– Рядом. Минут пять.

– Замечательно. Сдадим в два счёта.

– Ну, не знаю.

– Вы подумайте, а я вам пока чего-нибудь подходящее на Петроградке подыщу. Сначала ж вам надо будет переехать, чтоб квартиру освободить. А если всё же решите продавать, то учтите, квартира за три дня не продастся, придётся вашей подруге подождать или всё-таки к вам в Купчино ехать. – Маша направилась ко входной двери. Анатолий достал из шкафа её пальто.

– Интересная какая вещица, и вам идёт, – сказал он, помогая Маше одеться. Пальто у Маши было выдающееся. Легонькое, тёплое, снаружи из кожи синего цвета, изнутри подбитое голубой норкой. Всё это прекрасно гармонировало с синими высокими замшевыми сапогами и такой же сумкой. Маша любила принарядиться.

Комплимент она пропустила мимо ушей. Да и комплимент ли это был? Так, из вежливости. Надо ж понимать, что у такого шикарного парня подруга наверняка в тысячу раз круче Маши. Вон, от такой квартиры нос воротит.

– Думайте, но недолго. Как говорят на Уолл-стрит, деньги не спят. Пришлите мне на телефон координаты вашего почтового ящика, я вам вышлю фотографии на согласование, текст объявления о продаже и варианты того, что сейчас предлагается к аренде на Петроградке. Буду ждать вашего звонка.

По дороге домой Маша заехала на заправку и затарилась дровами. Отопление, разумеется, уже включили, но ей вдруг нестерпимо захотелось посидеть вечерком перед камином и рассказать дяде Коле о встреченном ею нынче прекрасном принце.

С тех пор прошло уже довольно много времени. Во всяком случае, если считать по показам, которые Маша устраивала для Анатолия на Петроградке. Они пересмотрели уже кучу квартир, а подходящей так до сих пор и не нашли. Был бы это какой-нибудь другой клиент, Маша уже давно послала бы его подальше, но это был Анатолий, и она с нетерпением ждала каждого нового показа и каждый раз в глубине души боялась, что он согласится на предлагаемую квартиру.

Зима в Питере наступила, как всегда, внезапно. Вот только что дождь лил, как из ведра, и унылые деревья стояли вдоль дорог, как те самые мертвые с косами, и тут – нате вам! Снег залепил всё вокруг. Сразу стало видно, что ограды в культурной столице России именно кружевные, а коммунальные службы, как обычно, не готовы к зиме. Машины утонули в сугробах, и припарковаться в центре города стало практически невозможно. Разумеется, по мнению коммунальщиков, дорожные обочины существуют исключительно для того, чтобы на них устраивать грязные сугробы, а автомобилисты вечно только то и делают, что мешают коммунальным службам чистить дороги, пешеходы же, в свою очередь, мешают расчистке тротуаров, а и те и другие одновременно мешают чистить крыши. Ведь только представьте себе, какое раздолье было бы для коммунальных служб, если б автомобили не ездили туда-сюда, не парковались бы где ни попадя, а пешеходы не путались бы под ногами. Знай чисти себе спокойно на просторе. А так… Сплошные стеснённые условия, поэтому по дорогам не проехать, по тротуарам не пройти, а с крыш свисают самые настоящие сталактиты. Или сталагмиты? Нет, сталагмиты растут к небу с тротуаров и обочин.

Снег как выпал, так и валил не переставая практически две недели подряд, совершенно не собираясь таять сам по себе. Да что там таять! Он и валить-то не собирался переставать. Вести с дорог стали напоминать сводки военных действий, а немногочисленные дворники из бывших братских республик буквально сбились с ног. Тут-то и выяснилось, что закупленные ранее средства малой механизации больше приспособлены к работе в тех странах, где они производятся. То есть в тепле и светле, и лучше, чтобы безо всякого снега.

Парковку у фитнес-клуба регулярно подчищали маленьким трактором и двумя таджиками, укомплектованными снегоуборочными комбайнами. Комбайны весело стрекотали и выкидывали снег с территории клуба прямо на проезжую часть, соответственно, проезжающие мимо граждане честно и нелицеприятно говорили всё, что думают о приезжих гастарбайтерах. Гастарбайтеры тоже что-то такое говорили вслед гражданам на дорогих иномарках. Глаза их недобро сверкали, а струя выбрасываемого комбайном снега, так и норовила попасть в автомобильное стекло.

Однако в самом элитном фитнес-клубе было мирно и тепло, усилиями флористов везде цвели тропические цветы и колосились разномастные пальмы, пахло по южному терпко и сладко. Зима же напоминала о себе только в больших панорамных окнах тренажёрного зала. В зале, где обычно шла зарядка, окон не было, зато были огромные зеркала, в которых отражалась пыхтящая компания обычных завсегдатаев зарядки. Народу было мало, видимо, часть постоянных клиентов плюнули на оздоровление, решили уступить снежной стихии и подольше поспать. Из новеньких присутствовали задумчивая молодая девица с избыточным макияжем и бодрая старушенция, упакованная в дорогущую спортивную форму.

– Раз, два, три, четыре! – повторял своё заклинание тренер. – Молодцы, девушки! А чего у нас такие лица суровые? Раз, два, три, четыре! Давайте-ка улыбнёмся! Утро сегодня просто замечательное! Скоро Новый год, а там и весна не за горами. Снегопад, снегопад, не мети нам на косы. Три, четыре, раз, два! Ну вот, на сегодня хватит. Всем спасибо.

Из разных концов зала посыпались ответные благодарности тренеру, и вся команда двинулась в раздевалку. В огромной раздевалке у каждой посетительницы был шкафчик в своём уголке. В элитном фитнес-клубе у клиента должно быть своё свободное личное пространство. Своя лавочка, в конце концов. Благо количество клиентов, одновременно посещающих фитнес, позволяет обеспечить им некоторую приватность. Правда, сотрудники рецепции, как и снегоуборочные таджики, иногда не упускали возможности подшутить над богатыми клиентами и выдавали им ключи от шкафчиков, стоящих вплотную. Но в этот раз то ли смена попалась добродушная, то ли начальство еще никому не испортило настроение, поэтому клиентки не толкались у шкафов и не прятались от посторонних взглядов за дверцей, а рассредоточились по разным углам.

Яна и Нина Алексеевна стали переодеваться для бассейна. Маша заскочила в раздевалку перед тем, как идти в тренажёрный зал, чтобы взять бутылочку с минеральной водой, забытую в шкафчике. Бодрая старушенция сняла с себя свою дорогую экипировку, завернулась в белую простыню и направилась в сауну. Любительница макияжа увлечённо копалась в своем шкафчике. В это самое время и раздался громкий скрежет, а потом что-то грохнуло с такой силой, что можно было бы подумать – началась война.

Дамочки дружно взвизгнули, а свет в раздевалке погас. Потом ненадолго вспыхнуло аварийное освещение, лениво помигало и угасло, после чего раздевалка погрузилась в кромешную тьму. Помещение находилось в цокольном этаже, и окна там не предусматривались. Да и зачем в женской раздевалке окна?

– Что это было? – спросила темноту Яна после недолгого молчания.

– Террористы напали на фитнес, – высказала предположение Маша из своего угла.

– Всем оставаться на своих местах, – скомандовала Нина Алексеевна.

– Ещё бы! Куда идти, когда ни хрена не видно, – ехидно согласилась Маша.