Но время уроков закончилось, никакого Васи Тоня не дождалась.

«Нечего никого ждать! Нельзя, – подумала она, направляясь по деревне в сторону дома бабы Фени. – Надо решать проблемы самостоятельно. Вот сама и попрошу бабу Феню с Машей посидеть…»

У бабы Фени была в гостях баба Валя, они подхватились и помчались к Маше.

А Тоня полетела в село. Как много это все-таки – пять километров лесом-полем! Как тяжело без транспорта – без машины или хотя бы велосипеда! Где же друг Васенька на своем «Муравье»? Где?..

Как взмыленный конь Савраска, прискакала Тоня к медичке. Чудо – пожилая фельдшер тетя Катя сидела в своем щитовом домике и читала книжку. На кушетке валялась какая-то бабулька, к руке которой тянулась капельница замедленного действия. Может, капельница была самой нормальной, но пациентке и Тоне казалось, что та выдает капли очень уж неторопливо – бабулька уже вся извертелась в ожидании, когда же лекарство в капельнице закончится и ее отпустят. А Тоня, которая увидела, что не вылилось еще и половины содержимого пластикового мешка, поняла, что ждать придется долго. И чуть не расплакалась.

– Что тебе, деточка? – спросила фельдшер, отрываясь от книжки.

Тоня рассказала про больного ребенка.

– Пойдем, – сказала тетя Катя, поднялась со стула, оделась и, положив ключ на край стола, сказала бабуле под капельницей: – Степановна, как закончится, иголку-то выдерни, ватка и спирт возле тебя. Закрой тут все, я за ключом к тебе зайду.

– Идите-идите! – махнула свободной рукой бабулька. – Полечусь и закрою, как полагается!

…У фельдшера своего транспорта тоже не было, так что шли они с Тоней снова пешком. А когда она уходила, на улице начало темнеть.

– Ночью уж до дома доберусь… – вздохнула тетя Катя.

Баба Феня, которая успела сбегать к себе домой, вручила ей кусок сала, сумку крупных красных яблок и фонарик.

– С фонарем-то оно спокойнее, – убеждала она, провожая фельдшера. – Уж спасибо тебе, Катя, спасибо за малышку!

Как поняла Тоня, никакого бронхита и воспаления легких у Маши не было. Фельдшерица тщательно слушала пылающую жаром девочку, но никаких признаков этих болезней не обнаружила.

– Если будет хуже, поедем снимок делать в райцентр, но это если станет хуже. А пока опасности нет, – сказала она, прописав бисептол, витаминки и горячее питье. Хорошо, что выписанные фельдшером таблетки оказались среди лекарств, привезенных Тоней с собой. Да и витамины тоже. О чем девочка и сказала тете Кате.

– Ну вот и хорошо, – сказала она. – Только как следует ухаживайте.

И Тоня ухаживала. Баба Феня и баба Валя по очереди сидели вместе с ней. Маша бредила, отказывалась принимать кусочки разломленной таблетки и пить чай с малиновым вареньем. Температура не падала всю ночь, и только в тот самый, тревожный и безгласный час перед рассветом, что-то изменилось, наступил перелом в болезни. Вспотевшая, как испуганная мышка, Маша откинулась на подушку и уснула. Так крепко, что не чувствовала, как Тоня с бабушками ее переодевали, протирали влажной тряпочкой и укрывали одеялом со свежим пододеяльником.

– Спасибо! – обняв бабушек, сказала Тоня и всхлипнула: – Я бы без вас никуда. Теперь я сама. Вам поспать надо. А если что – я днем приду!

Баба Феня и баба Валя ушли. Тоня пододвинула диван поближе к кровати Маши, упала на него и уснула. В доме был Кузя – и она надеялась, что он разбудит ее, если что.

Маша спала долго – Тоня гораздо меньше. Печь остывала, в доме становилось холодно. Надо было идти за дровами. И Тоня встала с дивана. Нужна была еда, так что после печки Тоня занялась борщом. Попутно взялась варить морс из калины – как быстро она пригодилась! Ягоды посыпались в кастрюлю – Тоня вспомнила Ваську. Где же он? Опять по цыганским делам? Жалко. Но такая у него жизнь, что ж поделаешь. Объявится. Расстроится, что Машу они так застудили, себя будет винить. Но он, конечно, не виноват ни в чем! Кто старшая сестра? Вот то-то…

Маша проснулась, температура ее снова поднялась – уже не так высоко, но все же. И кашель усилился.

– Давай играть! – потребовала мелкая, ощутив, что ей немножко полегчало.

Тут же Маша вытащила своего любимого медведя-жениха, увидев которого, Тоня снова вспомнила про Ваську. Они играли – сначала в мишку и пупсика, потом в мишку и Барби. Затем пришла баба Валя – и Тоня поменялась с ней местами. А потом наступила ночь. И как ни хотела продолжить игры Машута, которая за день выспалась, Тоня уложила ее и выключила свет.

– А где же Вася? – в очередной раз за день спросила Маша. – Что же он меня проведать не пришел?

– Занят Вася, – ответила Тоня.

Занят. Весь следующий день он был занят тоже. Потому что снова не пришел. Его, значит, даже не удивило, что Тони в школе не было. А не было ее и на следующий день. И на следующий…

В этот день у Маши повышенной температуры не оказалось. И баба Валя предложила лечить ее кашель так, как всю жизнь и ее родители лечили, и она своих детей выхаживала. Так что Тоня снарядила Машутку как на зимовку, закрыла дом на замок и отправилась к бабке Вале, которая уже натопила свою баню и теперь вместе со своей подругой поджидала девочек.

– Кузя, сторожи дом! – велела псу Тоня. Но на всякий случай не стала его привязывать.

Ух, как жарко было в парной, как душно! Машка тут же запищала и бросилась было вон. Но шесть рук схватили ее и подтащили к каменной печке.

– Ш-шух! – вылила баба Валя на камни ковшик настоя каких-то трав.

Ох и пар повалил – острый, горький, горячий! Не продохнешь. Маша визжала, как маленький перепуганный поросенок.

– Хорошо, пусть покричит – больше пара словит! – со знанием дела заявила похожая на большое мокрое привидение баба Валя – она была одета в длинную белую рубашку, которая тут же пропиталась влажным паром и липла к ее телу.

– А теперь медку, да, Валь? – подкатилась маленьким пестрым колобком баба Феня – на ней была рубашка в разноцветный горошек-завиток-огурчик.

– Давай, – скомандовала баба Валя.

Вместе с Тоней она подхватила бедную Машутку и поднесла ее лицом к печке, куда баба Феня уже шлепала ложкой светлый мед. От жара он расплавился и даже запекся – Тоня видела, что когда его принесли, он был густой, крупнозернистый. А теперь лился, как будто только что откачанный. И пахло вкусно – жареным-пареным медом.

Правда, Маше так не казалось. Она продолжала кричать и сопливиться. Что бабульки считали очень хорошим признаком. Они заставляли ее сморкаться в полотенце, хвалили за это и повторяли процедуры. Тем не менее долго ее мучить не стали – завернули в простыню и вынесли в предбанник. Там она и сидела – обиженная и надутая. Минут пятнадцать сидела – до следующего захода на лечение.

Так продолжалось несколько раз – из прохладного предбанника в маленькую помывочную, оттуда – в тесную жаркую парную. Трава – мед – вылетай! В минуты отдыха Машутку заставляли пить чай, есть мед, лежать и вытираться полотенцем. «Только бы помогло! – без конца повторяла Тоня, слушая Машины недовольные крики и глядя на то, как бабка Валя лупила ее крапивным пахучим веником. – Только бы помогло!»