Они долго мерили друг друга разъяренными взглядами.

– Нет, мистер д’Амаро, – тихо промолвила Кэтрин. – Своих детей у меня нет. Надо же, мне второй раз за день приходится объясняться на эту тему, и с меня довольно. Да, я не являюсь матерью, но знаю о детях очень много и считаю, что в отношении Фриц…

– А если я не желаю знать, что вы считаете в отношении Фриц, мисс Холбен? Если не желаю, чтобы вы совали нос в воспитание моих детей? Вам не кажется, что вы слишком много на себя берете?

– Я никуда не собираюсь совать свой нос. Напрасно боитесь. И с меня действительно хватит. Хватит ходить вокруг да около, мистер д’Амаро. Тем более что я у себя дома. Это вы явились ко мне! Вы пожелали поговорить о Фриц, и я пошла вам навстречу. Я понятия не имею, что заставило вас так ощетиниться. Да мне и дела нет до этого! Но что бы ни внушало вам такое чувство вины – я не позволю срывать его на мне.

– Вы что, правда считаете меня виноватым? Вот это да! Вам мало было копаться в душе Фриц – вы и из меня норовите вытянуть всю подноготную! Да что с вами такое? Мы же едва знакомы!

– Я знаю, что вы честно пытаетесь выяснить, что мучает вашего ребенка, – отчеканила Кэтрин, глядя ему прямо в глаза. – Но это одна видимость. На самом деле вы не желаете знать правду. Вы обеспокоены и хотите, чтобы я уверила вас, будто все маленькие девочки только и делают, что зовут своих отцов по имени, чтобы те не умирали. Вам не нужна правда, мистер д’Амаро, вам любой ценой нужно сохранить спокойствие, потому что все остальное вас не устраивает!

– Дерьмо! – рявкнул Джо.

– Совершенно верно! Так и есть, потому что не устраивает вас. Представьте себе, мистер д’Амаро, что жизнь вообще сплошное неудобство. И Фриц, чтобы не причинять вам неприятностей, предпочла не говорить о том, что зовет вас по имени из страха, что вы умрете – так же, как умерла ее мать. Она предпочла поделиться этим страхом с чужим человеком! Ох, простите, я и забыла! Ведь вы почти не бываете дома, а Делла интересуется только вечеринками и нарядами, а Чарли вечно торчит у компьютера!

– Ну, хватит, у меня больше нет времени слушать эту чушь, – выпалил Джо, метнувшись к двери. – И не воображайте, мисс Холбен, будто я вам благодарен!

По дороге на журнальном столике в гостиной он краем глаза заметил гномов, и на душе у него стало еще хуже.

“Ради Бога, Лиза! Как ты могла вот так меня бросить?!”

Он с силой захлопнул за собой дверь, но успел одуматься прежде, чем добежал до конца лестницы. Внизу, возле почтовых ящиков, Джо постоял, стараясь обуздать бешеный гнев. В последние дни он только и делал, что бесился. Он понимал, что это просто глупо, и все равно ничего не мог с собой поделать.

ДАмаро уже повернулся, чтобы подняться обратно, но заметил следившую за ним старуху из квартиры на первом этаже и выскочил на улицу, оставив на дверном стекле отпечаток потной ладони.

Сверху, из окна гостиной, Кэтрин видела, как Джо пересек улицу и уселся в потрепанный пикап с изображением строительной тачки на задних дверцах.

“Да, Холбен, пора тебе на покой! ” Для профессионала, призванного помогать людям решать их проблемы, она совершила недопустимые промахи. Сначала отбрила Марию, теперь Джо д’Амаро, хотя понимала, что поступает неверно. Нельзя реагировать на их поведение, всегда надо учитывать причину, по которой они это делают.

– Я слишком устала, чтобы докапываться до причин, – промолвила она. – У меня слишком много своих проблем.

Джо д’Амаро оглянулся с подножки пикапа, и Кэтрин отодвинулась от окна. Несмотря на усталость, ей не давала покоя тревога за Фриц, а она так ничего и не сделала – разве что разозлила ее отца еще сильнее. Кэтрин тяжело вздохнула. Вот-вот, еще немного чувства вины – это как раз то, что надо…

Она вернулась в кухню, шлепая по полу босыми ногами. Может быть, Джо д’Амаро отнесся бы с большим уважением к ее мнению, останься она в туфлях? И Кэтрин еще раз прокрутила в уме их разговор, стоя перед раковиной.

Впрочем, сделанного не воротишь. Она упустила свой шанс. Конечно, сыграли свою роль ее усталость и грубость самого Джо, но расплачиваться-то предстоит маленькой Фриц.

Кэтрин раздраженно побросала в сумку грязное белье, чтобы постирать его в прачечной, устроенной в подвале. Она постаралась побыстрее проскочить мимо решетчатой двери в квартиру миссис Донован: ей не хотелось объясняться по поводу разъяренных мужчин, выскакивавших из ее квартиры второй вечер подряд.

К счастью, миссис Донован не было видно, зато по вестибюлю плыли волны знакомого аромата “Лаки страйк”.

Теперь Кэтрин казалось странным, что совсем недавно она готова была, подобно миссис Донован, искать способы подольше сохранить память об их совместной жизни с Джонатаном. В отличие от сей достойной дамы ее покинули хотя и неожиданно, но по собственной воле, и у Кэтрин все же нашлись силы вернуться к нормальной жизни. У нее просто не было иного выхода, ведь в противном случае пришлось бы остаться в унизительной зависимости от бывшего мужа и радоваться крохам его внимания. А значит, покорно принять приглашение на свадьбу и демонстрировать всему свету свое образцово-показательное отношение к его новой избраннице.

Подвал был скудно освещен, но Кэтрин не боялась этого полумрака. Она заложила в стиральную машину первую партию белья и уселась возле двери на задний двор, где находилась стоянка для машин. Площадка оставалась почти пустой, зато ее обильно покрывали масляные пятна. Большинство обитателей “Майского сада”, как и она сама, либо не могли позволить себе приобрести машину, либо ездили на развалюхах с протекающими масляными шлангами.

Лениво щурясь, Кэтрин следила за лучами света, проникавшими в подвальные сумерки. Убаюканная приятными запахами порошка, теплого пара и урчанием стиральной машины, она решилась достать из кармана конверт с приглашением на свадьбу.

Прежде всего Кэтрин внимательно изучила почерк. Скорее всего писала сама Эллен Джессап. Округлые, ровные буквы, как у ребенка. Интересно, сколько сил пришлось приложить Джонатану, чтобы заставить ее поверить в возможность их дружбы? Бедная Эллен. Ей, наверное, очень не хотелось отправлять это приглашение, но Джонатан всегда знал, как добиться своего.

Затем Кэтрин открыла конверт и перечитала приглашение, погладив пальцами вытисненные на толстой бумаге буквы. Ну что ж, Джонатан может позволить себе такую роскошь. Хотела бы она знать, как он объяснил своей невесте причину их развода. Его вчерашнее поведение явно говорило о том, что он сумел утаить правду. Ему всегда хотелось, чтобы поводом стало не бесплодие Кэтрин, а что-то вроде банального несходства характеров.

На самом деле, как это ни печально, их характеры были очень даже совместимы. Настолько, что ему до сих пор хотелось дружить с Кэтрин и навязать дружбу со своей будущей женой. Похоже, ей пока не удалось полностью оправиться от предательства Джонатана и она в гораздо худшем состоянии, чем…

От неожиданного стука в застекленную дверь Кэтрин даже подскочила на месте. Во дворе стоял Джо д’Амаро. Он успокоился, и все же Кэтрин впустила его очень неохотно, не сводя с него тревожного взгляда.