Но первым плодом победы стал приступ фанатизма: необходимо уничтожить неверных и порвать с евреями. Прежде всего Мухаммед напал на бану кайнука и осадил в их собственном квартале. Они сдались через пятнадцать дней осады. Эта операция принесла богатую добычу и позволила переселенцам не церемониться с этим племенем превосходных оружейных мастеров и отобрать у них все; а с годами конфискация оружия у побежденных станет насущной необходимостью. Затем продолжились грабежи, перерезавшие курайшитам путь на северо-восток от оазиса. Одна из таких вылазок под командованием Зайда увенчалась бескровным захватом целого каравана. Пятина[75] Пророка достигла двадцати тысяч дирхемов. Община благоденствовала, но курайшиты были решительно настроены взять реванш. Они обратились к арабским союзникам и завербовали абиссинских наемников. В результате они собрали армию в три тысячи человек – семьсот воинов в кольчугах, двести всадников. По силе это войско в четыре раза превосходило то, которое были в состоянии выставить мусульмане. В январе 625 г. мекканцы выступили в поход. Мухаммед мудро решил придерживаться оборонительной тактики, но молодые люди, не участвовавшие в битве при Бадре и жадные до добычи, громкими криками сообщали о том, что переходят в атаку. Пророк уступил, надел свою кольчугу и препоясался мечом. Тем временем сторонники атаки успели передумать. Тогда Мухаммед заметил, что коль скоро Пророк облачился в доспехи, он может снять их только тогда, когда сам Бог встанет между ним и его врагом.

Безусловно, не одобряя этого решения, Абдаллах ибн Убайи со своими тремя сотнями воинов отступил незадолго до столкновения, также заработав себе прозвище лицемера в Коране. Во главе семисот воинов Мухаммед развернул свои силы на тщательно выбранном месте у подножия холма Ухуд, его левый фланг прикрывали пятьдесят лучников, которые получили приказ не двигаться, что бы ни случилось. Видимо, они сдержали атаку конницы, имевшей целью захват Мухаммеда, а затем завязалась общая рукопашная вокруг знамени, которое доблестно защищал клан, которому была поручена его охрана, – он потерял девятерых своих членов, но не отдал знамя врагу. Чаши весов стали клониться в сторону правоверных, которым удалось проникнуть во вражеский лагерь. Именно в этот момент лучники, желая принять участие в грабеже, покинули свое место. Конница курайшитов немедленно воспользовалась предоставленным им случаем, чтобы прорвать ряды мусульман, и паника среди приверженцев Мухаммеда стала всеобщей, когда распространился слух, что сам Пророк убит. На самом же деле погиб Хамза, а Мухаммед лишь получил ранение. Когда его люди поняли, что он жив, к ним вернулось мужество, и им удалось спасти своего вождя из окружения и с достоинством отступить. Однако на поле боя остались семьдесят мусульман, и женщины племени курайшитов страшно изуродовали их тела. Можно задаться вопросом, почему мекканцы не напали на саму Медину. Уотт видел в этом доказательство того, что, вопреки очевидности, победа осталась за Мухаммедом: цель курайшитов состояла в уничтожении мусульманской общины или хотя бы разрушении влияния Мухаммеда в Медине, но она ни в коей мере не была достигнута. Кроме того, он полагал, что раз мекканцы не попытались войти в город, то это потому, что они не могли этого сделать с военной точки зрения. Большинство их коней было ранено стрелами, а пехота, изрядно помятая, сильно уступала войску Пророка. Если бы не нехватка конницы, город, несомненно, был бы завоеван.[76]

Но на самом деле, как подчеркивает далее сам Уотт, Ухуд был духовным поражением. После Бадра правоверные считали, что облечены милостью Аллаха. Теперь же появилась опасность, что Ухуд разуверит их в этом. Поэтому первым делом Мухаммед объявил, что поражение мединцев вызвано слабостью их веры: «Не считайте себя слабыми и не печальтесь нисколько: вы возьмете верх, если будете верующими».[77]

Затем он предложил своим приближенным легкую добычу – евреев клана бану надир, которых он обвинял в нарушении договора и подготовке своего убийства. Будучи осаждены в своем главном опорном пункте среди опустошенных нападающими пальмовых рощ, они сдались, отказавшись от всех богатств и оружия, и покинули город. Невзирая на ропот недовольства, Мухаммед забрал себе всю добычу, как долю Аллаха и его Посланника, и отдал ее переселенцам из Мекки, которые в результате обрели полную материальную независимость.[78]

Кроме того, он поддерживал боеспособность своих людей серией экспедиций, укрепляющих его власть над соседними с Мединой племенами, но в это же время вызывал у других недоверие и вражду. Его удачливый противник в битве при Ухуде, Абу Суфйан, умело использовал этот факт, чтобы с помощью последних организовать крупный поход на Медину, в котором участвовали десять тысяч человек, включая двести всадников.[79] Уотт приводит даже еще более значительные цифры для конницы и утверждает, что у Мухаммеда ее практически не было, что исключало для него возможность сражения на открытом пространстве.[80] Он собрал примерно три тысячи человек и на этот раз принял твердое решение не выходить из Медины. Неспособные держать оружие женщины и дети оставались в укрытиях, соединенных между собой земляными насыпями. Таким образом, оазис был защищен, а с самой открытой стороны Мухаммед велел выкопать ров, по имени которого и были названы последующие события. Над его сооружением трудилась вся Медина, включая самого Пророка. Через шесть дней, вероятно, 31 марта 627 г., когда появились мекканцы, ров был закончен. Мысль эта была очень удачной и совершенно новой для арабских воинов, незнакомых с материальной стороной осады. Возможно, идея соорудить ров была подана Салманом, одним из обращенных иностранцев, который познакомился с подобными укреплениями в Персии. Когда войска Абу Суфйана обнаружили это препятствие, показавшееся им неприступным, они пришли в такое замешательство, что их командиру пришлось употребить всю свою власть, чтобы убедить их пойти в атаку. Воспользовавшись тем, что в одном месте ров сужался, группе всадников удалось прорваться Али убил их вождя, и воины в беспорядке бежали. Аналогичные попытки совершались и под покровом ночи, но не принесли успеха, так как в охране рва участвовали все мединцы, включая Мухаммеда, которые постоянно сменяли друг друга, хотя и не без приступов досады у некоторых из них ведь подобная война отходила от традиций слишком далеко, чтобы доставлять удовольствие, да и погода настала очень холодная. Нападавшие страдали от нее сильнее, чем осажденные, кроме того, Мухаммед предусмотрительно распорядился убрать урожай зерна за месяц до прихода мекканцев, и те скоро столкнулись с нехваткой фуража для своих коней. За невозможностью решить дело с оружием в руках с обеих сторон предпринимались попытки ослабить сплоченность неприятельских рядов, используя племенную рознь и даже подкуп противника. Абу Суфйан попытался убедить последнее в Медине еврейское племя бану курайза ударить мусульманам в тыл; переговоры провалились. Мухаммед знал, что основная группа кочевников мекканского союза не устоит перед привлекательной взяткой, и предложил им треть собранных в Медине фиников, но ансары отказались отдать ее. После изгнания бану надир Пророк завладел их землями, и он пообещал ансарам значительную часть своих угодий. Нам эти сделки представляются грязными; даже если они ни к чему не привели, то все равно посеяли семена раздора в рядах неприятеля и ухудшили отношения между составляющими их разнородными группами. Примерно через месяц боевой дух тех, кто еще оставался, сломила буря. Несмотря на значительность своих сил, Мекка не сумела сокрушить ислам. Битва обошлась без больших потерь: девять убитых, шестеро мусульман и трое неверных; но ее последствия были бесконечно более важными, чем итоги других, более кровопролитных стычек. Сама незначительность этих утрат послужила к затиханию ненависти, если не считать самых непримиримых, и некоторые практичные мекканцы задумались, не лучше ли принять Мухаммеда и его веру, чем тщетно сражаться, тратясь на столь дорогостоящие экспедиции.