Под наигранно-умиленными взглядами прижала к губам салфетку, стараясь задавить кашель. Отец налил воды и молча пододвинул стакан. По его не менее искусственной улыбке я поняла, что в такую любовь папа тоже не верит. И на этом спасибо. Король же продолжал медоточить:

– Галэн влюбился в Оэльрио с первого взгляда и все уши мне прожужжал, что ему никто больше не нужен. Собственно, он и привел мне все доводы в пользу этого союза. И, надо сказать, был очень убедителен, теперь вижу, что сын не ошибся.

Я не выдержала:

– О! Так это из-за всеобъемлющей любви ко мне он не пропускает ни одного смазливого личика и демонстративно со всеми целуется у меня на глазах?

Король и его «грелка» фальшиво рассмеялись:

– О, мужчины бывают такими безрассудными, когда дело касается чувств, – Амелия стрельнула глазами в сторону Верда, а я прикинула, успею ли вырвать ей глотку, если обернусь прямо сейчас? Странно, что зверь внутри меня почти не ощущался, словно его и не было вовсе.

– Галэн молод и горяч, это нормально для мужчины его возраста и положения, к тому же он остепенится после свадьбы, да и охотниц вокруг поубавится. – Король пригубил вино. – Ну раз мы все выяснили, осталась одна маленькая формальность. Сатем, надеюсь, вы не сочтете за оскорбление? По правилам требуется подтвердить истинную невинность вашей дочери.

Отец только согласно кивнул и, предупреждая возможную реакцию, накрыл мою руку своей. Действительно, среди королевских семей так было принято, я об этом знала, потому не имела права оскорбиться и покинуть это сборище, хотя и хотелось неимоверно. А еще это означало, что назад дороги нет…

Опустив голову, прожигала взглядом тарелку, чувствуя, как пылают щеки. Хорошо хоть, Галэн ушел, вот бы он сейчас потешался.

Верд! Забери меня отсюда. Умоляю, Верд!

– Уверяю, переживать не о чем, да и некуда спешить. Оэльрио вела весьма замкнутый образ жизни, наш семейный доктор осматривал ее на днях, он вышлет подтверждение, – сказал отец в нарушение всех традиций.

Я почувствовала на себе взгляд, приятные мурашки пробежали вдоль позвоночника, это эмпатия вырвалась из-под контроля, давая подсказку. Сомнений не было, это Верд наконец вспомнил, что я здесь. Ощущение тут же пропало, но сердце все равно забилось быстрее.

Ну пожалуйста, Верд! Любимый, забери меня отсюда!

Другая часть меня, отстраненно и холодно наблюдающая за происходящим, понимала, если даже это случится, то мы оба станем изменниками.

Бесы! Как же все сложно!

Пытаясь сдержаться, я едва могла дышать. Великая Мать, ну почему я не родилась в простой семье, где нет всех этих условностей? Где люди вольны жениться по любви, а не по чьей-то воле и во имя империи? И все же мои глаза наполнились слезами, затуманив взор.

– Ну же, прекратите! Бедная девочка, – ко мне поспешила Амелия. – Нашли о чем говорить за столом! Как будто не могли подождать! Идем, дитя, – блондинка помогла мне подняться, протянула салфетку, увлекая в сторону, и уже тише обратилась ко мне, противореча всему сказанному: – Ну же, Элья! Ничего страшного здесь нет. Даже если ты не истинная девственница, это ничего. Мы без труда решим этот вопрос, – она заговорщицки мне подмигнула.

Сгорая от стыда, зачем-то выдала:

– Я еще никогда не была с мужчиной.

– Ну тогда и вовсе переживать не о чем, – блондинка подвела меня к незамеченному ранее выходу из залы. – Мы через это проходим всю жизнь. Я так вообще раз в месяц, как фаворитка правящего монарха, – она скромно опустила ресницы.

Мы незаметно вышли в какой-то коридор, и за спиной мгновенно выросла фигура Верда. Едва взглянув на него, тут же отвернулась, снова обнаружив, что он разглядывает мою спутницу.

Внутри прочно поселился холод, тошнотворный комок зародился в районе желудка. Еще чуть-чуть, и ноги подкосятся, будто меня ведут на казнь. Нет, да что же за вечер такой?! К счастью, далеко идти не пришлось. Несколько метров по коридору, поворот направо, и мы остановились у двери, которая почти сразу отворилась, и из нее выглянул пожилой мужчина. Обесцвеченная годами внешность выдала сияющего.

– Если миледи Оэльрио готова?.. – вежливо поклонившись, он сделал приглашающий жест.

– Она готова, мэтр Керт, – ответила за меня Амелия, прежде чем я успела открыть рот. – А вам придется остаться здесь, – останавливая, сияющая положила руку Верду на грудь, и я завороженно уставилась на ее алые ногти. – Уверяю, вашей подопечной ничего не грозит, если понадобится, она легко сможет вас позвать, а я останусь с вами гарантом.

– Да, миледи, – голос Теневого волка прозвучал как-то сдавленно.

– Входите, Оэльрио, – осторожно потянул за руку доктор, вынуждая шагнуть внутрь кабинета.

Здесь все было довольно обычно. Письменный стол, шкаф с лекарствами, столик с инструментами, накрытыми стерильной салфеткой, и центр местной вселенной – специальное кресло, прикрытое ширмой. Я уставилась на него, как на чудовище из Чащи.

– Леди Оэльрио, не бойтесь, – мэтр Керт странным образом располагал к себе. То ли не был таким фальшивым, как все прочие? Живые спорые движения, лучащийся искренней теплотой взгляд. – Присядьте, вы побледнели. Голова кружится? Наверное, ни крошки не смогли проглотить за столом?

Кивнула.

А ведь и правда, последний раз я ела еще дома, да и то без особого аппетита, а мне, как совсем юному оборотнику, желательно есть плотно и вовремя.

– Что ж, вас можно понять. Такие мероприятия не для слабонервных, – он улыбнулся. – Воды?

– Да, пожалуйста.

Мне протянули стакан. Когда спустя несколько минут я немного успокоилась, доктор вернулся к работе.

– Леди Оэльрио, готовы? Я не сделаю вам больно, только посмотрю, и все. И не нужно стесняться старого врачевателя, это в вас говорит ваша молодость.

Чтобы оттянуть неприятный момент, спросила:

– Но… вы же не друид?

Старик, перебирающий инструменты, обернулся и удивленно на меня посмотрел, а потом рассмеялся.

– Дочка, если бы в Файбарде врачевателями становились исключительно друиды, то мы бы давно все вымерли от разных болезней. Другим тоже вполне доступно это искусство, правда, иногда без энергии жизни все же не обойтись.

Кивнув, словно в полусне прошла за ширму, желая побыстрее с этим покончить. Стянула трусики, там же разулась и по специальной лесенке поднялась на кресло. Поерзав, разместилась. Пару секунд помедлила, раздумывая, закрывать или нет маленькую шторку, и все же задвинула. Не хочу видеть лицо доктора, так проще будет представить, что ничего не происходит.

– Леди Оэльрио, вы готовы?

Буркнула нечто невразумительное.

Великая Мать! Пусть эта унизительная процедура поскорее закончится. И этот жуткий ужин-знакомство. Я хочу оказаться в своей комнате в общежитии, и чтобы рядом были друзья и учебники. И не хочу больше ни о чем, кроме экзаменов, думать, и ни о ком…