Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мозг скрипнул от натуги, словно через силу создавая рядом с одним лезвием еще пару. Все то же бронзовое лезвие глефы сверкнуло желтым в отблесках поредевшего пламени, с металлическим скрежетом раскрылось в стороны, разрывая нутро Кошмара еще сильнее и превращаясь в некое подобие трезубца. Мой противник остановился, застряв между зубцами здоровенной боевой вилки, и я сумев сдержать атаку твари и кое-как остановив, ощутил наконец опору под ногами. Чувствуя себя Посейдоном, или кто там из древних богов использовал вилы в качестве оружия, я уперся в свежесозданный асфальт и навалился всем весом на трезубец, отталкивая урода назад, но тот словно врос в землю и не отступал ни на шаг. Где-то сзади что-то зашипело, полыхнуло, и давить стало легче. Я с огромным удивлением увидел на обратной стороне древка трезубца, полноценное ракетное сопло, из которого хлестало пламя, добавляя к моим усилиям еще и реактивную тягу.
Кошмар с места наконец сдвинулся, я навалился сильнее, ракетное сопло на конце деревянной палки раскалилось докрасна, и я сумел заставить Кошмар отступить еще на несколько шагов, прижимая к внезапно появившейся у него за спиной бетонной стенке.
Бронзовые зубцы скрипнули о твердый бетон, я навалился на древко всем весом и нажал на кнопку, нащупав ее пальцем на рукояти трезубца. Откуда на деревянной палке кнопка, я не задумывался — если позволить себе усомниться хоть на секунду, она исчезнет, а мне этого было не нужно, потому что сейчас под вой кошмара, и треск перфоратора, ставшего уже родным за бесконечные месяцы ремонта, я вдавливал тарахтящие зубья своего странного орудия прямо в бетонную стену.
Кошмар орал, махал когтистыми руками, с которых слетали огненные брызги. Горячие, и липкие как смола или напалм, но в таком количестве, глобально не опасные — несколько клякс полыхали адским пламенем на воображаемых доспехах, прожигая в них воображаемые дыры, еще одна огненная клякса, неторопливо проплавляла стеклянное забрало мотошлема, а я со всех сил давил на трезубец, с каким-то звериным боевым воплем, едва не перекрикивая перфоратор.
В клубах цементной пыли, под перфораторный треск и вой монстра, я каким-то шестым чувством понял что стену таки пробурил насквозь. Кнопка под пальцем стала чуть помягче, громкий треск сменился на не менее громкое жужжание, вой кошмара перешел куда-то в ультразвук, а зубцы моего полуразвалившегося на отдельные мыслеобразы трезубца превратились в здоровенные саморезы, диаметром правда, с черенок от лопаты, и принялись вкручиваться в бетонную плиту, наматывая на себя кишки все еще живого монстра.
Как только я почувствовал что болты показались с обратной стороны стены, я мысленным усилием загнул их концы друг к другу, и еще одним движением ума спаял, в монолитную металлическую конструкцию. Дернул, отрывая деревянную палку от металлического наконечника, отскочил на пару шагов назад.
— Ты не пройдешь! — подняв палку повыше, я с силой ударил ей по асфальту, и огромный пласт земли провалился вниз, очертив вокруг бетонной плиты, с прибитым к ней кошмаром, круглый ров, шириной метра в два. Космическая пустота рва ничем не отличалось от все той же бесконечной черноты, окружающей нас, но я откуда-то знал, что эта чернота, той черноте рознь. Наступить на эту пустоту нельзя — провалишься, а куда именно я не имел ни малейшего понятия. Может на какие-то более глубокие слои моей психики, а может вообще куда-то в небытие, в которое уходит все то, что мы окончательно забываем.
— Фух — я устало опустился прямо на асфальт, свесив ноги в черную пустоту рва — так что же ты такое?
Кошмар не ответил — бесноваться он перестал, но я каким-то шестым чувством понимал, что он что-то задумал. Окинув взглядом прибитую к стене фигуру, я остановился на куске металла, который был сначала мечом, потом трезубцем, а теперь, видимо, играл роль огромной скобы из степлера. Что-то было не так но что?
Ах да, вот что мне не понравилось — до этого отливавший желтизной металл, видимо что-то типа бронзы, сейчас стремительно краснел — кошмар, который уже доказал что умеет играть с огнем, пытался его раскалить и вероятно расплавить.
— Не поможет — я махнул рукой и с абсолютной уверенностью в своих словах пояснил кошмару — это вольфрам, скорее расплавится скала чем этот металл.
Бетонная стенка внезапно оказалась гранитной глыбой, а торчащей в камне наконечник, напоследок блеснув желтизной, плавным градиентом перекрасился в синий, затем в бледно-голубой а следом в матово серый, каким и остался.
— Не пытайся, не получится. Давай-ка Фредди, ты не против если я буду называть тебя так? Объясни мне откуда ты тут взялся? — кошмар молчал а потому я продолжил размышлять вслух — ты силен, злобен, не подконтролен. Точно не моя фантазия, иначе развеял бы одной мыслью, очевидно ты психотравма. Глубокая, сильная, давняя, успевшая обрасти щитами. Такие за один день не возникают.
— Тебе здесь не место — прорычал кошмар попытавшись оторваться от скалы, но моя вольфрамовая скоба наглухо вбитая в камень, держала крепко.
— Тихо, не шуми. Дай с мыслями собраться. За один день такие травмы не возникают… — я встал и воплотил в руке длинную деревянную палку, осторожно потыкал кошмара, проверяя на материальность, но исчезать он не собирался — значит ты приятель уже старый, даже защищаться научился. Судя по твоему виду, скорее всего ты возник сразу как я поджарился на молнии. Думаю электрический разряд, в пару десятков мегавольт, вполне может поспособствовать возникновению психической травмы.
— Ты здесь чужой — снова прорычал кошмар, и я призадумался.
— Хм, а ведь действительно, ты можешь так считать. Пока что за аксиому мы возьмем факт что травмы вроде тебя за один день не появляются. Так что скорее всего молния меня ударила не вчера. Возможно я в коме провалялся уже довольно долго. Дни а может даже многие месяцы. не удивлюсь если в какой-то момент я даже в сознание приходил, и увидев состояние остального тела, даже затребовал у медсестер зеркало… Скорее всего в нем, я увидел именно тебя. Да ещё и этот твой огонь. Возможно молния не только сожгла электронику и меня вместе с ней, но ещё и пожар устроила, в котором я уже окончательно запекся до хрустящей корочки, вот оттуда и твои огненные фокусы. Пожалуй тогда ты родился
