За все время до ужина Аррадор меня больше не беспокоил. Только приставленная ко мне служанка-офицер космических войск пару раз интересовалась, не нуждаюсь ли я в чем-то. Конечно, нуждаюсь! В возвращении домой. Ну или на худой конец в оружии, чтобы не чувствовать себя беззащитной.

Еще заглянул доктор, нацепил на меня кучу устройств, заставил двигаться и что-то чиркал стилом в драконидском подобии моба — полупрозрачной голографической панельке. В символах дисплея я ничего не поняла. На попытку взять у меня кровь для анализа отреагировала резко отрицательно, и побледневший инопланетный коллега Гиппократа спешно удалился.

Потом явился какой-то мужик, отрекомендовался помощником капитана и моим куратором и предложил свою помощь в спортзале, в изучении письменного драконидского или переводе потенциальных знаний, которыми я обладаю, в актуальные. Послала.

Аль-тар не появлялся. Как чувствовал, урод, мое состояние.

Люк каюты не открылся, когда я попыталась самостоятельно выбраться, зато немедленно явилась «камеристка-денщик» ру-тай Диири и с вежливой улыбкой поинтересовалась, куда меня сопроводить.

— Я передумала. Ты можешь быть свободна.

В конце концов я начинала медленно звереть от безделья и заодно ужаснулась предстоящему месяцу такой жизни на корабле. Каюту я уже всю облазила сверху донизу, ничего интересного не смогла найти, даже сигнальных кнопок — мерзавцы учли мой повышенный интерес к их функционалу.

Но как я ни бесилась от безделья, к драконидскому справочнику не притронулась. Кто его знает, какую гадость в моих мозгах она активирует?

Паранойя цвела пышным цветом, пока не пришла ди-дэй Эмери, как и обещала, вечером, после ужина. Кстати, на ужин опять была протертая гадость, а я уже начала мечтать о хорошо прожаренном стейке с хрустящей корочкой.

— Здр-р-равствуйте. Благодар-р-рю за чшесть, аль-дэй, — сказала она по-русски с чудовищным акцентом, и я чуть не заплакала, такая ностальгия меня захлестнула.

Ностальгия и благодарность к этой хрупкой инопланетянке. И в тот момент я не думала, что это тоже может быть частью игры, просчитанной с нечеловеческой точностью и изощренностью. Особенно я растаяла после ее слов, сказанных уже на драконидском, так как русский давался ей с трудом:

— Часть команды поручила мне выразить вам глубокое сочувствие из-за недобровольной потери вами вашей родины.

— И большая часть? — непроизвольно подняла я бровь от удивления.

Эмери любовно провела пальчиками по золотистой обшивке стены и, лучезарно улыбнувшись, подмигнула:

— Достаточная, чтобы с нами считался даже аль-тар. Мы не слепые, госпожа, мы видим, что у Аррадора не получился контакт с вами, но… это аль-тар. Конечно, он может приказать. Но не думаю, что захочет. На нашем звездолете вы в полной безопасности от его повышенного внимания.

— И вы не боитесь это говорить? — изумилась я. — Здесь же все под наблюдением!

— Нет, аль-дэй, уже нет, — тихо засмеялась она, а на щеках появились милые ямочки, и сходство со Снежкой усилилось. Правда, Эмери выглядела старше лет на десять, а сколько на самом деле, один драконский бог знает. — Фиксируется только ваше физическое состояние: пульс, давление и прочее. Но никто не может за вами наблюдать в этой каюте. Во-первых, она относится к классу аль. За высшими наблюдать может только более высокий по рангу, а здесь это лишь аль-тар.

— Ну вот, — скрипнула я зубами.

— Ничего не вот. Потому что, во-вторых, на вашей стороне очень могущественный союзник, и он может блокировать все сигналы из этой каюты. Или искажать так, что никто ничего не заподозрит, — она снова ласково погладила стену, и даже до меня дошло, что Эмери намекает на искусственный интеллект корабля.

— Корабль на моей стороне? — я шокированно хлопнула ресницами. Очень дико было говорить о куче стали и проводов, снабженных двигателем, как о разумном существе.

— Стрела. Это ее имя, — Эмери, не отрывая от стен ладони обошла по периметру всю мою каюту, но в двери, ведущие в туалет и гардероб, не стала заглядывать.

— Она женщина? — еще больше округлились мои глаза.

— Она предпочитает думать о себе как о женщине. И очень жалеет, что вы пока не можете общаться с ней как аль-дэй. У вас огромный потенциал, госпожа. Невероятный. Стрела такого давно не видела, а ей уже несколько тысяч лет.

— Она хорошо сохранилась для своего возраста, — пробормотала я и села, не выдержав веса свалившейся на голову информации. — Какой потенциал имеется в виду? Да вы присядьте, Эмери, — я показала на кресло у стола.

— Спасибо, — она села, провела пальцами по справочнику, словно считывала информацию как сканер. — Говорите мне «ты», пожалуйста.

— Хорошо. Я попробую привыкнуть к вашей чудовищной кастовой системе. В нашем обществе тоже есть аристократия, но мы давно забыли о кастах.

— Наша система возникла естественным способом, как самая устойчивая структура для огромной империи на сотни звездных систем и немыслимые для неразвитого разума расстояния. Так вот. Чтобы общество оставалось одним целым, как единое тело, нужно строгое понимание функций каждой его части. Функций и места. Но, чтобы одна рука не пыталась вырвать другую или даже отрубить голову, этого мало. Нужна еще связь всех частей.

«Зачем эта лекция?» — нахмурилась я. А Эмери оторвала взгляд от справочника и взглянула прямо и пристально. И я заметила синие круги у нее под глазами.

— Мы все эмпаты, госпожа. Это особенность расы драконидов. Мы развиваем эту особенность целенаправленно уже многие тысячелетия, поэтому мы все чувствуем ваше страдание, вашу боль, ваш гнев. Те, что на поверхности. А учитывая ваш потенциал, то есть, эмпатическую силу и неспособность закрываться, мы все страдаем вместе с вами, весь экипаж. Точнее, страдали бы, если б не наш капитан и наш аль-тар, которые прикрывают вашу бурю. Ну а я… я закрываю разум Стрелы от ваших эмоций. Иначе будет катастрофа. Например, она сойдет с ума, потеряет наш контроль и сиганет в звезду.

— Ну простите, я же не знала. И даже если бы знала… Я не могу запретить себе чувствовать. Или накачаться транквилизаторами.

— Речь не об успокоительных, хотя не сомневаюсь, что их дают вам, чтобы снять стресс. Речь о том, аль-дэй, чтобы вы научились ставить экран на своих эмоциях. Это умение вам пригодится в любом случае. Оно — ваше оружие, как и знание, — ее пальчики снова коснулись справочника. — Я могла бы вам помочь овладеть им.

Вот почему Аррадор говорил, что читает меня как открытую книгу, в то время как мне очень хочется склеить страницы и огреть его по голове. Что ж, предложение Эмери в моих интересах. Лучше уж она будет обучать меня, чем он.

* * *

С этого дня жизнь стала веселее. Особенно, после того, как я осознала, что могу, управляя эмоциями, держать ненавистного аль-тара как можно дальше от себя. А если учесть, что каюта золотоволосого адмирала — за стенкой… С особым мстительным удовольствием я трижды в день, не меньше, посылала ему во время медитаций накопившийся негатив.