Женщина покачала головой, словно имела дело с несмышленым ребенком. Это молчаливое осуждение привело меня в чувство. Чего это я, в самом деле? Она, должно быть, обычная служанка, и у ее молчания есть банальное объяснение.

Тут двери открылись и в комнату впорхнули три девушки. Они несли кувшин с водой для умывания, гребешки для волос и одежду. Под руководством молчуньи девушки приводили меня в порядок. Приказы женщина раздавала, пользуясь жестами вместо слов.

— Почему она молчит? — спросила у одной из служанок, пока женщина не слышала. — Дала какой-то обет?

— Вовсе нет, — покачала головой девушка. — Это дама без имени. Она не разговаривает, потому что в молодости ей отрезали язык.

— Какой ужас! — ахнула я.

— И не говорите, миледи. Она даже имени своего назвать не в состоянии. Поэтому все зовут ее просто «мадам».

— Но она может его написать.

— Говорят, — служанка понизила голос до трагического шепота, — на нее наложили заклятие, отнимающее способность к письму.

— Похоже, кто-то очень не хотел, чтобы она рассказала о себе, — сделала я вывод.

Я по-новому посмотрела на женщину. Вовсе та была не страшной, скорее несчастной. И это несчастье так прочно укоренилось в ней, что отразилось во внешности.

После того, как с одеванием и прической было покончено, я еще долго крутилась перед зеркалом. Никогда так хорошо не выглядела. В Обители носила простые платья: прямой крой, никаких лент, бантов или оборок, из украшений разве что пояс. Волосы заплетала в косы. Сейчас же в чудесном кремовом платье с вышивкой по горлу и рукавами-клеш, с подкрученными на концах локонами я походила на истинную дочь Серого клана.

В дверь постучали, и одна из служанок пустила дворецкого. В руках у него был горшок с цветком. Тем самым цветком, который взяла с собой из Обители одиноких. Я-то думала, он остался в рыдване и навсегда потерян. За время разлуки цветок не завял и даже подрос. Выходит, за ним тщательно ухаживали. Куда более тщательно, чем это делала я.

— Сир Корвин шлет вам сей скромный презент, — дворецкий протянул мне горшок, — и приглашает на совместный завтрак.

Пожалуй, более приятного подарка нельзя представить. Я словно воссоединилась с домом. Как Корвин заполучил цветок? Неужели послал кого-то за ним в самое сердце Светлых земель? А мне казалось, он не обратил внимания на то, что я захватила из Обители. Я его недооценила.

Я поставила горшок на подоконник. Если до этого спальня была красивой, но чужой, то теперь, когда здесь появился кусочек моего прошлого, я впервые ощутила, что это место может стать моим домом. И все благодаря Корвину и его заботе. Сердце переполнила нежность к этому мужчине.

Дворецкий проводил меня на террасу, где накрыли стол для завтрака. Отсюда открывался вид на бесконечную пропасть и земли по другую ее сторону. Но если там, вдалеке накрапывал дождь, то здесь его не было. Лишь легкий туман стелился по полу. Замок от непогоды защищал невидимый купол.

И все же, несмотря на купол, здесь было также пасмурно. Кто бы знал, как отчаянно мне не хватало чистого неба Светлых земель!

Корвин ждал меня за столом. Он встал в знак приветствия и лично подвинул мне стул.

— Спасибо за цветок, — первым делом сказала я. — Ты совершил чудо, вернув его мне.

Мужчина нахмурился:

— Что за цветок?

— Ну, как же? Дворецкий принес горшок. Тот, что я взяла с собой из Обители. Он сказал это твой подарок.

Корвин колебался всего мгновение, а потом кивнул:

— Точно! Совсем забыл о нем. Рад, что тебе понравился подарок.

Я улыбнулась, списав забывчивость мужчины на занятость. Он все-таки глава клана. Должно быть, у него куча дел. Немудрено, что какие-то мелочи вылетают у него из головы.

Завтрак прошел чудесно. Общаться с Корвином было интересно. Он много рассказывал о Замке на скале, о Черном клане и о подготовке к свадьбе. Я слушала, затаив дыхание. Не терпелось скорее дать клятву и не в последнюю очередь из-за самого жениха. Чем больше времени проводила с Корвином, тем очаровательнее он мне казался. А слова Двэйна о его недостатках стерлись из памяти как дурной сон.

— Как скоро мы поженимся? — спросила под конец завтрака.

— Едва все будет готово к церемонии. Ждать недолго. От силы пару недель. А пока используем время с толком и познакомимся друг с другом ближе. Вечером я покажу тебе висячие сады.

Я с радостью приняла приглашение на прогулку. Расставшись с Корвином после завтрака, уже предвкушала следующую встречу.

В кабинете Корвин застал Дамиана. Тот разбирал бумаги, готовя их на подпись.

— Какого духа ты делаешь? — проворчал Корвин, усаживаясь за стол. — Цветок в горшке? Серьезно? Зачем ты это сделал?

— Ей понравилось? — поинтересовался советник.

— Она была в восторге, — нехотя признал Корвин.

— Значит, не зря потратил время.

— Ты ухаживаешь за моей невестой?

— Нет, это ты ухаживаешь за своей невестой. Свадьба не за горами. Миледи Эйвери должна полюбить тебя всем сердцем, иначе инициация грозит обернуться не в твою пользу.

— Мог бы поставить меня в известность, а то я чувствовал себя идиотом, когда она благодарила меня за подарок.

— Прости, мое упущение, — покорно склонил голову Дамиан.

— Неужели нельзя обойтись без этих розовых соплей? — вздохнул Корвин.

Вместо ответа советник указал на схему. Корвин только кулаки стиснул. Будь проклята эта дурацкая схема!

— Где ты вообще взял цветок? — спросил он. — Послал людей к рыдвану?

— Это другой. Просто похож.

Вывод из слов Дамиана был неприятный — советник следит за ним. Откуда еще он мог узнать о цветке? Корвин ничего ему не говорил.

— Ты пригласил ее на прогулку, как я советовал? — вопрос Дамиана вывел его из задумчивости.

— Да. Сегодня вечером.

— Отлично. Сады придутся ей по вкусу.

— Да уж надеюсь, — пробормотал Корвин. — Никогда не думал, что скажу подобное, но скорее бы свадьба. Хочу покончить с этим фарсом.

— Расслабься, — улыбнулся Дамиан. — Все идет, как задумано. Нападение повстанцев сыграло нам на руку. В глазах девушки ты герой. Она восхищается тобой. Затем ты проявил заботу и внимание с цветком, чем показал, что она тебе небезразлична. Пару свиданий, комплименты, и она влюбится.

— Да ты дамский угодник, — рассмеялся Корвин. — Признайся, сколько сердец разбил?

Советник только головой покачал.

— Может, стоить ее просветить, — задумчиво произнес Корвин, — в некоторых вопросах…