обладали зловещей темной силой древнего Демона Песков. Они схватили девушку, не причиняя ей особого вреда, запихнули в повозку, и, разделавшись с астрологами, отправились вместе с ней обратно – во дворец Хуфры.

Немного успокоившись, и обдумав свое положение, Эсме поняла – глава знала, что так будет, но пожертвовала и собой, и другими, ради уничтожения тирана. Эсмеральда должна была понять, что из себя представляет Хуфра, насколько он жесток и беспощаден.

Когда Эсме вернулась во дворец, Хуфра сразу спросил, где сфера. Девушка ответила, что сфера уничтожена, и он может быть спокоен. Она попыталась поговорить с тираном – спросила зачем он уничтожил астрологов, которые, были ее семьей?

– Неужели, – говорила она – ты разрушаешь даже то, что дорого мне? Сфера уничтожена, тебе ничего не угрожает! Мы, астрологи, слишком слабы, что бы навредить тирану!

– Поверь, так надо! – только и ответил Хуфра.

Но, девушка продолжала уговаривать – отказаться от войн и злодеяний, и очистить душу от темной сущности, которая ее разрушает. Хуфра ее не слушал – сказал, что она ничего не поняла, и даже пригрозил, что если девушка будет досаждать ему такими разговорами, он запрет ее в темнице. Эсмеральда смотрела на любимого, и видела другого, чужого человека. Это уже был не прекрасный принц, а худой, бледный, некрасивый тиран, с безумным взглядом. Но, несмотря на это, она его все равно любила. Ее сердце рвалось от жалости, от того, что она собиралась сделать.

Эсме поняла, почему Глава астрологов отдала ей сферу. Глава видела будущее.

Эсмеральда, дабы загладить вину за неприятные, для Хуфры, разговоры, позвала его к себе, что бы вместе приятно провести вечер. И вечер был великолепен! Все было, как прежде – музыка, вино, смех… Любовь… Эсме знала, что эта их встреча последняя, и хотела запомнить ощущение счастья. В этот вечер ее танцы были особенно завораживающими…

Поэтому, когда она достала Звездную сферу, и произнесла заклинание, очарованный Хуфра не успел ничего сделать. Или не захотел. Он смотрел на любимую, сначала с изумлением, потом – с болью. И даже не сопротивлялся, пораженный ее предательством. Заточив Хуфру, Эсмеральда покинула дворец и исчезла. Дальнейшая ее судьба не известна.

…Эсме грустила, слушая легенду, и даже плакала, так жалко ей была эту девушку из прошлого. Она не понимала, как можно любить чудовище, и страдать из—за него.

В то, что она и есть Эсмеральда, возродившая вновь, девушка не верила, но тете этого не говорила – не хотела расстраивать.

***

Эсме быстро шла по узкой улочке, время от времени переходя на бег. Корзинка с выпечкой нисколько не мешала – она уже была полупустой и легкой. Издалека донеслись звуки музыки, Эсме остановилась и прислушалась – да, сомнений не было, танцы уже начались. И Эсме побежала дальше, стремясь быстрее покончить с поручением тетушки, и отправиться на городскую площадь.

Но, девушке пришлось остановиться – из ворот одного из домов вышла немолодая женщина, и окликнула:

–Эсмеральда! Подожди!

Эсме оглянулась, и даже вернулась на несколько шагов назад.

– Ты слышала, —сказала старушка, улыбаясь – что мой Тим жениться?

– Да, тетушка Энни, знаю, что вы скоро отпразднуете свадьбу сына! – улыбнулась Эсме.

– Хочу попросить станцевать на торжестве! – произнесла Энни.

Эсме колебалась – ей хотелось, но, на этот день ее выступление уже было заказано богатым путешественником.

– Мы заплатим, не думай! – быстро сказала Энни.

– Тогда, да! Я приду! – радостно ответила Эсмеральда, и понеслась дальше по улице.

У Эсме была одна любовь и страсть – танцы. Казалось, она могла танцевать бесконечно, не чувствуя усталости.

И делала это столь великолепно, что ее приглашали выступать на праздниках. Для жителей городка Эсме танцевала бесплатно, а для останавливающихся в городе путешественников – за деньги. Она старалась внести свою финансовую лепту в казну тетушек, так как дела в пекарне последнее время шли не важно, не говоря уже о бизнесе Кей – у той давно не бывало клиентов.

Этим вечером девушка спешила не зря – постоялец местной гостиницы вдруг потребовал булочек, о чем хозяйка заведения уведомила Пэм запиской, и Эсме понесла выпечку на другой конец города. А между тем, на городской площади уже начались танцы, на которых, каждую субботу, собиралась местная молодежь, и девушке хотелось оказаться там как можно быстрее.

Однако, ей опять пришлось притормозить – она почувствовала взгляд. Девушка оглянулась, но улица была пустынна. Вечерело, на дорогу и окружающие дома опустились сумерки, и возможно, кто— о невидимый для Эсме, притаился в кустах, или укрылся за деревом. В городке, где все всех знали, было безопасно, но Эсме знала о начале войны, и о темных сущностях, которые могли добраться и до их тихого местечка. Девушке стало жутковато, и она рванула с места, и побежала еще быстрее, не оглядываясь.

Но, в гостиницу она явилась,почти не запыхаясь. Хозяйка постоялого двора делала все слишком медленно – медленно спускалась со второго этажа, считала и перекладывала выпечку…

– Джентльмен,заказавший булочки, вышел прогуляться! – сообщила хозяйка – Вот досада! Выпечка остынет!

Эсме ее не слушала , переминаясь в нетерпении – ее ноги так и рвались на площадь, к танцующей молодежи.

До площади Эсме добралась в самый разгар веселья, и, смешавшись с молодежью, начала танцевать.

Во время этого действа девушка будто погружалась в эйфорию, в другую реальность, ощущая окружающий мир сквозь дымку блаженства и сладкого томления.

Когда музыка изменилась – быстрые аккорды разлилась медленными волнами— молодежь разбилась на пары, и Эсмеральду окружили сразу несколько парней – все хотели танцевать с ней.

У Эсме было много поклонников – она была красоткой, и, кроме того, веселой и общительной. Бывали даже драки, за право потанцевать с ней, или проводить до дома. Эсмеральда принимала ухаживания парней, но никого из них не выделяла. Ни один мужчина не заставил ее сердце биться сильнее.

Тетушки часто спорили о будущем Эсмеральды – Кей хотела, что бы Эсме стала астрологом, а Пэм видела в ней свою преемницу в пекарне. О том, что девушка выйдет замуж, они не говорили – это невозможно, если Эсме станет астрологом.

Сама же Эсмеральда мечтала стать танцовщицей. Она часто просила у гостей из других краев и стран, останавливающихся с караваном в городе, показать танцы их земель, выучивала их, и потом танцевала сама. Иноземцы, восхищенные ее талантом, часто звали девушку с собой, обещая представить при дворе своих правителей, где она могла бы блистать, танцуя для повелителей и их гостей. Конечно, тетушки этого не позволяли, да и сама Эсме не могла