Но, какая же обстановка была на площадке, когда снимали эту картину. Ничто не может сравниться с подобной тишиной. И тут: «Мотор!» Она играла, как в последний раз! Слезы то и дело намеривались брызнуть из глаз. «Стоооп!» — кричит Трегубович и пожимает ей руку. — «Спасибо! Молодец! Отличная работа!».

Он чем-то напоминал Марка Гавриловича — такой же легкий и веселый, всегда с какой-нибудь прибауткой. Даже, когда Люся пришла на площадку на костылях — результат травмы, полученный на съемках «Мамы», Виктор Иванович работал и разговаривал с ней, как ни в чем не бывало. Таким жестом он давал ей понять, что жизнь продолжается, нужно не киснуть, а действовать, работать, в конце концов, жить. Они никогда не конфликтовали. Гурченко говорила о нем: «Я готова идти за этим режиссером, даже не глядя на сценарий!».

А потом начнется светлая полоса в творчестве. Режиссеры будут предлагать Гурченко роли сразу в нескольких фильмов.

14 июня 1976 года Люся стояла на льду в коньках и безумно радовалось. Это были съемки фильма-мюзикла «Мама». Состояние, в котором пребывала актриса, было схоже по ощущениям с эйфорией, счастьем. Наконец, у нее драматическая роль в музыкальном фильме. Она так долго к этому шла и так долго ждала! Эх, если бы папа был жив! Как бы он порадовался за родную «дочурочку». И тут, внезапно, на съемках ей на ногу упал клоун, Олег Попов. Сложнейший перелом ноги. Снова боль, но уже физическая. Гурченко нередко задавала самой себе вопрос: в чем же отличия физической боли и боли моральной? В обоих случаях приходится нелегко. И то, и другое хочется забыть как страшный кошмар. И то, и другое заставляет жить иначе, по-новому. И то, и другое сначала наносит тяжкое поражение, но потом… потом приводит к победе. Невозможно сыграть сложную драматическую роль, если ничего подобного не приходилось испытать самому. А так… приняв от жизни «всяких благ» актер автоматически имеет «потолок», позволяющий сыграть и прочувствовать любую роль, даже самую немыслимую.

Но, несмотря ни на что, фильм пользовался бешеной популярностью у зрителя. Впервые после «Карнавальной ночи» и мучительных лет ожидания, Гурченко вновь могла продемонстрировать свои потрясающие вокальные данные, артистизм, пластику. Она вновь могла предстать перед зрителями во всей красе! Людмила Марковна посредством своей роли вновь дарила всем радость, грусть, шутки, юмор и остроумие.

А в 1979 году Людмила Гурченко вместе с советской делегацией представляла фильм Андрея Кончаловского «Сибириада» на Каннском кинофестивале. Во время показа было очень много людей, фильм явно вызывал интерес у публики. А какова была атмосфера! Все было — маститые звезды и юные звездочки, великолепные дамы в изысканных нарядах, меха, бриллианты, галстуки, бабочки, смокинги… все поражало своим великолепием! И вот экран. Начало. Все нервничали и переживали. Но, вот зазвучала грустная русская мелодия, и стало легче. Люся расправила плечи и расслабилась, на ее лице появилась легкая непринужденная улыбка.

Каннский Фестиваль славится своими жестокими и жесткими нравами. Если картина не нравится зрителю — ее никто не станет смотреть дальше. Встал и вышел, хлопнув креслом! Всего-то и дел! Чувства и эмоции режиссера, а также актеров, сидящих в данный момент в зале, вряд ли кого-то будут волновать! Продолжительность «Сибириады» — около трех с половиной часов. Все понимали, что это очень много и долго для французов. Велик риск, что зрители начнут покидать зал, не дождавшись финала. Было принято решение о пятиминутном перерыве между первой и второй частями фильма. Этого момента боялись все — а вдруг никто не вернется. Для советской делегации эти пять минут казались вечностью. В течение целых пяти минут все смотрели на пустующие кресла, боясь поднять глаза, и столкнуться друг с другом взглядами. Наконец, перерыв закончился, и в свои кресла вернулись все зрители. Все до одного! Картина явно набирала обороты. Актеры и режиссер вздохнули с облегчением! Не дожидаясь финала, последовали бурные аплодисменты. Повсюду слышалось «Браво!», а кто-то кричал на ломаном русском «Мо-лод-цы!». Актерский состав не расходился, все начали целоваться и поздравлять друг друга. Это был триумф русского духа на французской земле.

Самое примечательно, что в «Сибириаде» впервые в истории отечественного кино была показана сцена полового акта. Андрей Кончаловский, понимая, насколько аккуратно нужно снимать такие кадры и помня о постулате актерской игры «зачать, без зачатия», мастерски подошел к творческому процессу. Будучи удивительным психологом и знатоком женской природы, он умел дать актерам верный посыл, правильный знак. Перед съемкой начальник картины предупредил Кончаловского, что столь пикантную сцену из фильма непременно вырежут.

— У меня не вырежут! — был уверен режиссер. — Я сниму так, что никто и не вырежет!

Так и не вырезали! Кончаловский не обманул. Он мастерски обыграл столь интимный момент. А сама Гурченко позднее признается, что эта сцена была одной из любимейших ею в этом фильме.

С братьями Никитой Михалковым и Андреем Кончаловским у Людмилы Марковны навсегда завязались крепкие профессиональные и теплые дружеские отношения. «Кто как не они еще примет меня со всеми моими потрохами, чечеткой и эклектикой?» — шутила позднее артистка. И был еще один случай: однажды, на творческом вечере Никита Сергеевич сказал, что «есть актрисы, которые никогда не променяют семейное счастье на хорошую роль. Но есть и другой их сорт — в этот момент он пристально посмотрел на Люсю — эти женщины-артистки все отдадут, свой дом подожгут, добровольно принесут для этого керосин — все ради желанного сценария и роли!». Люся в этот момент очень смутилась, даже немного съежилась. Дом, конечно же, она поджигать бы не стала. Хотя что-то он верно подметил! Работа всегда помогала ей излечиться, как морально, так и физически. Ей по силе было победить любой недуг только тогда, когда она была занята любимым делом! Но если проблемы касались работы, дом и семья не могли ей помочь, не могли избавить от навязчивых мыслей идти только вперед, профессионально расти, «дуть свое»! Она нередко просила прощения у своих родных, у своей семьи, у своего дома за то, что они не были для нее истинно на первом месте.

Последнее десятилетие подарило Люсе веру в себя, а зрителям — бесценные киношедевры. Более того, она регулярно записывала телевизионные программы и бенефисы. Но актрисе этого было мало. За ней довольно крепко уцепился штамп актрисы одной роли, одного амплуа. Она не могла этим довольствоваться, не могла с этим смириться и не могла это принять. Нужно было действовать дальше, и она действовала!

Благодаря таланту и упорству, Людмила Марковна с каждым годом все приближалась и приближалась к своей цели. Роль Риты в «Любимой женщине механика Гаврилова» Петра Тодоровского была по достоинству оценена не только зрителями, но и критиками.

Съемки этой потрясающей картины проходили в спорах между исполнительницей главной роли и режиссером. Позднее Петр Тодоровский признавался:

— С Людмилой Гурченко мы часто спорили. Она прекрасная актриса и необычайно талантливый человек. Бог наградил ее всем! После первого же колоссального успеха ей не повезло и она, уже закаленная, на каждого режиссера смотрела уже с прищуром. Но она профессионал своего дела и все, что от нее требовалось, всегда выполняла с блеском!