Однако на следующем этапе гражданских войн главный вопрос, из-за которого шла эта борьба, — земельная реформа, отступил на задний план. Вместо него, а точнее, параллельно ему, выдвинулась на некоторое время чисто политическая проблема политического равноправия союзников Рима, и в первую очередь граждан италийских городов. Обещания Гракхов пробудили у них надежду стать полноправными членами римского общества, но олигархическая реакция, казалось, положила конец этим ожиданиям. Однако союзники не собирались уступать. В результате началась ожесточенная кровавая война; цветущая область Средней Италии, населенная преимущественно северными самнитскими племенами, подверглась страшному опустошению. В конце концов союзники отступились от намерения основать новый Италийский союз, а римляне предоставили всем гражданам союзнических городов полноценное римское гражданство. Римское государство не могло больше не считаться с требованиями союзников, иначе это неизбежно привело бы к окончательному развалу итало-римского государства.[48]

После этой интерлюдии борьба возобновилась уже в более широких масштабах. За счет италиков, получивших права римского гражданства, в Риме увеличилось число недовольных, среди которых количественно преобладал неимущий пролетариат; почти все были полны решимости принимать в борьбе активное участие. С другой стороны, за счет муниципальной буржуазии пополнились ряды сторонников существующего порядка. Благодаря новым участникам борьба не только усложнилась и увеличила свой размах, но вообще приняла совершенно новый характер. Союзническая война и случившееся незадолго до ее начала грозное вторжение кельто-германских племен со всей очевидностью доказали невозможность придерживаться старого принципа военной организации, согласно которому воинскую повинность должна была нести только ограниченная часть населения, в основном состоявшая из землевладельцев; поэтому характер, римской армии и ее социальный состав подверглись радикальному изменению. После реформ Мария это ополчение италийских крестьян превратилось в армию с длительным сроком службы, состоящую из пролетариев и сельской бедноты.

С другой стороны, народное собрание Рима, которое после Союзнической войны превратилось по сравнению с общей численностью римских граждан в жалкое меньшинство, совершенно утратило былой характер представительного органа, выражающего интересы римских граждан, и стало послушным орудием в руках ловких политиков. Гораздо больший вес в качестве выразителя желаний значительной группы римских граждан приобрела обновленная армия, которая к тому же представляла собой гораздо более удобное средство для достижения честолюбивых планов.

Своим появлением она была обязана не только постоянной угрозе варварских нападений и гражданских войн; создание новой армии было в основном обусловлено той же причиной, которой были вызваны гражданские войны, — возникновением Римской империи (Imperium Romanum) и установлением мирового господства Рима. Без такой армии невозможно было дальнейшее существование империи; не будь армии, она бы развалилась. Это отчетливо выявилось в тех войнах, которые приходилось вести Риму в период между великими восточными походами и реформами Мария. Мелкие войны, вроде войны с Югуртой в Африке и с кельтиберами в Испании, не принесшие новой славы римскому оружию, стоили римскому государству огромных людских и денежных потерь. Перед лицом такой серьезной опасности, какую представляло собой нападение кельтских и германских племен, со всей отчетливостью обнаружилась слабость римского ополчения и неспособность полководцев, которые сами не были профессиональными воинами, создать из этого ополчения боеспособные воинские части. Для исправления этих недостатков требовалось провести два тесно связанных друг с другом мероприятия: создать вооруженные силы, более или менее соответствующие характеру регулярной армии, и обеспечить ее профессионально обученными полководцами, которые целиком посвятили бы себя военному делу.

Поскольку войско в своей новой форме стало самой могущественной организацией из всех институтов Рима, его предводители, олицетворявшие военную мощь государства, неизбежно пришли к тому, что забрали в свои руки политическую власть и постепенно оттеснили на этом поприще сенат и римское народное собрание (senatus populusque Romanus). Главная задача, вставшая перед этими новыми вождями, вытекала из необходимости привести структуру города-государства в соответствие с потребностями империи, а также придать государственному строю такую форму, которая давала возможность управлять обширными территориями, входившими в состав Римской империи. Борьба за восстановление прежнего крестьянского государства, начатая Гракхами и поддержанная массами неимущего пролетариата и бедного крестьянства, выступавшими под лозунгом раздела земельных владений, теперь обернулась борьбой за полное преобразование государства и такую перестройку государственного механизма, которая привела бы его в соответствие с потребностями имперской державы.

Первым, кто осознал изменившуюся ситуацию и использовал для осуществления своих политических целей новый фактор, появившийся в политической жизни Рима, был Луций Корнелий Сулла — один из римских полководцев, участвовавших в Союзнической войне. Главная политическая идея Суллы, которая заставляла его вести непримиримую борьбу против сторонников программы Гракхов, требовавшей передачи всех властных прав римскому народному собранию во главе с выборными магистратами из числа городского пролетариата и восстановления исконного крестьянского государства, заключалась в том, чтобы поставить власть сенаторского меньшинства на службу имперских задач государства. Себе же Сулла отвел в новом государстве роль помощника и советчика, его влияние в делах политики основывалось на той популярности, которой он пользовался в армии и среди значительной части римских граждан, принадлежавших главным образом к высшим слоям общества. Может показаться странным, что в борьбе за такие цели он опирался на армию, состоявшую из пролетариев и бедных крестьян, которым, казалось бы, сам бог велел быть на стороне его противников. Однако не следует забывать, что новый состав войска думал только о своих собственных интересах, а Сулла обещал своим солдатам более значительные и ощутимые преимущества, чем могли предложить его противники: военную добычу, завоеванную в походах против Митридата, землю и денежное вознаграждение по возвращении в Италию и — пожалуй, как самое заманчивое из всех обещаний — пожизненное приобретение более высокого социального статуса в родном городе. Нужно также учесть, что армия Суллы еще состояла из римских граждан старого закала, для которых толпы новых граждан, появившихся после Союзнической войны, были точно бельмо на глазу. Последние же полагались на Мария, его сторонников и преемников.