— А вам она доверила свой банковский счет.

— В прошлый раз я выручил ее только с таким условием, — он поставил чашку в раковину. — Может быть, Нэнси помнит недостающий ингредиент?

— Я и до нее не могу дозвониться. Сразу включается автоответчик. Вы не возражаете, если я попрошу ее завтра выйти на работу?

— А если бы и возражал — какая разница? Я не против. — Он пожал плечами. — Но вам придется ей заплатить.

— Пятница — сложный день, — напомнила она, — а на выходные обещали резкое потепление. У вас осталось много мороженого. Попробуйте объяснить налоговикам, что на кафе появился покупатель…

— И думать забудьте. Я позвоню в банк, посоветуюсь с бухгалтером Риа о том, как ликвидировать предприятие.

— Вряд ли вы застанете ее бухгалтера на месте. Кажется, Риа говорила, что его забрали в больницу с инсультом. Так что одно дело можете вычеркнуть из списка.

— У него есть партнер.

— Продавать мороженое куда веселее, — вздохнула она. — В самом деле!

— Возможно, но я не для того пролетел полсвета, чтобы стоять за прилавком и торговать мороженым.

Салли так и подмывало спросить: зачем же он пролетел полсвета? Она одернула себя.

— Ладно. — Она надеялась, что сумела сохранить беззаботный вид. — Раз мне не удалось уговорить вас, я сама заплачу Нэнси, но у меня не благотворительный фонд. Раз я плачу аренду и зарплату персоналу, прибыль от продажи мороженого моя!

— Вот первая разумная вещь, которую вы сказали сегодня. — Он улыбнулся.

На самом деле все не так. Пусть Риа — настоящая волшебница, когда речь заходит о мороженом, зато Салли обладает деловой хваткой. Возможно, он не продаст ей «Радужную радость», но чем больше она об этом думает, тем больше волнуется. Когда-то ее сестра, не имея никакого опыта, ухватилась за удачную возможность, изменившую всю их жизнь. Возможно, другой такой больше не представится.

— Рада, что вы одобряете. Значит, мы договорились? — Она улыбнулась.

— Да, если вы внесете аренду за месяц вперед.

— За месяц?

— Столько понадобится времени, чтобы подготовить счета, договориться с фондом о новых условиях аренды, подписать контракты. Хотите — соглашайтесь, не хотите — как хотите.

— Похоже, у меня и выбора нет. Сколько вы собираетесь с меня брать? — Салли точно знала, сколько платила за аренду Риа.

Он не попросил ни на пенни больше.

— Можно наличными? — Она старалась не выдавать радости. Месяц — отлично! Как раз столько времени, сколько ей нужно. — Раз телефон отключен, мы не сможем списать деньги с моей карты…

— Лучше чеком. Внесите на счет УФГ. — Помолчав, он вдруг покачал головой: — Нет-нет. Вы ведь не носите с собой чековую книжку!

Неужели он опять ее дразнит?! Салли открыла сумочку.

— Вот, смотрите. — Она извлекла чековую книжку. — Сегодня вам везет.

— Вы так думаете?

Он по-прежнему весело улыбался. Неожиданно Салли поняла, что из-за Риа и из-за нее самой у него прибавилось забот.

— Нет… Извините. — Она поспешила перейти к делу: — Вычтете ли вы сумму, равную арендной плате за месяц, из покупной цены? — Она старалась не смотреть на уголки его губ, снова дернувшиеся вверх.

— Вычту, если вы купите «Радужную радость». — Александер протянул ей руку. Рукопожатие — традиционный способ скрепить сделку. Поцелуй — совсем другое дело. Как же приятно его целовать! Просто сказка…

— Вам написать, чтобы не забыли? — спросил он, перестав улыбаться, и выпустил ее так неожиданно, что Салли пошатнулась.

— О чем вы?

— Добавьте в то мороженое кайенский перец, — сказал он, отходя от раковины.

Воздух вокруг него вибрировал, надвигался на нее волнами, обволакивал. Салли вздрогнула и посмотрела ему вслед. Неужели он на всех производит такое впечатление или только на нее?

Александер не обернулся. Салли не понимала, что на нее нашло. Хорошо, что он ушел, не обернувшись. Щелкнула закрываемая дверь, возвращая ее к действительности Кайенский перец? А может быть?..

Она открыла шкафчик со специями и пряностями. Конечно, вот он. Прямо перед носом. Может быть, он прав?

Наверное, попробовать стоит, но сколько добавить? Салли любила точные цифры и прямые линии — в бизнесе, в жизни, на кухне. Дайте рецепт, и все отлично, но «щепотка» или «чуть-чуть» — все равно что мерцание в воздухе, вибрация, которая передается ей, когда Александер Уэст оказывается близко.

Она осторожно отмерила перец в небольшой мерный стаканчик и стала понемногу добавлять в смесь, пробуя, добавляя, снова пробуя. Наконец, ей показалось, что мороженое ожило. Стало не острым, а… совершенным. Откуда он только знает?!

Салли много раз видела, как то же самое делает Риа: инстинктивно тянется к той пряности, которая придаст мороженому жизни, после чего оно заиграет всеми вкусовыми оттенками. Какая-то алхимия. Досадно, но у нее так не получается.

Ей нужна Риа.

Ей нужен Александер.

Нет, Риа!

Она посмотрела на весы, вписала точную цифру в рецепт и засыпала кайенский перец в большую миску. Проверила телефон. Новых сообщений нет. Салли вздохнула и начала готовить фруктовый лед со вкусом чая «Эрл Грей». Рецепт стандартный, они уже делали такое мороженое раньше. Тут главное — добавить чай в нужной пропорции. Никаких сюрпризов. Только сосредоточенность.

Александер пытался собраться с мыслями, сосредоточиться на ближайших делах. Бесполезно. Он расслабил руки. Кончики пальцев до сих пор покалывало от прикосновения к пальцам Салли Эймери. Ладонь у нее прохладная, соблазнительно мягкая… В голове теснились самые смелые мысли. Опасные мысли.

В прошлом ему недвусмысленно разъяснили, что его образ жизни несовместим с прочными отношениями. Времена, когда женщины сидели дома и ждали своих мужчин, которые могли месяцами пропадать неизвестно где, канули в прошлое… хотя Салли упрекнула его в викторианстве.

Он сделал свой выбор, он любит то, чем занимается. И жить он будет по-своему. Один.

Александер глубоко вздохнул и занялся неоплаченными счетами. Когда последний перекочевал в лоток «Исходящие», он откинулся на стуле и попробовал вспомнить, что именно сказала ему Риа, точнее, что удалось разобрать сквозь треск помех.

Не только Салли сразу предположила худшее. Риа говорила бессвязно, но ее мольбы приехать «сейчас же» хватило, чтобы он все бросил и помчался домой. Найдя на столе в холле, в груде счетов, извещение о признании Риа несостоятельной, он даже вздохнул с облегчением. С финансовыми трудностями он как-нибудь разберется. Зря он послал ей открытку с припиской: «Рад, что тебя здесь нет». Может быть, она послужила спусковым крючком, и Риа рухнула в бездну отчаяния?