class="p1">А Глеб пусть думает, что она по-прежнему пьёт таблетки. Меньше знаешь — охотнее занимаешься сексом без защиты…

13

Зоя

Всё воскресенье я строила из себя объевшегося удава — то есть: спала практически до обеда, а потом быстро сбежала из дома и отправилась в ближайший сквер, чтобы насладиться свежим воздухом и пространством. Как же мне надоело находиться в четырёх стенах…

Лариса не обиделась на подобное поведение: у нас давно было заведено, что работаю я, а домашние дела делаются абсолютно без моего участия. Хотя бы за это я могла сказать спасибо мачехе и Эллочке — избавили меня от необходимости работать ещё и дома. Впрочем, много я всё равно не наработала бы — пятидневная неделя почти по двенадцать часов в сутки (официально — с девяти утра до девяти вечера, а там как получится) была способна вымотать даже Золушку. И в выходные я обычно занималась тем, что спала и читала книжки. Иногда встречалась с Лёшкой.

Он написал в мессенджер, когда я сидела в сквере на скамейке, забравшись туда с ногами, и поедала жутко вредные и масленые картофельные чипсы из большого пакета.

«Ну что, взяли?»

«Да», — ответила я и замерла, когда в ответ прилетело:

«Отлично! Тогда приезжай. Завтра вместе на работу пойдём».

Я действительно практиковала такое раньше, тем более что у Лёшки была отдельная квартира. Однушка, но отдельная. И с окнами. Слишком не наглела, тем более что постоянно жить у себя Лёшка не предлагал, а вот временными набегами — пожалуйста.

Видеть его сейчас мне не хотелось. Да и не только его — вообще кого угодно. Я напоминала самой себе окуклившуюся гусеницу, с ног до головы погружённую в кокон и ожидающую, когда она переродится в бабочку. Правда, не уверена, что я способна на какое-то «перерождение»…

Это просто усталость. Наверняка она. Но, так или иначе, с Лёшкой нужно было окончательно разобраться. За три года, что мы встречались, зла от него я не видела, и будет нечестно не признаться ему в том, что отношения закончены. Тем более что в ближайшее время я собираюсь жить в особняке Глеба Безухова и носа оттуда не казать.

А как звучит-то, блин! В особняке Глеба Безухова… Может, купить себе бальное платье? И туфли на каблуке. Чтобы, так сказать, соответствовать.

Безумно интересно, как выглядит его девушка, эта Альбина Алексеевна, говоря про которую, Николай выглядел так, будто слопал целый лимон без сахара. Хотя тут к гадалке не ходи — наверняка стройна, как горная лань, с ногами от ушей и походкой от бедра. Тем более что управляющий упомянул — девушка Хозяина до ковида работала моделью. Значит, точно ослепительно прекрасна. Если только она работала не моделью «размер плюс», в чём я искренне сомневаюсь.

«Сейчас приеду», — ответила я Лёшке и, выбросив недоеденные чипсы — всё равно жуткая гадость, — пошла в сторону метро, по пути натягивая на лицо медицинскую маску.

Когда их наконец отменят, я, наверное, напьюсь.

14

Зоя

Ехать до Лёшкиного дома было совсем недолго, меньше получаса. По пути я задумалась, стоит ли что-нибудь покупать — я никогда раньше не приходила с пустыми руками, — но в итоге отказалась от этой идеи. Ни к чему подслащивать пилюлю. Поговорим и расстанемся. Отреагирует Лёшка точно бурно, но исключительно из-за своего темперамента. В остальном — переживать не станет. Я точно не любовь всей его жизни, просто способ приятно и комфортно проводить свободное время.

Пока шагала от метро до дома Лёшки, зачем-то пыталась понять, по какой причине хочу всё закончить. Не устраивают отношения без любви? Возможно. Хотя, когда я вспоминала Марата, каждый раз содрогалась от нежелания вновь испытать нечто подобное. И, наверное, дело всё-таки не в этом. Просто мы с Лёшкой дошли до такой точки, когда дальше — это либо расставание, либо свадьба. Выходить замуж я не желала, поэтому…

Я позвонила в дверь, и через полминуты Лёшка уже затаскивал меня за руку в коридор, чтобы сразу накинуться с поцелуями, подсаживая на тумбочку и задирая сарафан. Сколько раз мы занимались сексом так же, у порога, едва захлопнув входную дверь, — не сосчитать. И я никогда не отказывала Лёшке ни в чём, даже если предлагаемое казалось мне полнейшим безумством — всё-таки я предпочитала кровать, а не тумбочки, столы или кресла в кинотеатрах, — но не сейчас.

— Да что с тобой такое, Зой, — пробурчал Лёшка, когда я разорвала поцелуй и отвернула голову, заодно сжимая колени, чтобы он не достал до трусов. Уж я-то знаю, как быстро он способен их стянуть. — Последнее время ты какая-то мутная. Другой мужик, что ли, появился?

Железная логика. Всегда считала, что к таким рассуждениям больше склонны женщины. То есть, если человек становится «мутным», значит, у него кто-то появился. Другой причины быть не может?

— Никто у меня не появился. Отойди, дай мне слезть, и пойдём в комнату. Поговорить надо.

Лёшка взъерошил ладонью светлые волосы, обжёг меня недовольным взглядом каре-зелёных глаз, но потом всё же шагнул в сторону.

— Ладно, давай поговорим.

Я соскочила с тумбочки, слегка ударившись коленкой о стоявшую рядом обувницу, и направилась в комнату. Большую и просторную комнату с огромным окном и балконом… Мне иногда даже казалось, что я отчасти связалась с Лёшкой из-за этой прекрасной комнаты. Каждый раз, когда оставалась у него дома, чувствовала себя безумно счастливой, и вовсе не из-за отличной половой жизни, без секса я обходилась легко. Но это окно! И балкон!

Люди, живущие рядом с окнами, не понимают своего счастья.

Я села на диван, застеленный пушистым пледом, и посмотрела на Лёшку. Он застыл, замер возле меня, не садясь и возвышаясь надо мной недовольной скалой со скрещенными на груди руками. Взгляд мрачный, на губах скептическая ухмылка, брови нахмурены. Несмотря на свой в общем-то небольшой рост — Лёшка был ненамного выше меня, а я мелкая, сто шестьдесят два сантиметра, — сейчас, когда я сидела, а он стоял, да ещё и такой грозный, Лёшка казался выше себя, будто надел туфли на каблуках.

Я посмотрела вниз, на Лёшкины ступни. Нет, никаких каблуков, обычные тапочки.

— Ну? — Парень вопросительно поднял брови. — О чём ты хотела поговорить?

Да-а-а… Оказывается, расставание — это всё же тяжело, даже если нет любви. Я раньше ни с кем не расставалась — Марат не