Лиа вежливо отстранила пахучий кусок сыра:

– Большое спасибо, в следующий раз с удовольствием. Сейчас я вообще-то спешу.

– Потому что тебе нехорошо? – продолжала допытываться Валмариана. – Наверняка тебе портят жизнь опасения, что ты с треском провалишь предстоящий зачёт по полётам. Подумать только, как это должно быть ужасно: выставить себя на посмешище перед всей школой. Просто стыд и срам.

– У тебя на зависть буйная фантазия, Валмариана, – Лиа снова попыталась стряхнуть руку воздушной эльфийки.

Церемониймейстер уже вытягивал свою тощую шею над воротником багряной накидки. Болтовня между соседними столами была делом привычным, многие ученики дружили за пределами своих комнат. Однако если начиналось что-то похожее на беспорядок, церемониймейстер становился чрезвычайно суров. Посох со стеклянным шаром годился не только для того, чтобы объявлять о прибытии новых гостей, но и для того, чтобы распихивать скандалистов к их столам.

Валмариана не отпускала.

– Как представитель истинной аристократии Небесной империи, я считаю своим долгом оберегать наш народ от любого бесчестия. Вот почему я хотела бы посоветовать тебе собрать свои пожитки, возвратиться в Хрустальный дворец и оставаться там до тех пор, пока ты не будешь способна справляться с учёбой в «Источнике» и при этом не позориться. Иные варианты не-при-ем-ле-мы, – сказала она, с заметным наслаждением выделяя каждый слог.

Тем временем Дориэнт, наблюдавший за ними из-за своего стола у камина, уже приготовился встать.

Лиа не знала, что хуже: раздражённый церемониймейстер, которому пришлось бы покинуть своё излюбленное место у зеркальных дверей, или же Дориэнт, которому донельзя хотелось свести счёты с Валмарианой, потому что та обижала его «сестру».

Лиа должна была что-то предпринять, и немедленно.

Она быстро наклонилась и крепко прижала к себе Валмариану:

– Как лучезарно и зефирно с твоей стороны, что ты за меня переживаешь. А все-то ещё говорят, что ты как пронизывающий восточный ветер в зимний день! И раз уж ты считаешь, что мне нужно лучше заботиться о себе, я с удовольствием заберу твой последний свет-сэндвич. – Она с наслаждением вонзила зубы в лакомство, которое показалось ей вдвое вкуснее, потому что Валмариана застыла от удивления с открытым ртом. – Ну что, крошки, желаю хорошего вечера, в другой раз ещё поболтаем, – Лиа помахала остатком сэндвича, с улыбкой направляясь к выходу.

Дориэнт уселся обратно, вздёрнув бровь, – это означало, что он порядком обескуражен. Возможно, он ожидал, что Лиа, скорее, выльет на голову Валмариане кружку лимонада, чем будет у всех на виду обниматься с заклятым врагом.

Лиа осталось обвести вокруг пальца церемониймейстера. Она поспешно проглотила последний кусочек сэндвича.

– Колокол, извещающий об окончании ужина, ещё не прозвонил, ваше высочество, – желчно заявил церемониймейстер. – Не желаете ли, чтобы я сопроводил вас на место?

– Как мило, – Лиа взмахнула ресницами. – Я просто вспомнила, что оставила открытой банку с навозными шариками. А мой флорик Людмилла такая прожорливая, удержу не знает. Если я не потороплюсь, этот ненасытный плющ набьёт себе стебель до отказа, и придётся просить Ботаникуса Сакуро помочь мне с обрезкой листьев. Плющи растут как ненормальные, если слишком много едят.

Церемониймейстер со вздохом потёр переносицу своего орлиного носа:

– Чего только не наслушаешься на моём посту. Ужас.

Поскольку Лиа выжидательно смотрела на него, он взмахнул длинной бледной рукой с массивными кольцами на каждом пальце:

– Так ступай же, кыш, кыш. Надеюсь, плющ ещё не заполонил всю вашу комнату.

Лиа не надо было повторять дважды.

Мысленно прося прощения у Людмиллы (её флорик действительно был без ума от навозных шариков, но всегда смирно и послушно ждал угощения), она перешла на летящий бег. Это было особым умением эльфов воздуха: ноги двигались так быстро, что едва касались земли. Лиа научилась этому разгону сразу, с самого начала. Видно, Азалия любила скорость, и её тело знало в этом толк. А вот как останавливаться, оно не знало, и Лиа тоже пока не овладела этой хитростью. Попав в стебель-коридор, в конце которого находилась комната «Ночной полёт», Лиа набрала чересчур большую скорость. Мыслями она была уже у дверей спальни и так молотила пятками по полу, желая притормозить, что он чуть ли не дымился.

Судя по всему, это не понравилось стеблю. Он выгнулся дугой, так что Лиа потеряла равновесие и шлёпнулась на пятую точку.

– Ещё повезло, что тормоза сработали, – выдохнула она, хотя было довольно больно.

Чувствуя какую-либо угрозу, стебель-коридор завязывался узлом, в котором можно было застрять, пока тебя не освободят стражи цветочной службы. Без этого нынешним вечером Лиа вполне могла обойтись.

Очутившись в комнате, она извлекла из складок шаровар блинчики с морской травой и закричала:

– Серафина, я принесла тебе поесть!

Однако комната была пуста.

Только раковина для умывания свидетельствовала о том, что ундина побывала здесь. Кран был открыт, и вода уже лилась на пол.

Лиа поспешила остановить воду. И тут она заметила, что какой-то зеленоватый лоскут перекрывает слив. Вытащив и расправив его, девочка опознала в нём лист водного растения, который высыхал на воздухе с неестественной быстротой. На зелёном фоне был виден рисунок, нанесённый известью раковин, – росчерки и крошечные морские существа. «Может, это буквы алфавита морских эльфов», – предположила Лиа. И эту записку пытались утопить в раковине?..

Может, гоблин из Стебельной почты доставил Серафине вести из дома? Пока Лиа размышляла, лист высох и раскрошился. Лиа с грустью рассматривала зелёную пыль на своей ладони.

Почему Серафина пыталась избавиться от письма, пришедшего из морского царства? Если бы Лиа получила весточку от мамы, она держала бы её на почётном месте и утешалась бы ею в минуты тоски по дому. Но Серафина засунула этот листок в слив, чтобы его смыло. Почему?

«Потому что вести были недобрыми», – догадалась Лиа. Оставался вопрос, куда же так нежданно подевалась сама ундина…

Лиа не знала, как проводят свободное время в школах-интернатах люди, но в «Источнике» не было какого-то особого распорядка вне уроков. Должно быть, потому что дети-эльфы из тех народов, что относились к шести стихиям Иномирья – Воде, Воздуху, Огню, Земле, Эфиру и Магии – были очень различны меж собой. И даже внутри одного народа обнаруживалось немало отличий, в чём Лиа ежедневно убеждалась. Нередко случалось, что другие эльфы делали перед ней реверанс и благоговейно выдыхали: «Да пребудет с тобой Западный ветер, повелительница золотых молний!» До Лиа не сразу доходило – и это было весьма неловко, – что она имеет дело с очередными подданными Небесной империи. Вот как на днях, когда компания эльфов, состоящих из фиолетово-зелёного газа, выказывала ей своё почтение. Она-то ставила на стихию огня, но оказалось, что эти эльфы родом из полярного сияния над Норвегией, а значит, считают Лиа своей принцессой.