Потекла плавная беседа ни о чем и обо всем сразу, отец временами посматривал на меня, а я же, натянув вежливую мину, ковырялась в тарелке, не осознавая, попробовала блюдо уже или нет. Великая Мать, дай мне силы вытерпеть это до конца. А уж потом я доберусь до одного гаденыша и душу вытрясу!

К слову о гаденыше.

Верд Аллакири, не шелохнувшись, заложив руки за спину, стоял у двери, как каменный истукан, и, к моему облегчению, больше не смотрел на Амелию.

– А я-то думал, что у всех оборотников зверский аппетит, – выдал наблюдавший за мной некоторое время Галэн. – Приятно осознавать, что моя невеста следит за фигурой. За Оэльрио!

Он поднял бокал, остальные к нему присоединились. Мне пришлось тоже пригубить вина. Может, напиться? Ну или хотя бы обожраться назло придурку-принцу, что ли? Да еще и рыгнуть в качестве жеста отчаянья, тогда во мне разочаруются и отправят домой? Эх, если бы все было так просто… Едва сдержала новый приступ слез, представив помолвку с Галэном. Это ведь все равно что свадьба, он получит права на меня. Нет, надо было принять какое-нибудь убойное успокоительное. А ведь Нисси что-то предлагала, да я отмахнулась. Знала бы, куда попаду…

Я твердо решила сказать нет, как только мне будет задан вопрос о помолвке.

– Тебе не нравится куропатка в меду? – участливо спросила Амелия, заметив отсутствие у меня аппетита.

– Спасибо, что-то я не голодна, – отодвинула тарелку вовсе.

– Может, хотя бы десерт? – улыбнулся король. – У нас есть чудесные морские апельсины из Тандорона.

– Дорогой, девочка просто волнуется. Посмотрела бы я на кого-нибудь из мужчин, окажись он на нашем месте, – очаровательная фаворитка Ярта Берди тепло улыбнулась, и я снова почувствовала себя гадким растрепышем, несмотря на четырехчасовые усилия друидов-стилистов, в руки которых отдала меня Нисси.

– О! – подскочил Галэн. – Вероятно, тому виной я сам, но, надеюсь, подарок несколько снимет напряжение? – Он извлек откуда-то изящную бархатную шкатулку черного цвета и положил перед моим отцом. – Лорд Сатем, можете проверить.

Папа открыл крышку, и я невольно скосила глаза. Внутри оказалось роскошное ожерелье из голубоватых, выполненных в виде капелек камней, похожих на бриллианты. Баснословно дорогое украшение, на фоне которого меркли даже мои росиниты.

– Слезы реликта. Фамильная драгоценность, – подтвердил принц.

При этих словах я снова посмотрела на Верда и опять не смогла поймать бесстрастный взгляд синих глаз. По выражению его лица было невозможно прочитать, о чем думает. Словно заколдованный принц из той самой сказки про Морозную деву.

Великая Мать, как же хотелось броситься к нему, растормошить, убрать эту равнодушную маску. Попросить, чтобы забрал отсюда, как тогда. Неважно куда, к себе в поместье или в Арендолл. Главное, чтобы подальше, чтобы не видеть рожи Галэна и Ярта Берди и блондинку эту породистую.

А папа… Папе я напишу через годик-другой, когда перестану злиться.

– Оэльрио, ты же не откажешь нам в удовольствии и примеришь?

Король и блондинка снова взялись за руки и вперились в меня умиленными взглядами. Брови отца предупреждающе дернулись, и я молча кивнула. Галэн будто только этого и ждал. Тут же оказался позади и принялся расстегивать застежку маминого ожерелья, его пальцы то и дело соскальзывали, касаясь моей кожи. Уверена, нарочно.

– Сын, что ты там возишься? – шутливо пожурил его Ярт. – Я думал, ты более ловок, когда дело касается молоденьких девушек.

Мужчины сдержанно улыбнулись, а Амелия прелестно разыграла смесь смущения и негодования, тихонько хлопнув короля по руке.

– Лорд Сатем, – наконец принц справился и протянул драгоценность моему отцу, а мне на грудь опустилось новое украшение. Тяжелое и холодное.

Чужое.

Ловкие пальцы застегнули его гораздо быстрее, да так и остались на моих плечах, легонько массируя. Презрев чужое мнение, убрала их, но все сделали вид, что не заметили мой маленький бунт, лишь Ярт Берди дернул бровью, вопросительно глянув на сына. Галэн подал руку, и мне пришлось подняться, чтобы все могли получше рассмотреть подарок.

– О! Камни отлично гармонируют с цветом твоих глаз. Галэн, твоя невеста очаровательна! – восхитилась Амелия. – Эх, завидую молодости, впереди еще столько всего!

Интересно, а сколько же ей? На вид совершенно не определить, может, немногим старше меня, а может, и старше на пару десятков лет. Инстинктивно я направила эмпатию. Хвала Великой Матери, что научилась делать это аккуратно и выборочно, не задевая всех вокруг. Блондинка вздрогнула, что-то почувствовав, и бросила короткий взгляд на лорда Сатема, похоже, решила, что это он. Я же остановилась. Все равно не знаю, как обойти ее ментальный щит.

– Элья, тебе очень идет. Ты прекрасна! – отец смотрел с искренним восхищением, а я снова украдкой покосилась на Верда.

Ну забери меня! Пожалуйста, мысленно молила, забыв про обиды. Один рывок, и даже отец ничего не успеет предпринять. Ему не тягаться в скорости с воином-оборотником. Если бы я только могла попросить об этом всерьез, добавив эмпатии, но я не была уверена. Что, если Верду я больше не нужна? Мне бы какой-то знак, маленький, ничтожный знак. Один только взгляд. Теплый, такой, каким он на меня смотрел раньше. Я не сдержала судорожный вздох и незаметно схватилась за край столешницы, голова закружилась.

– Прошу прощения, – поклонился принц, который все еще стоял, но уже по ту сторону стола. – Я вас ненадолго оставлю. Оэльрио, Амелия, – Галэн направился к выходу.

Провожая его взглядом, заметила, как он чуть притормозил возле Верда, тот же представлял собой каменное изваяние. Кажется, даже не моргал, глядя сквозь принца.

– Сатем, – панибратски обратился король к моему отцу. Ну а что? Мы же скоро станем близкими родственниками. – Есть один требующий внимания вопрос.

– Говори же, Ярт, не томи, – в тон ему ответил отец, так же позабыв о титулах. Я отметила, что королю это не слишком понравилось, но он проглотил.

– Хочу пояснить, почему выбор пал именно на вашу дочь. Этот брак важен для нас не только из политических соображений, но и по двум личным причинам. – Я навострила уши. Чувствую сейчас будут врать. – У нас много поколений в роду не было друидов, их в Файбарде очень мало, особенно среди дворян. Но я решил нарушить эту традицию и основать новую. Давно пора это было сделать, да и приток свежей крови не помешает, к тому же Оэльрио, как и мой сын, обладает высоким магическим потенциалом, который, я надеюсь, передастся их детям.

О да! Конечно, Льяра – племенная кобыла. Это то, что я просто жаждала услышать! Или задобрили побрякушкой и считают теперь можно говорить все что вздумается?

– А какая же вторая? – поинтересовался отец.

– О, вторая стара как мир. Любовь.

Я поперхнулась воздухом. Какая, к бесам, любовь?!