– Здравствуй, моя королева!

– Добрый вечер, принц!

Он протянул ей меню:

– Заказывай, что пожелаешь.

Она улыбнулась:

– Очень кстати. Я умираю с голоду. Прежде всего, бутылку холодного шампанского. Я обожаю его так же, как и ты!

Девушка выбрала котлеты по-киевски с овощным гарниром и мороженое.

– Теперь выбирай ты.

Шиманский небрежно полистал страницы:

– Ничего нет лучше твоего заказа.

Он подозвал официантку:

– Только поторопись, милая. Мы хотим кушать!

Симпатичная блондинка кивнула:

– Шампанское подавать сразу?

– Да. Не задерживай.

Вскоре она принесла поднос, на котором стояла запотевшая бутылка и два бокала. Адвокат с ловкостью открыл вино, и Мила захлопала в ладоши:

– Ты всегда даришь мне праздник!

Прищурив от удовольствия глаза, он разливал по бокалам пенящийся напиток:

– То ли еще будет!

– Я хочу тебя поцеловать. – Мила потянулась к нему, и лежавшая у Бориса на коленях барсетка упала на пол. – Извини, я такая неловкая…

– Пустяки. – Шиманский нагнулся, и в эту минуту девушка подсыпала ему в бокал снотворное. – Твой порыв меня порадовал. – Он наклонился и чмокнул ее в губы. – Ты сегодня пойдешь ко мне?

Она скромно опустила глаза:

– Мне неловко. Это неприлично…

– Я не собираюсь бросать тебя после первой ночи, – пообещал адвокат.

Мила сделала вид, что сдалась:

– Ну, хорошо.

Шиманский поднял бокал:

– За нас!

Они выпили шампанское, и Борис взялся за бутылку:

– Бокалы не должны пустовать.

Она кивнула, ожидая, когда подействует лекарство. Если Мальчик ее не обманул, Шиманский должен откинуться через двадцать минут.

Белобрысая официантка принесла котлеты.

– Вы прекрасно нас обслуживаете, девушка. – Он бросил ей десять долларов, расхохотался – и вдруг зевнул. – Кажется, я расхотел ужинать… Пойдем ко мне, дорогая!

– Но я уже нацелилась на котлеты. – Миле требовалось потянуть время.

– Не волнуйся. Ужин мы заберем с собой.

Белокурая официантка ловко уложила еду в пластиковые контейнеры. Адвокат быстро расплатился, не забыв о щедрых чаевых.

– Пойдем, дорогая! – Он обнял Милу за плечи и подтолкнул ее к выходу: – Я живу недалеко.

Шиманский посмотрел ей в глаза, и ноги девушки подкосились. Снотворное уже должно было начать действовать, но ясный, осмысленный взгляд Бориса говорил об обратном. Она запаниковала:

– В другой раз!

Он проявил настойчивость:

– Я сказал: идем.

Из тени каштана внырнула знакомая фигура Мальчика. Вероятно, он слышал ее слова, потому что погрозил ей пальцем. Мила дернулась:

– Ладно, только ненадолго.

– А это уж как получится. – Шиманский рассмеялся, и ей стало не по себе. Что-то страшное было в его смехе, и он уже не казался ей богатым интеллигентным мужчиной, как раньше. Девушка почувствовала себя загнанной в клетку. Ни вперед, ни назад дороги не было.

Они быстро подошли к подъезду, и адвокат набрал цифры кода.

– Третий этаж, – сказал он отрывисто. – И будь порасторопнее.

Ноги Милы заплетались, и Борис почти донес ее до квартиры. Щелкнул замок, адвокат втолкнул девушку в прихожую и сразу набросился на нее, разрывая ее одежду. Она начала сопротивляться:

– Что вы делаете?!

Он вновь рассмеялся страшным смехом:

– Корчила из себя недотрогу?! Знаю я породу таких, как ты! Нечего кочевряжиться!

Мила попыталась оттолкнуть его, не понимая, почему не действует снотворное. Однако Шиманский уже расправился с ее нижним бельем и повалил ее на диван. Его лицо покраснело. Изо рта закапала слюна, он дышал тяжело и часто, и девушка поняла: да ведь этот приличный с виду мужчина – самый настоящий сексуальный маньяк! Она пронзительно закричала. Но он ударил ее кулаком по лицу и грубо вошел в нее. Его ногти царапали нежную кожу ее груди, выдирали ее длинные волосы… Миле казалось: этот кошмар никогда не кончится. Несмотря на солидную карьеру проститутки, она впервые наткнулась на зверя в человеческом обличье, и этот зверь делал с ней, что хотел, пока Мила не потеряла сознание от боли.

Девушка очнулась и в первые мгновения не могла понять, где она. По ее щекам струилась кровь. Царапины на груди тоже сильно саднили и кровоточили. Она потянулась к ночнику на маленьком столике и щелкнула выключателем. Яркий свет озарил ее истерзанное тело. Кроме царапин, на коже явственно виднелись следы зубов и багровые синяки.

– Сволочь, ах, какая сволочь! – вырвалось из ее разодранного рта.

Шиманский лежал рядом, открыв рот, и громко храпел. Она плюнула ему в лицо и присела на край кровати. Первым побуждением девушки было вытащить его полный денег бумажкик и бежать куда глаза глядят. Однако ее затуманенное сознание услужливо подсказало, что так поступать не следует. На улице наверняка ее поджидает второй мучитель. Если она не выполнит его просьбу, сегодняшний кошмар никогда не закончится. Мила осмотрела комнату. Брюки и пиджак адвоката валялись на полу. Из кармана выглядывала барсетка. Дрожащими руками Мила открыла ее и схватила ключи и деньги. На секунду у нее мелькнула мысль: может, оставить купюры на месте? Шиманский все же адвокат и отыщет ее за пару дней. Но потом желание отомстить ему взяло верх. Деньги эти она заработала! И потом, утром она исчезнет из города и избавится от обоих своих врагов. Тарас тоже получит свое! Девушка отыскала сумочку и достала кусочек парафина, которым снабдил ее Решеткин. Нет, слепок она делать не будет, она отдаст Тарасу ключи, и пусть он сам решает, что с ними делать. Покачиваясь, девушка вышла в прихожую. Огромное зеркало напомнило ей: на ней нет одежды. Этот зверь порвал все в клочья. Мила вернулась в спальню и открыла платяной шкаф. Шиманский жил один, и теперь она поняла почему. Женских вещей у него, естественно, не было. Борис приводил к себе бедняжек только для отправления «естественной надобности», а потом вышвыривал их вон, как котят. На верхней полке лежали несколько пар парадных брюк и обычных джинсов. Мила подобрала себе наиболее подходящие, облачилась в длинную белую рубашку и вышла из квартиры.

Тарас действительно поджидал ее у двери:

– Принесла?

Она швырнула ему ключи:

– Подавись!

Решеткин ухмыльнулся:

– Можешь работать, когда захочешь. Сэкономила мне время. – Парень прищурил глаза. – Эй, да что это с тобой? Вы дрались?

– Он изнасиловал меня! – давясь слезами, выкрикнула Мила. – Твое хваленое снотворное долго не давало себя знать!