка, как ты? – Алина вошла в палату с огромным ворохом воздушных шариков разного цвета. – Смотри, что я тебе принесла!

– Шарики… Артём, помнишь, ты мне подарил шарики?

– Помню, милая. Помню… И ещё подарю!

Мы с врачом вышли в тамбур, наблюдая за Мариной через стеклянную перегородку.

– Артём, консилиум собрался…

– И что? – от неожиданности воздух рывком покинул мои лёгкие. – Говорите, Семён!

– У Марины отличный потенциал для восстановления. Повреждения мозга некритичны, память рано или поздно вернётся. С понедельника её ждут токи, которые будут будить её мозг, но сейчас нас больше смущает её физика. Нужно срочно начать физическую реабилитацию, но проблема в том, что она категорически отказывается делать это без вас, – доктор задумался, переводя взгляд с Марины на меня. – Я так понимаю, что вы ей…

– Я ей – ВСЁ! Отец, мать, муж, любовник, друг. Семён Семёнович, я буду рядом, даже если и меня Марина в какой-то момент не захочет видеть.

– Это мы и хотели услышать, – он растянул губы в довольной улыбке, посмотрел на часы. – Значит, после психолога жду вас в 174 кабинете, будем знакомиться с реабилитологом. Девушка так заинтересовалась вашим кейсом, что согласилась работать на базе нашей клиники, чтобы не травмировать Марину разъездами. Кстати, сегодня с неё снимут капельницу. Думаю, это тоже носит травмирующий фактор. Уколов будет достаточно. А вы, Артём, попробуйте гулять вне стен палаты. Весь этаж клиники в вашем распоряжении…

С души словно камень свалился… Я не мог поверить тому, что услышал. Хотел верить, хотел думать, но что-то мешало. Усталость охватила меня, но это компенсировал адреналин.

Я больше не буду видеть мою девочку с проводами.

Больше никаких игл, катетеров, датчиков.

Она снова будет свободна…

– Артём? – голос мамы разнесся так стремительно, что я чуть не выронил бутылку воды, которую сминал от напряжения. – Что здесь происходит?

Мама подлетела к перегородке, с ужасом закрыв рот ладонью. Смотрела на Марину и тихо скулила, непонимающе возвращая на меня заплаканный взгляд.

– Почему она здесь… Почему ТЫ здесь? – взвизгнула мама и бросилась ко мне. – Мало тебе проблем? Мало несчастий, которые она принесла в нашу семью?

– Успокойся! – пришлось повысить голос, а после я открыл дверь в другую комнату, только бы Марина не услышала этой истерики.

– Успокоиться? Почему я только сейчас узнаю, что мой сын, вместо того чтобы проводить время с семьёй, слюни подтирает этой засранке? У неё муж есть! Вот пусть он и занимается… Не хватало ещё, чтобы ты утки за ней таскал!

– Всё? – Нестерпимо хотелось курить… Злость накатывала, раздражение распирало, и я был в шаге от взрыва.

– Что всё? Собирайся, мы едем домой! – в голосе мамы промелькнул приказной тон, а ведь она знала, что этого я терпеть не могу с детства. Учительница дома, учительница в школе… А где мать? – Где твои вещи? Что ты стоишь, Артём? Мы немедленно уезжаем! Я не позволю тебе погубить жизнь из-за этой… инвалидки!

Я устало наблюдал, как мама растерянно открывает шкафы, тасует стопки одежды, переставляет пустые чашки на журнальном столике, попутно стирает несуществующую пыль бумажной салфеткой. А через минуту она осела на диван, закрыла лицо ладонями и расплакалась…

– Артёш, она погубила тебя, а ты… А ты готов сидеть с ней, даже если она окажется в инвалидном кресле? Она же немощная! Ну что она может дать? Ни ребенка родить, ни согреть в постели…

– Марина встанет! Если ты хочешь вынести мне мозг, напиши СМС. Если хочешь поорать, запиши голосовое, а если хочешь поддержать, то я всегда буду рад тебя видеть здесь… Но не сейчас. Марина встанет…. Слово даю!

– Я не буду смотреть, как мой сын рушит остатки своей жизни на эту блядину… Она же за Левина замуж вышла! За ЛЕ-ВИ-НА! Ты забыл про нашу Сонечку? Забыл? Твоя родная сестра пострадала от этого ублюдка, а ты сейчас лечишь его жену? Эту предательницу? Сколько стоит вот всё это? – мама обвела руками пространство палаты. – Ты для этого работал сутками? Поэтому не спал, пытаясь стать лучше, чем её муженёк? Соня тоже хотела выйти замуж, родить детей и жить рядом с родителями… Но вместо этого она скитается по всему миру, только бы забыть то, что