Ирма Юрьевна отстранилась.

— Это ты можешь жене лапшу на уши вешать, а я-то знаю, сколько молоденьких в твоих руках перебывало.

— Упреки твои несправедливы по той причине, что и ты не монашка. И тоже предпочитаешь молодых да симпатичных.

Она отмахнулась.

— Ладно, не будем об этом.

Игорь поднял бокал.

— Давай Виолетту Генриховну помянем.

Усмехнувшись, Ирма Юрьевна хотела что-то сказать, но промолчала, сделала глоток виски. Закусила и только тогда произнесла:

— Царство ей небесное, жалко старушку.

— Интересно, кому понадобилось ее убивать? — задумчиво протянул Игорь.

— Понятия не имею, да еще в кинотеатре…

— А что она там делала?

— Работала. Зрителей игрой на рояле развлекала.

— Что-то я не знаю таких кинотеатров, где музыканты выступают…

Оболонская засмеялась.

— Да, там девица работает, сумасбродка, у нее все не как у людей, но к ней в кинотеатр народ ломится, я тоже ходила полюбопытствовать, мне Виолетта билет доставала. Это эта девица и взяла Вебер на работу.

— А что, оригинально! И то, что у девицы не все как у других, говорит о ее самостоятельности и уме.

— Да, дурочкой ее не назовешь, приходила ко мне за фотографией Виолетты и такие вопросики задавала, закачаешься, следователю далеко до нее, расскажешь ей, что и не знаешь.

— Да что ты! — заинтересовался Игорь. — И что же она у тебя выведала?

— Разное, я так поняла, что она очень заинтересовалась «Реквиемом» Моцарта, видимо, ей об этом Вебер рассказала.

Гость заерзал.

— И она верит во всю эту галиматью?

Ирма Юрьевна ехидно улыбнулась:

— В это многие верят, к примеру, Любочка Ланская. Она проводит исследование, связанное с работами Моцарта.

— Любочка, между прочим, сейчас в Австрии. Недавно путевку купила.

— Надо же, — завистливо вздохнула Ирма Юрьевна. — По заграницам разъезжает, откуда только такие деньги у людей? Музыковеды копейки получают…

— Не завидуй, — засмеялся Игорь. — Ты лучше подумай, где Вебер прятала «Реквием» Моцарта, если он у нее и вправду имелся?

— Я думаю, что старуха таскала ноты в старой сумке, недаром же она с ней не расставалась.

Игорь оживился и потер руки.

— Надо найти эту сумку…

— Сумку у нее украли, когда задушили, — хмыкнула Ирма Юрьевна.

Игорь нахмурился.

— Так получается, Вебер убили из-за сумки? Кто-то знал, что у нее там «Реквием»…

— А кто мог знать?

— Подумай, ты лучше меня знаешь, что происходит в нашем серпентарии.

Вздохнув, Ирма Юрьевна стала припоминать:

— Я узнала об этих нотах от Любочки Ланской, она мне рассказала, что Вебер бредит «Реквиемом» Моцарта, и переживала, что у Виолетты Генриховны не все в порядке с головой, советовалась, как уговорить ее обратиться к психиатру. И вдруг сама в это все поверила и стала вместе с Виолеттой проводить какие-то исследования.

— Выходит, действительно Моцарт написал «Реквием» целиком! — изумленно ахнул Игорь. — Ты в это веришь?

— Да, пожалуй, — кивнула Ирма Юрьевна.

— Но это же сенсация, взрыв бомбы!

— Еще бы, а сколько стоят эти ноты…

— Да уж, — горестно вздохнул он. — Можно было бы такие деньжищи получить…

Ирма Юрьевна глубоко задумалась и вдруг выдала:

— А может быть, ноты у Ланской? Вдруг старуха отдала их Любе на хранение? Или прятала где-то дома? Все-таки вряд ли она таскала такую ценность с собой…

— Неплохо бы проверить. Только вот как попасть в квартиру старухи или в квартиру Ланской?

Подперев рукой нарумяненную щеку, Ирма Юрьевна произнесла:

— Подумай, ты же мужик. Еще Вебер могла отдать ноты Элеоноре Разумовской… А может, она спрятала бумаги в кинотеатре или у той девицы, Дианы, которая ее на работу взяла…

— Почему ты решила, что Вебер доверит такое дело первой попавшейся девице?

— Виолетта ей доверяла, только о ней и говорила, так что не сбрасывай Диану со счетов.

— Хорошо, пусть будет еще одна кандидатура. Только как мы все это проверим?

Хозяйка рассердилась:

— Думай, на что тебе голова дадена?

— У меня, между прочим, канал имеется, возможность сбыть этот «Реквием», так что я могу реализацией заняться, — проговорил Игорь. — Пятьдесят процентов мне, пятьдесят тебе…

— Какие проценты? — засмеялась Ирма. — Не дели шкуру неубитого медведя, сначала ноты нужно найти!

Она встала из-за стола и принялась собирать опустевшие тарелки.

Игорь вдруг развеселился и хлопнул ее ниже спины.

— Какая ты ядреная баба! И умная! Разве сравнятся с тобой молоденькие девицы? Зеленые они, как трава, а ты вон какая женщина — дух захватывает…

Ирма Юрьевна улыбнулась грубому комплименту. И подумала, что, когда у нее появятся деньги, заведет любовника поприличней. И сразу в Карловы Вары на курорт полетит или в Париж. И машину себе купит. Только бы найти эти ноты!

Разочарованный и оскорбленный Моцарт, несмотря на то что он не получил желаемую должность, не захотел уезжать из Мангейма. Здесь ему было комфортно и хорошо, появилось много друзей, музыкальная среда, в которой он вращался, была ему очень приятна. К тому же его удерживала внезапно вспыхнувшая страстная любовь к певице Алоизии Вебер.

Восемнадцатилетняя красавица Алоизия была средней дочерью копииста, переписчика нот Фридолина Вебера, кроме нее, у Вебера были еще три взрослые дочери. Вебер не мог выдать девушек замуж, потому что не имел средств собрать им приданое. Семья копииста крайне нуждалась. Главной ценностью семьи была Алоизия, обладавшая великолепным колоратурным сопрано и яркой внешностью. Все, кто слышал выразительное прекрасное пение девушки, приходили в необычайный восторг и пророчили ей блестящее будущее.

Очарованный Алоизией Вольфганг был частым гостем в доме Веберов. Забыв обо всем на свете, он бесплатно занимался с молодой певицей музыкой, писал для нее арии и даже собрался специально для Алозии создать оперу. Но в своих чувствах не смел признаться даже самому себе.

Леопольд по письмам сына понял, что Вольфганг влюбился, его опасения подтвердили и письма жены. Старший Моцарт пытался вразумить сына и напоминал, что у семьи чудовищное материальное положение, что его несчастная сестра трудится с утра до вечера, чтобы свести концы с концами и помочь брату, что он сам стар и немощен. Но Вольфганг продолжал проводить все свое время с Алоизией Вебер.