– Да, я ее позову.

– Дмитрий Алексеевич, одну минуточку, – вступила я. – Еще один вопрос. – Я повернулась к Василевскому: – Когда Антон сажал вас на поезд, он довел вас прямо до вашего вагона?

– Ну, да. Он занес в купе мою дорожную сумку и поставил ее на место.

– И проводница видела вас вдвоем?

– Да, видела.

– Это очень хорошо. Все, у меня вопросов больше нет.

Василевский вышел. Мы остались с Артемом одни.

– Ну и как тебе хозяин дома? – спросила я.

– А ты вправду ехала с ним из Москвы?

– Правда. В одном купе. Мы обедали вместе в вагоне-ресторане, и он мне все уши прожужжал про своих родственников. И потом, когда он стоял на перроне и названивал Антону, я была рядом. Все так и было, как он говорит. Артем, тебя ничего не смущает в его ответах?

– Нет, а что?

– Ему неприятен вопрос, была ли у водителя девушка.

– Да? Не заметил.

– А я заметила! Он ответил на него излишне быстро, как бы стараясь поскорее покончить с этой темой.

– Хм, надо же! И о чем это говорит?

– Потом скажу. – Я услышала в коридоре стук каблуков. – Артем, ты у Инны тоже спроси, была ли у Антона девушка.

– Зачем?

Я махнула рукой: мол, я объясню попозже.

Дверь открылась. Инна стояла на пороге, как мраморное изваяние, – холодная, белая и каменная. Она по очереди окинула нас презрительно-уничтожающим взглядом, нехотя переступила порог комнаты и вошла, всем своим видом давая понять, что делает нам большое одолжение. «Я могла бы и не приходить, у меня есть дела поважнее, чем трепаться с такими ничтожествами. Ну что с вами делать, так и быть, снизойду до вас на этот раз!» – красноречиво заявлял весь ее вид. Она села на то место, где минуту назад сидел ее супруг, закинула ногу на ногу и скрестила пальцы на колене. Взгляд ее вперился куда-то в стену. «Как-то по-мужски сидит», – автоматически отметила я про себя.

– Задавайте же, наконец, ваши вопросы! – нетерпеливо сказала Инна. Кажется, ее раздражала неторопливость лейтенанта.

– А может, вы сами расскажете нам про Антона? – спросил Артем.

– Я?! А что я могу вам о нем рассказать?! – не то удивилась, не то возмутилась Инна. – Я в прошлый раз вот этой… девушке уже сказала, что о водителе моего мужа мне ничего не известно. Я его практически не видела. Иногда, за ужином.

– А в каких отношениях вы с ним были?

– Что значит: в каких отношениях?! Это водитель мужа, в каких отношениях я могу с ним быть?!

– Ну, тогда я спрошу так: вы конфликтовали с ним или ваше общение было ровным, дружеским?

– Наше общение было никаким.

– Хорошо. К нему кто-нибудь приходил?

– Сюда?! В наш дом?! Еще чего! Я бы просто этого не допустила.

– А что делал Антон в свободное время?

– Я не находилась с ним рядом в его свободное время!

Инна говорила с расстановкой, чуть ли не по складам. Всем своим видом она показывала, что ее страшно раздражает тупость лейтенанта, но она держит себя в руках.

– А девушка у него была?

– Вы что, издеваетесь? Я, по-вашему, следила за ним?

– Ну, хоть что-нибудь вы знаете об Антоне?

– Только то, что он был водителем моего мужа.

– По-моему, вы относились к нему как-то неприязненно.

– Молодой человек!..

– Я лейтенант милиции.

– Лейтенант милиции! С чего вы взяли, что я относилась к нему неприязненно?! – Инна от возмущения даже пятнами пошла. – Я относилась к нему нормально. Парень из деревни жил в таком доме, на всем готовом! Питался как в ресторане! Да еще зарплату получал – будь здоров! Это, по-вашему, мы к нему плохо относились?!

– Извините, Инна… как вас по отчеству?

– Матвеевна!

– Инна Матвеевна, я говорю лично о вас. Человек жил у вас в доме три года, бок о бок с вами, а вы о нем ничего не знаете! Вообще ничего! Как такое может быть?

– Вы, лейтенант милиции, может быть, будете удивлены, но о Тамаре я тоже ничего не знаю. Почти ничего. Это – обслуга, и если я буду с ними церемонии разводить, в задушевные беседы вступать, они подумают, что я им – подруга, что можно кое-как готовить, плохо убирать и так далее. Как мне потом с них что-то спрашивать?! Обслугу надо держать на расстоянии, и чем больше это расстояние – тем лучше! Вот мой муж дома со всеми держит себя ровно, интеллигентно. А на работе? Знаете, как он строг с продавцами?! Я сама продавцом у него работала… да-да, что вы на меня так смотрите? Работала целый год и знаю, как он умеет спрашивать с людей и поддерживать дисциплину. Потому что без этого нельзя, иначе все разболтаются, начнут шалберничать. Так вот, дома я тоже строго слежу за прислугой, ну то есть за Тамарой. Вы думаете, почему у нас такая чистота и порядок? Я каждый день проверяю, как Тамара убирается. А что она там готовит, меня не интересует, я в еде неприхотлива, заказы на различные блюда делают, в основном, Дмитрий Васильевич и Кристина. И я держу с ней дистанцию.

– С шофером вы тоже держали дистанцию?

– Да, мы с ним общались на уровне: «Здравствуйте – До свидания».

Инна сказала это гордо – вот, мол, я какая молодец! Что ж, спорить трудно, спрашивать с других тоже надо уметь. Но за три года не узнать ничего о человеке, живущем с тобой рядом?! О соседях в подъезде и то кое-что узнаешь за это время. Да, тяжелый случай…

Инна смотрела на нас снисходительно-насмешливо: ну, мол, как я вас? И какие еще каверзные вопросы вы для меня приготовили? Артем записал что-то в свой блокнот и сказал:

– Инна Матвеевна, не смею вас больше задерживать. И, если не трудно, пригласите сюда вашу домработницу.

Снежная королева встала и молча удалилась из комнаты.

– Она всегда такая? – спросил Артем.

– Думаю, всегда.

– Как же тогда ее мог полюбить Василевский? Я бы на такой никогда не женился, с ней жить – как в погребе: холодно и сыро. И хочется скорее убежать.

– Ну, может, с ним она другая?

– Сомневаюсь. Так, о чем будем спрашивать Тамару… как ее, кстати, по батюшке?

– Не знаю. Мне она сказала, что ее зовут «просто Тамара». Как сериал «Просто Мария». Смотрел, Артем?

– Нет. А что, интересный?

– Я такое тоже не смотрю. Любовь-морковь… Такое ощущение, что подсматриваешь в замочную скважину к соседям: как там они живут? Кто женился, кто развелся? Кто кого бросил? Мещанство.

– А откуда тогда ты знаешь про Марию?

– Тамара сказала, уж она-то, по-моему, только такие сериалы и смотрит.