Вскоре мужчина уехал, а воспитательница добреньким голоскомсказала, что мне повезло, потому что очень скоро у меня будет папа. Я спросила,а будет ли у меня мама. Воспитательница засмеялась, взяла меня за подбородок:«Милая, радуйся тому, что незнакомый дядя обратил на тебя внимание и хочетстать твоим отцом. Запомни, не во всех семьях бывают мамы и папы. Во множествесемей есть либо одна мама, либо один папа. Ты должна быть счастлива, что теперьу тебя будет папа. Если бы не этот дядя, сомневаюсь, что ты вообще кому-нибудьбудешь нужна. В таком возрасте не усыновляют. Ты должна ползать на коленях ицеловать ему ноги…» Через неделю мужчина приехал вновь и ласково сказал: «Нучто, малышка, поехали домой. Я познакомлю тебя с твоим братиком».

Услышав эти слова, я встала на колени и стала целоватьмужчине ноги. Воспитательница громко засмеялась. Мужчина поднял меня с пола итихо сказал: «Никогда так больше не делай. Я же твой отец». – «Я просто хотелавас отблагодарить», – чуть слышно сказала я и растерянно посмотрела навоспитательницу. Воспитательница, не переставая смеяться, покрутила пальцем увиска: «Дура ты малолетняя. Я же пошутила. Шпана недоразвитая».

Через несколько минут я уже сидела в машине со своимновоиспеченным отцом, ела конфеты и печенье, которые лежали на заднем сиденьеавтомобиля, а затем мы подъехали к шикарному дому, у порога которого меня ждалРоберт. Он взял меня за руку и дружелюбно сказал, что с этой минуты он будетмоим братом и что его мама умерла два года назад. Я кивала и без остановкизасовывала печенье в рот. В доме было целое море игрушек… Их было так много,что у меня разбегались глаза, я боялась к ним прикоснуться. Роберт показывалмножество своих машинок, солдатиков, электронных игрушек. Я улыбалась,прижимала к себе пакет с печеньем и не переставала жевать. Роберт хотел былозабрать его у меня, чтобы мы могли поиграть, заверил, что через несколько минутдомработница позовет ужинать, но я вцепилась в пакет мертвой хваткой и кричалачто было сил. Это была одна из детдомовских привычек, от которых мне постепеннопришлось отучаться. Роберт отпустил пакет и смотрел на меня перепуганнымвзглядом. Я забилась в угол комнаты и продолжала засовывать в рот по несколькопечений одновременно. В тот вечер мой новый папа вызвал врача, потому что уменя сильно разболелся живот. Врач прописал мне какие-то таблетки и строжайшуюдиету.

Вечером Роберт пришел ко мне, гладил меня по голове и всеудивленно спрашивал: «Зачем ты так много ешь? Никто у тебя ничего не отберет. Унас всего много – и печенья, и тортов, и разных десертов. Домработница печетвкусные пирожки с абрикосами и черникой. Как только ты выздоровеешь, онаобязательно их тебе сделает». В комнату вошел отец и положил рядом со мнойкрасивую Барби. Я несколько раз поцеловала ее и стала гладить по волосам.«Спасибо, папа», – тихо сказала я, как можно сильнее прижимая Барби к себе.Отец сел рядом с Робертом, взял меня за руку. «Скоро у тебя будет многоигрушек, нарядных платьев. Я буду одевать тебя как куклу. Ты будешь иметь все.Ты станешь самой красивой девочкой на свете, я выполню любую твою прихоть,любой твой каприз. Ты никогда не будешь знать отказа. Только и ты не обижайстарика и тоже ни в чем ему не отказывай…» В тот момент я еще не знала, о чемон говорил, и радостно закивала…

Я посмотрела на себя в зеркало и вытерла слезы. Хватитпредаваться воспоминаниям. Так можно просто сойти с ума. Во всем виноватРоберт. Приперся со своей будущей женой и нарушил мою размеренную жизнь. Ноничего. Я справлюсь с ним. Он последует туда же, куда последовал его отец.Никто не отберет то, что принадлежит мне по праву…

У вокзала я вышла из машины, огляделась. Мне всегда былонеспокойно, если приходилось оставлять ее там, где много народу, – уж слишкомвызывающий, дорогой автомобиль, а отец так и не поставил сигнализацию.

В зале ожидания я вдруг почувствовала, как больно защемилосердце. По всей вероятности, это просто нервы. Так много событий за такойкороткий промежуток времени! Никакое сердце не выдержит. Я купила стаканхолодного апельсинового сока и стала пить мелкими глотками, не переставаяоглядываться по сторонам. Мне казалось, что кто-то за мной наблюдает, следит закаждым моим шагом. Господи, и какого же черта меня сюда принесло! Сидела быдома, рисовала картины и не влезала ни в какие истории. Вспомнив о Викторе, японяла, что медлить нельзя, в любой момент с ним может что-нибудь случиться.

Я спустилась к автоматическим камерам хранения и подошла кнужной кабинке. Неподалеку от меня стоял молоденький парень и пытался запихнутьв небольшую кабинку довольно увесистую сумку.

– Она не влезет, – сказала я.

– Что? – парень удивленно посмотрел на меня и опустил сумкуна пол.

– Я говорю, что такая сумка не залезет в эту кабинку. Вы зрястараетесь, только время теряете. За билетными кассами есть обычные камерыхранения, лучше всего обратиться туда.

– Там дороже, – смущенно сказал парень и снова принялсязапихивать свою сумку в ячейку. – Должна залезть, зараза, – пробурчал он себепод нос.

Неожиданно он оказался рядом с моей кабинкой.

– Может, в эту попробовать.

От растерянности я потеряла дар речи, но, увидев, как этотидиот стал пихать свою сумку в ту самую кабинку, которая предназначалась длятого, чтобы я положила в нее деньги, взяла себя в руки и постаралась егооттолкнуть:

– Вы что себе позволяете?! Это моя кабинка! Немедленноотойдите! Идите откуда пришли!

– Ты ее что, купила? Вот когда ты ее выкупишь, тогда икомандуй. Попробую запихать сюда, а та, по-моему, поломана.

– Они все одинаковые. Тут целая куча свободных кабинок.Почему вы прицепились именно к моей?! – Я чувствовала, что еще совсем немного,и у меня начнется самая настоящая истерика.

– Ну так и иди к другой, если их целая куча, – небрежносказал парень и со всей силы стал запихивать свою сумку.

Мне показалось, что вот-вот он ее туда запихнет. Мне сталосовсем плохо, потемнело в глазах. Я стала его оттаскивать. Парень покраснел докончиков ушей, резко меня оттолкнул и злобно прошипел:

– Что тебе нужно, придурочная? Отвали! Сумка уже почтизалезла.

Сжав кулаки, я дернула головой и зло крикнула:

– Ну, придурок, я тебе сейчас устрою!

Бросившись наверх, я добежала до первого попавшегосядежурного милиционера:

– Товарищ милиционер, там хулиган кабинки ломает!