руки и кривые сабли на пояс, и от диких кочевников их будет не отличить. За «конницей» вышел и весь остальной отряд, всего около пятнадцати человек. Сразу было видно — поход дался им не легко. В основном молодые парни, все расхлестанные и еле волочат ноги, за ними шёл командир, мужик того же возраста, что и Макаров, в кожаной куртке и фуражке, подгоняя отстающих потоками отборного мата. Не отряд красной армии, а банда батьки Махно.

— Отряд стой! Разойдись! — последовала команда, как только все бойцы втянулись на полянку. Это жалкое подобие строя рассыпалось буквально мгновенно, все солдатики тут же повалились на землю там, где и застала их столь долгожданное распоряжение командира.

— Ну здорова Ванька! — не менее усталый чем его бойцы, командир подошёл к фельдшеру и обнял его — думали уже не вернёмся, заплутали так, что с трудом дорогу домой нашли. Как там наш больной, не помер ещё?

— Здравствуйте. Живой я, спасибо, что спасли — выйдя из-за палатки поздоровался я — позвольте представиться, Кирилл Найденов, геолог.

Глава 6

— Ох ты, елки-моталки. И правда живой. И здоровый как я погляжу. Ну здравствуй, Кирилл Найденов — командир отряда испытывающе смотрит на меня.

— А мне как вас величать? — спрашиваю я у уставшего военного.

— Филипп Задеба, звание моё майор, командир этих шаромыжников — махнул рукой командир в сторону развалившихся бойцов — ладно, опосля поговорим. Ванька! Жрать давай! Со вчерашнего обеда маковой росинки во рту не было! Кашу ставь!

— Какая каша Филиппка?! Я вам сейчас кулеш сварганю, да с кабанчиком! Мяса у нас теперь — на роту хватит — гордо расправив плечи выходит вперёд Макаров.

— Иди ты! Где взял?! — удивленно спрашивает командир, ловко сворачивая самокрутку.

— Да вот, Кирилл как на ноги поднялся, сразу охотой озаботился. Ты не поверишь! За день зайцев и фазанов наловил практически голыми руками! А потом мы уже с ним и кабанчиков вальнули! Ходим тут почитай уже несколько недель, а то что мяса вокруг столько и не знали — смеется фельдшер.

— Прям вот голыми руками?

— Ну не совсем, проволочки у меня выпросил и петли сварганил, а на них уже и зайцев взял. Таёжный человек, сразу видно, основательный — хвалит меня Макаров.

— Ну так, а чего стоим то тогда? Варгань, кашевар, а то не ровен час, мы тебя самого схарчим. Сейчас бойцы очухаются маленько, и я тебе в помощь зашлю кого. А хотя, вон, бери конницу нашу, они не так устали. Ильин! Бери своих и поступаешь в распоряжение фельдшера! Шустрее давай Илюха, а то кишка за кишкой уже в брюхе гоняется!

На фамилию Ильин отозвался самый черный и дикий на вид «монгол», красноармейская форма сидела на нем несуразно, пилотка так вообще на тюбетейку больше смахивала, натянутая чуть ли не на самые уши. В петлицах сиротливо поблескивали два маленьких треугольника.

— Детдомовский он. Ильин Илья Ильич, отделенный командир конников — заметив мой удивленный взгляд с усмешкой пояснил Макаров — говорит у них в детдоме всех бесфамильных по имени и фамилии завхоза крестили. Нормальный парень, умный, только под дурака постоянно косит. Илюха, подь сюды!

— Вызывали товарищ фельдшер? — подошёл к нам «монгол» и на чистом русском языке, без всякого акцента, обратился к Макарову.

— В ручье, где мы воду берём, немного дальше по течению, две туши кабанов лежит, тащите их сюда, потом дрова рубить начинайте и воду притащите.

— Всё понял Иван Савельич, сделаем — «монгол», не торопясь и с достоинством, отошёл от нас и принялся раздавать команды своим побратимам.

Пока бойцы и командир приводили себя в порядок, я принялся помогать Макарову готовить обед.

Вы, когда ни будь пробовали приготовит обед на несколько десятков человек? А на несколько сотен? Кто думает, что жизнь повара в армии сладкий сахар, тот никогда к кухне не приближался даже на пушечный выстрел. Тем более к полевой кухне.

Повар в армии это — встать в четыре утра каждый день, семь дней в неделю и вкалывать на кухне до девяти-десяти вечера, это если повезёт так рано уйти. На тебе и чистка картошки (хотя есть конечно наряд, но его же ещё и контролировать надо) и рубка дров и деревья валить приходится и ещё очень много чего, наряда по кухне конечно есть, только помощников-залётчиков этих, обычно один-два человека на несколько сотен голодных ртов. Это очень тяжёлый труд, который никто не видит и как бы ты не старался, ты всё равно будешь врагом номер один для солдата, потому что невозможно угодить всем и каждому, особенно когда ограничен в возможностях и в условиях полевой кухни.

Ещё многие думают, что раз повар то всегда при еде и в тепле — ничего подобного! Зимой повар полевой кухни постоянно на морозе, а летом, какое бы пекло не было на улице, у горячей плиты. Адский и неблагодарный труд.

Почетной должностью в моё время, в армии считалась место хлебореза, но и тут есть нюансы. Хлеборез конечно работает поменьше повара, но это если его должность не совмещена с должностью пекаря.

Пекарь в армии, особенно если нет под рукой тестомеса, работёнка ещё та. Нужно хотя бы один раз попробовать вручную замесить тесто, допустим на сто булок хлеба, чтобы понять, что вы сильно недооцениваете эту работу. Поверьте, вам не понравиться. Замес теста составляет главный труд. Чтобы вымесить полторы сотни литров теста, один хлебопек работает в продолжении почти двух часов, согнувшись над чаном и с большим усилием ворочая мешалкой. Можно конечно упростить свой труд, и налить воды в тесто сколько угодно, но тогда хлеб получится сырой, тяжёлый, и самое главное вредный для здоровья солдат. Бывало, что после службы в армии, такие «хлеборезы-пекаря» выходили на дембель накаченные на столько, что им любой культурист позавидует.

Мясо я разделал сам, в это время бойцы натаскали воды и запалили костёр, установив на него довольно большой, закопчённый котёл. Пока я возился с мясом, Макаров готовил другие ингредиенты кулеша. Всё тоже сало, немереное количество лука, морковку и надоевшая уже даже мне, пшённая крупа.

Я постепенно перехватил у Макарова бразды правления процессом приготовлении блюда. Люблю я в походе готовить, если не каждый день конечно.

Сначала готовим бульон. Наливаем в казан воды на две трети. Кладем туда кабаньи ребрышки, и куски мясной мякоти. Готовится бульон на слабом огне костра около часа. По мере выкипания, нужно понемногу доливать в казан горячей воды. Пока вариться бульон,