Позади сцены, там, где стояли «Бандиды», раздавался громкий гогот. Тартановый бард Мак-Оссиан, сжимающий в руках огромную волынку, явно что-то скрывал под своим клетчатым одеянием; Герман Гремит, баварский бард, управляющийся с альпийским рогом, тоже, казалось, что-то припрятал в своих длинных рукавах. Кеннет Батонч, камбрийский друид, помимо кельтской арфы имел ещё при себе мешок с оттиснутым на нём словом «омела». Томас Чаттерброд стоял со своей говорящей куклой, Монахом Роули, на деревянном ящике. В руках он сжимал маленький треугольник.

«Леди ГАГАГА», стоящие поодаль, готовились открыть концерт.

Корделия Куща хмурилась, Хегарти За́борн нервно переминалась, а Клара Цокотук вертела хвостом и била копытом. Ива Нова никак не проявляла себя из-за ветвей, а Бъёрк Бъёрксдоттир мурлыкала под нос исландскую сагу, чтобы поддержать боевой дух. Мальзельо, чрезвычайно довольный, стоял поодаль от эстрады, рядом с Саймоном Злоу. Ада с Эмили уселись в задних рядах, вместе со всем Чердачным клубом, с волнением ожидая начала концерта. На них были платья дриад, сшитые Тейлор Вери-Свифт, и свежие веночки, сплетённые участницами «Леди ГАГАГА». Лорд Гот занимал место в переднем ряду, рядом с Шипучей леди Кэрол и её модными леди, которые бросали мрачные взгляды на Тейлор Вери-Свифт, тоже надевшую платье дриады собственного изготовления и сидевшую вместе с Моравией Трампухой.

Лорд Гот поправил свой готический галстух и поднялся во весь рост.

– Добро пожаловать на Готсток, – провозгласил он, обращаясь к зрителям. – в этот чудесный летний вечер!

Он кивнул Мальзельо и снова уселся.

Мальзельо подтолкнул локтем Саймона Злоу, который зверски хмурился и теребил свой галстух.

– А? Что? – отозвался тот.

– Приступай, – прошипел Мальзельо.

– Ах, да, – спохватился Злоу.

Он ещё выше подтянул свои штаны с очень высокой талией и вскарабкался на эстраду.

– Государи мои премилостивые, – начала он с явным сарказмом. – Леди и джентльмены! Ни полушки не было потрачено на то, чтобы доставить вам наилучших музыкантов на земле…

Он оглянулся через плечо на большой крытый фургон, который только-только подкатили к эстраде.

– …и за столь краткое время… – Злоу метнул взгляд в Мальзельо – …собрать Грянулский симфонический оркестр под управлением ведущих композиторов Европы!

Из-за ствола «Старого Харди» показались четыре головы и тут же убрались обратно.

– Но сначала, дабы очаровать вас лесными гимнами, с превеликим удовольствием представляю! Встречайте: «Леди ГАГАГА»!

Саймон Злоу подтянул свои штаны на недосягаемую высоту и покинул сцену. На которую тут же выступили «Леди ГАГАГА».

Фавн Шаун процокал в противоположный угол и, усевшись под прелестной гирляндой пионов, поднял флейту пана и начал играть.

«Возьми меня к реке, положи меня в воду», – запели леди ГАГАГА прекрасным многоголосьем. Толпа начала раскачиваться в такт, а когда песня закончилась, радостно захлопала.

Шаун заиграл весёлую мелодию.

«Из полей уносится печаль…» – пели леди, а Клара Цокотук отбивала чечётку всеми четырьмя копытами. Песня закончилась, толпа радостно взревела.

– Кажется, всё идет хорошо, – прошептала Ада, наклоняясь к Эмили.

Лорд Гот то и дело бросал взгляды вдоль первого ряда на сидевшую сбоку от него Тейлор Вери-Свифт. Заметив это, леди Кэрол подалась вперед, раскрыла свой большой веер, чтобы заслонить ему обзор, и начала беседу.

– Прекрасная песня! Не правда ли, леди?

Модные леди захихикали и захлопали глазками.

Шаун начал выводить грустную мелодию на флейте, и Ива Нова, выйдя вперёд, затянула песню «Горько плакала ива».

Когда выступление закончилось, публика вскочила на ноги, начала кричать и аплодировать, забрасывая розовыми лепестками «Леди ГАГАГА». Те поклонились и покинули эстраду.

– А теперь, из самых причудливых гротов Англии… – словно нехотя объявил Саймон Злоу, – «Бандиды»!

Садовые отшельники выскочили на сцену и тут же принялись играть очень громкую и грубую песню с припевом «Боже, храни принца-регента».

– Спасибки! – выкрикнул Томас Чаттерброд, яростно лупя свой треугольник в конце песни. Публика вежливо поаплодировала.

– Чересчур современно для меня, – заметила леди Кэрол, и модные леди немедленно согласились.

– Энергично! – сказала Тейлор Вери-Свифт, и Ада заметила, что её отец улыбнулся.

– А это вот – о Волостранниках![14] – прокричал Томас Чаттерброд.

– «Нечем делиться! Пицца, я пицца!» – надсаживались «Бандиды», играя изо всех сил. Когда песня закончилась, все снова вежливо похлопали.

– А теперь – о садовнике с носом на мокром месте! – выкрикнул Томас Чаттерброд и высоко поднял свою говорящую куклу. – А ну-ка, Роули, объяви, как она называется?!

– «Зелёные рукава!» – пропищал Роули.

Группа снова грянула, прыгая по эстраде и пинаясь. Когда они закончили, зрители так и остались на месте с разинутыми ртами. «Бандиды» тем временем побросали свои инструменты, запустили руки в свои балахоны, рукава, мешки и деревянные ящики и стали пригоршнями извлекать из них пожухлую капусту и гнилые помидоры.