спокойно таксовал первый месяц, ни о чем не думая. Но в один из дней ко мне подошли какие-то ребятки, постучали пальчиком в окно и без прелюдий выпалили:

– Гони бабки!

Я немного ошалел от наглости подошедших ко мне:

– Какие бабки?

– Ты Зауру денег должен.

– Кому?

– Зауру, он тут главный. Ты месяц тут работал?

– Да.

– Вот, с тебя деньги.

– Но я не знал ничего о деньгах.

Ребята переглянулись и сели в машину сзади и справа от меня. Но вели они себя уже более спокойно.

– Поехали, мы тебя к нему отвезем.

– Поехали.

Мы поехали в старый город, где около одного из особняков меня проводили внутрь. Что меня там поразило, так это прохлада внутри этого дома. Кондиционеры тогда были не просто предметом роскоши, а чем-то почти космическим. И тут, в этом доме, явно везде витал призрак показной роскоши. На полах и стенах висели ковры. Мы вошли в зал, где я приготовился увидеть как минимум шейха, над которым в обязательном порядке должен стоять негр с опахалом. Но в зале оказалось немного проще: был стол, вокруг которого пуфики.

– Снимай обувь, –ты в доме Заура.

Я послушался и снял туфли, которые я тут носил. И через минуту я увидел Заура. Мужчина лет пятидесяти, с бородой, не толстый, не худой. Точнее, полный он тогда был, но он сильно беспокоился за то, что все время набирал вес, и постоянно пытался похудеть, чтобы быть в форме. И иногда это ему удавалось. В ту нашу первую встречу он был в том состоянии потери формы, и потому пил много чая и старался как можно меньше кушать, о чем он мне сразу и сообщил.

– Тебя как зовут, сынок? – с

просил он меня.

– Ван, – ответил я.

Мои документы в то время были на имя Ван и фамилию Цой. Так, по легенде я был метисом корейца и араба. К тому времени, кроме моих синих глаз и моей матери-хохлушки, все остальное полностью соответствовало моей внешности. Но, как я понял, даже голубые глаза хоть и были редким явлением, но все же встречались как раз у метисов.

– Ты знаешь, кто я? – продолжил Заур наш разговор.

– Простите, но нет.

– Я тут главный в этом городе, самый главный, ты должен был прийти ко мне, когда приехал в наш город, и сказать: “«Заур, я приехал в твой город и хочу работать”», – и я бы тебе все сразу объяснил. А ты вот приехал и не пришел ко мне, и начал вот работать в такси, и денег платить не хочешь.

– Я не говорил, что я не хочу платить, – начал я оправдываться, – я просто не знал порядков, а никто мне не рассказал про такого уважаемого господина, как вы, Заур. Я готов заплатить и в будущем не нарушать ваших правил, – я старался быть максимально искренним и в процессе разговора даже приложил руку к сердцу. Видимо, моя лесть и выбранный тон задели сердце Заура, так как он явно смягчился:

– Какой вежливый и умный молодой человек. Н у раз ты не возражаешь против наших правил, садись за стол, мы будем пить чай. Извини, у меня сейчас диета, и, чтобы не искушать себя, будет только голый чай. Садись.

Он жестом пригласил меня сесть за стол, и я сел. А в зал вошла девушка, которая принесла большой чайник чая и две чашки, екуда налила нам чай. Девушка была одета по мусульманскому обычаю, но с открытым лицом, что означало, что она не замужем.

– Это моя младшая дочка Зарина, – представил Заур. Зарине он меня представлять не стал. Мне приглянулась девушка, видимо, и ей я понравился. Я улыбнулся ей тогда открыто, а она, смутившись, ушла из комнаты, где сидели мужчины.

Заур, видимо, тогда еще приметил мой взгляд на Зарину. Как я узнал позже, она была тоже метиской, от второй жены Заура, которая была ккореянкой. И он никак не мог выдать ее замуж, так как метисы тут считались людьми второго сорта. Но поскольку я тоже был метисом и тоже наполовину корейцем, он решил присмотреться ко мне внимательней.

– Ты вежливый и воспитанный молодой человек, приходи ко мне сам с деньгами раз в неделю, мы будем пить с тобой чай.

Связь с Зауром была, что называется, очень ценной в моей оперативной работе, так как я мог за этим самым чаем обсуждать с ним слухи, которые я узнавал от таксистской братии, и входить в доверие, чем я, в общем-то, и занимался. А Заур, в свою очередь, присматривался ко мне и, как я понял, мечтал сделать меня своим зятем. Я, в общем-то, не был сильно против, так как Зарина мне нравилась. И общение с Зауром мне было полезно. Но все-таки я был всего лишь таксистом и чужаком, а он – благородный дон. И потому он не торопился, пока одно событие не изменило мой социальный статус и в его глазах, и в городе в целом. В одно из моих посещений Заура я застал его в очень гнусном расположении духа, я зашел в чайный зал и услышал:

– Сын шакала, тварь. Я убью тебя. Видит Аллах, я не хотел, но я тебя убью, – х

одил он по залу и ругался. Я присел на пуфик и спросил:

– Что случилось, Заур?

Он увидел меня и выпалил:

– Мне угрожает этот шайтан Мухамед, его выгнали из Лахора, и он решил тут потеснить меня. Как я его ненавижу!

Мухамед тоже из царьков, который проиграл битву за свою территорию в другой части Пакистана и был изгнан оттуда местными кланами. По несчастью, он имел родственные связи в Пешаваре, и потому решил осесть тут. Ну и, естественно, начал делить пирог доходов, принадлежащий тут Зауру, который был сильно недоволен этим фактом. Вот в этот самый момент Заур и выпалил:

– Ван, если ты убьешь его, я выдам за тебя дочь и отдам тебе весь доход от такси в городе.

Заур тогда ляпнул это в сердцах, а я вот зацепился тогда за его слова и, задумавшись, сказал:

– Но мне еще нужно будет немного денег.

Заур онемел от моей наглости и переспросил:

– Денег?

– Ну да, нужно будет подкупить кое-что, я же не смогу убить его голыми руками.

– А ты сможешь убить его? Ты – молодой щенок, ты понимаешь, кто это такой и какие силы за ним стоят, какая у него охрана?

– Я могу попробовать, я много-то денег сразу не прошу, только