– Да, мамочка! Мы уверены! – Мэдди высунулась из-за спины Дженни. На ней был большой, не по размеру, кухонный фартук. – Мы сейчас как раз делаем клецки на ужин. А я даже не знала, что это такое. Но они выглядят очень вкусно.

– Вот бедняжка! Ни разу в жизни не попробовать настоящие клецки! – посетовала Дженни, возвращаясь назад на кухню. И Мэдди хвостиком посеменила за ней.

– Как вы провели время? Все в порядке? – Роза пошла следом за ними, мельком заглянув по пути в распахнутую дверь гостиной. Стеклянная витрина была открыта, а кукольный домик успел перекочевать на стол. Все двери в домике тоже были раскрыты. Внутри мерцали слабые огоньки. И было видно, что Мэдди с величайшей осторожностью рассадила крохотных обитателей домика вокруг обеденного стола в столовой. Стол был сервирован к ужину.

– Молодец! – одобрила увиденное Дженни и поспешила к кухонному столу. Роза молча поплелась следом. – Ваша Мэдди щебечет без умолку. И что думает, то и говорит. Одобряю это качество в людях. Люблю открытых и честных людей.

– Да уж! Открытости и честности ей не занимать! – согласилась с хозяйкой Роза, вспомнив, сколько раз простодушие дочери – качество всех детей – ставило их обеих в крайне неловкое положение. Но Мэдди как-то по-особенному была прямодушна – а если помножить это на ее наблюдательность, то в высказываниях и наблюдениях, которые она спешила сообщить в лицо тому, с кем беседовала, не всегда содержались лестные отзывы. Она без тени раздумий толстого назовет толстяком, низкорослого – коротышкой, а даме без тени сомнения сообщит, что та, по ее мнению, плохо или неподобающе одета. В возрасте двух или четырех лет такие откровения от ребенка воспринимались как вполне безобидные шутки, но сейчас Мэдди уже семь, а потому все чаще ее комментарии вызывают у посторонних людей не столько смех, сколько раздражение и обиду.

– Тебе понравилось играть с кукольным домиком? – спросила у дочери Роза, приобняв ее за плечи.

Мэдди стояла на табуретке, старательно смешивая муку с маслом, и, по своему обыкновению, постаралась увернуться от объятий.

– Да! – отвечала она коротко. – Они теперь как раз ужинают, а потом пойдут смотреть телевизор. Правда, пока у нас еще нет телевизора. Но Дженни сказала, что Брайан вернется с работы и смастерит мне телевизор.

– Может быть, не стоит одолевать человека своими фантазиями?

– Сделает-сделает! – подала голос Дженни. – Уж если я попрошу его о таком одолжении… За тридцать лет супружеской жизни Брайан научился хорошо разбираться в том, что ему пойдет на пользу, а что – во вред.

– Соскучилась по мне? Волновалась, где я?

– Нет! – чистосердечно призналась Мэдди. – Когда мне интересно, я не волнуюсь. А мне было интересно. И с Дженни мне нравится быть. Она говорит без умолку, и большая командирка, но все равно очень милая. Я ей рассказала все про папу!

– Правда? – растерянно пробормотала в ответ Роза, не зная, что и сказать.

– Ну, что я говорила? – Дженни отвернулась от плиты, где обжаривала в сковородке кусочки мяса. – Что на уме, то и на языке!

Интересно, что рассказала ей Мэдди, подумала Роза. О тех последних нескольких минутах перед тем, как они бросили все и подались в бега? Едва ли! Роза успела заметить за дочерью одну особенность. Все, что ее огорчало сильнее всего, она тут же старательно вычеркивала из своей памяти, делала вид, что ничего и не было вовсе. Да и если бы Дженни узнала правду, она бы не удержалась и за эти минуты успела бы поставить Розу в известность о том, что она в курсе всех ее проблем.

– Ну, как вам мой Тед? – спросила у нее Дженни.

– Он очень… активный молодой человек, – запнулась Роза в поисках подходящего слова, с помощью которого можно было бы описать ее впечатления.

– Уж такой балаболка! Кого хочешь, уболтает! – умиленно проговорила Дженни и сверкнула взглядом на Розу. – Горе чубатое! Дожил до двадцати четырех лет, а ни работы нет приличной, ни подружки настоящей. И что с ним будет дальше, ума не приложу. А все потому, что он у нас – красавчик. В этом вся беда. Мой старший, тот пошел в отца, и никаких проблем по жизни! Хейли, та у нас девочка что надо, точная копия меня в молодости. Но у нее и голова на плечах, это тоже от меня! А вот Тед, понятия не имею, в кого он такой удался! Мечтатель, романтик, все ждет какой-то неземной любви. Корчит из себя мачо, но душа-то у него чувствительная, нежная. Такой он вот, мой Тед. Хотя, конечно, и разболтался изрядно, работая в баре. Да еще эти постоянные концерты с его ансамблем…

– А что такое «девочка что надо»? – не преминула уточнить Мэдди.

– Это значит красавица! Такая, как ты! – рассмеялась в ответ Дженни и мазнула мукой по кончику ее носа. Мэдди тут же стала энергично вытирать нос.

– Но я совсем не считаю вас… – начала было Мэдди.

– Он действительно очень красив! – поспешила Роза перебить дочь, наперед уловив, что готово сорваться с ее губ. Пусть уж лучше Дженни думает, что ее сын произвел на нее неизгладимое впечатление, ей не жалко, а матери Теда должно быть приятно.

– Тогда вы – не первая замужняя женщина, с которой он попытается закрутить роман! – Дженни поджала губы, и трудно было понять по выражению ее лица, гордится ли она любовными похождениями сына или осуждает его поведение как недостойное. – Если бы Брайан в свое время не прикрыл Теда грудью, то Иан Уилкинз пристрелил бы его из дробовика, как собаку. Брайан целых пятнадцать минут неподвижно стоял живым щитом между ними. А Уилкинз все это время грозился кастрировать парня. Ну и разговоров потом было! Ни о чем другом в деревне так не судачили!

– Не думаю, что я в его вкусе, – дипломатично ответила Роза, слишком поздно спохватившись. Оказывается, мать, души не чающая в своем чаде, абсолютно уверена, что перед чарами ее сына не может устоять ни одна женщина, если она, конечно, женщина. А уж отвергнуть его ухаживания – это и вовсе верх безмозглости.

– О, большинство женщин ему по вкусу! – сдержанно отреагировала Дженни. Она явно почувствовала себя обиженной за сына, который не произвел должного впечатления на постоялицу. – А вот и для вас работенка! Почистите мне вот эти яблоки. Хочу сварганить на скорую руку яблочный пирог.

– А я хочу поскорее познакомиться с Тедом! – подала голос Мэдди. – Он меня очень заинтересовал.

Желание Мэдди исполнилось быстро, ибо Тед, безо всякого приглашения, явился к ним на ужин. И прямо с порога одарил Розу ослепительной улыбкой.

– А для меня свободное местечко найдется? – сунулся он к Дженни, которая как раз раскладывала по тарелкам рагу из говядины и мясные клецки. – Покормишь сыночка, мамочка?

– Покормлю-покормлю! Чем обязаны такой честью, а? – обиженно вскинула подбородок мать. – Давненько ты не являлся к нам на ужин. И нате вам, пожалуйста! Мимо проходил? Но у нас все же не забегаловка какая-нибудь, а приличное место.

– И тем не менее, мамочка, у вас прежде всего постоялый двор, где людям предлагают кров и стол. Вот я и решил заглянуть по пути и поздороваться с любимой матерью. Что же здесь плохого?