По случаю коронация царя Петра II Апостол со старшиной отправился ко двору и пробыл там более полугода, стараясь войти в милость как царю, так и разным влиятельным при дворе людям, чтобы добиться возвращения прежних прав и порядков. Результатом этого стали «решительные пункты», принятые царем и его тайным советом в ответ на поданные гетманом в августе 1728 г. прошения.

«"Пункты" эти касаются всех сторон жизни и предоставляют "Малой России" широчайшее самоуправление. Центральная власть (император) оставляла за собой только право утверждать выбранного "вольными голосами" гетмана, а также и смещать его. Таким образом, старшина не могла уже сменить выбранного и утвержденного гетмана. Кроме того, центральная власть (Коллегия Иностранных Дел) выносила решения по жалобам на Генеральный Суд. Военные силы (казачество) в оперативном отношении подчинены были российскому фельдмаршалу.

Все остальные вопросы (кроме смертной казни) решал гетман со старшиной, сохраняя принцип выборности полковников, сотников и другой старшины. Только в двух параграфах "Решительных пунктов" не было удовлетворено желание Апостола и старшины: о запрещении пребывания в Малой России евреев (даже временно) и о выселении раскольников.

По первому вопросу "пункты" говорят: "Евреям не возбранено торговать в Украине на ярмарках, но только оптом, и не велено им увозить серебра, золота и меди, но закупать на сии деньги товары; жительствовать же им в Малороссии запрещено".

По вопросу о раскольниках решено: "отказать гетману в просьбе его, чтобы выведены были из полков Стародубского и черниговского поселившиеся в оных раскольники, но положено казнить смертью тех, кои будут привлекать к своей ереси малороссиян или великороссиян, об обращении же к православной вере сих раскольников велено всячески стараться"»[34].

Гетман провел строгую ревизию неправильно розданных или самовольно захваченных в царствование Петра I земель. Количество царских войск в Малороссии было сокращено до шести драгунских полков. Драгунские полки гетману не подчинялись. Зато у него была своя армия. Со времен Хмельницкого малороссийскому гетману подчинялось 10 полков. Причем полк был не войсковой частью, а скорее уездом, то есть административной единицей. К примеру, на 1727 г. в Киевском полку состояло 12 229 человек. Из них «казаков мощных и убогих 2530, казачьих вдов 227, посполитых (то есть мужиков) 7922, вдов посполитых 751, попов 164, пономарей и дьячков 156».

Полк был разбит на сотни. Так, в Киевском полку их было 7, в Переяславском — 17, в Лубенском — 11 и т. д. Кроме того, каждый полк имел артиллерию: Киевский — 8 пушек, 2 мортиры; Полтавский — 54 пушки, 1 мортира; Нежинский — 37 пушек, 1 мортира; в Черниговском — 14 пушек, 1 мортира. Пушки были обычно малого калибра — 8-10-фунтовые.

Современные украинские историки с большим удовольствием смакуют отправку Даниилом Апостолом 30 тысяч малороссийских казаков и крестьян на строительство оборонительной линии от Днестра до Донца. Но тут следует заметить, что линию строили как малороссы, так и великороссы. А вот прикрывала от татарских набегов она в первую очередь Левобережье. До Москвы, Рязани и Смоленска татары в то время уже и не думали заходить.

В январе 1734 г. Даниил Апостол умер. Однако императрица Анна Иоанновна запретила выбирать нового гетмана. Дело в том, что в Речи Посполитой началась предвыборная королевская кампания, о которой подробнее поговорим в следующей главе.

При этом в польские дела решили вмешаться турки, и весной 1735 г. крымские татары вторглись в Малороссию. В ответ в августе 1735 г. на турок и татар двинулась армия Миниха. Так началась русско-турецкая война 1735–1739 гг. Ход этой войны выходит за рамки темы, и интересующихся я отправляю к моей книге «Тысячелетняя битва за Царьград» (Москва: «Вече», 2005). Тут же я лишь замечу, что в боевых действиях активное участие принимали как запорожские, так и малороссийские казаки. В 1735 г. в действующей армии находилось около двух тысяч запорожцев и около шести тысяч малороссийских казаков, а в 1738–1739 гг. эти цифры возросли до четырех и шестнадцати тысяч соответственно.

Увы, проку от малороссийских полков было мало. Из шестнадцати тысяч по дороге дезертировало более трех тысяч. А из тех, кто соединился с царской армией, у половины не было лошадей. Фельдмаршал Миних едко высказался о малороссийских полках: «…как мыши, только даром хлеб едят».

Понятно, что, ведя войну на двух фронтах одновременно, правительству России было не до избирательной кампании в Малороссии. Вместо гетмана высшим органом власти в Малороссии с 1734 по 1750 год было «Правление гетманской канцелярии». Оно состояло из трех русских чиновников и трех малороссийских старшин. Во главе русских был представитель императрицы князь Шаховский, а малороссов представлял «генеральный обозный» Лизогуб. В наказе императрицы членам канцелярии говорилось: «А быть им в заседаниях в равенстве, а заседать по правой стороне великороссийским, а по левой — малороссийским».

Спору нет, Анна Иоанновна и ее фаворит Бирон далеко не самым лучшим способом управляли империей. Но при этом малороссы на Правобережье пострадали от этой «сладкой парочки» куда меньше, чем великороссы на брегах Невы.

Советские, царские, эмигрантские и нынешние самостийные историки в унисон проклинают Екатерину II за то, что она закрепостила несчастных украинских крестьян. Но, увы, и в первой половине XVIII века при правлении гетманов в земельном вопросе на Левобережье царил полный беспредел. Об этом свидетельствует служебная записка камергера Г.Н. Тёплова, отправленная генерал-прокурору князю А.А. Вяземскому в начале царствования Екатерины II. «В Малороссии, по словам Теплова, все управлялось не правом и законами, а силою и кредитом старшин и обманом грамотных людей. Вследствие такого управления число свободных землевладельцев чрезвычайно уменьшилось, число крепостных земледельцев, напротив того, увеличилось. При поступлении Малороссии под державу Всероссийскую было населено менее чем вполовину против настоящего, а между тем свободных крестьянских дворов было гораздо больше, чем теперь; свободные козаки обращены в крепостное состояние старшинами и другими чиновными и богатыми людьми. По смерти гетмана Скоропадского по ревизии, произведенной великорусскими офицерами, свободных дворов было 44 961. Из этого числа по 1750 год роздано не больше 3000 дворов. Что составляет самую малую разность, особенно если принять во внимание увеличение народонаселения; и несмотря на то, нынешний гетман граф Разумовский и четырех тысяч дворов свободных не нашел, о прочих же ему донесено, что все крестьяне в Польшу побежали, где, однако, по достоверным известиям, крестьянам в подданстве у польских панов гораздо труднее жить, чем в Малороссии, потому что польские паны все имение крестьянское почитают своим собственным и берут подати, когда сколько им вздумается. В самом же деле нашлось, что все государевы дворы и с землями раскупили старшина и другие богатые люди у самих мужиков, которые, будучи свободны, по этому самому будто бы могли сами себя и с землями продавать. А так как необходимо, чтоб всякая купчая утверждена была в присутственном месте и подписана сотником той местности, где находится продаваемая земля, то многие фальшивые купчие обличаются и тем, что сотник произведен в этот чин, например, в 1745 году, а купчая скреплена им как сотником в 1737 году. Старшины все это знали, но так как они всячески стараются, чтобы все государевы земли переходили в частные руки, то никакого препятствия этому не делали.