Гретхен покачала головой:

– Только тот, у кого есть деньги, может считать их бременем.

Джулиан с любопытством уставился на нее:

– Можно спросить, почему ты согласилась участвовать вместе со мной в этом спектакле?

Она рассмеялась. Удивительно, почему он так долго держался и не спрашивал об этом.

– Хороший вопрос. Первые несколько дней я тоже себя об этом спрашивала. Отчасти потому, что оказалась в том месте, но не в нужное время и стыжусь признаться, что в основном дело в деньгах. Это всего несколько дней моей жизни. А когда все кончится, у меня появится возможность отправиться в путешествие, о котором я давно мечтала. А без них кто знает, когда у меня появится шанс.

– Я люблю путешествовать, – кивнул Джулиан, отодвигая недоеденный салат. – Куда хочешь поехать?

Гретхен улыбнулась.

– В Италию, – мечтательно протянула она. – Я об этом грезила еще в старших классах, когда мы изучали Ренессанс. Хочу поехать и впитывать эту красоту. Картины, архитектуру, еду и людей. Хочу увидеть все. И эти деньги позволят осуществить все планы.

Джулиан кивнул:

– Италия прекрасна! Ты ее полюбишь!

– Ты там был?

– Однажды. Несколько недель. Мы снимали фильм в Тоскане, и я поехал посмотреть Флоренцию. Изумительное место. Я всегда хотел вернуться, но времени не было.

– Я тебя понимаю. Даже с деньгами нелегко улучить время. Я постоянно работаю. Такова моя жизнь с тех пор, как мы основали предприятие.

– Думаю, тебе нужно выкроить время. Если будут деньги, поезжай. Время всегда трудно найти, не успеешь оглянуться, как жизнь истощит все твои сбережения и ты упустишь шанс.

– Не думаю, что…

– А ты поезжай следующей весной, – уговаривал Джулиан с заговорщической улыбкой. – В конце апреля или начале мая. Идеальная погода и не слишком много людей.

– Ты меня подначиваешь? – ахнула Гретхен.

– Именно.

Его голубые глаза смотрели так пристально, что стеснило грудь.

– Ты не способна уклониться от вызова.

Она усмехнулась.

Что же. В эту игру могут играть двое.

– Прекрасно. Принимаю. Но и в свою очередь бросаю вызов.

– Да неужели?

Он скрестил руки на груди, словно желая показать, что не испугался.

– Не дождусь, когда услышу, в чем дело. В колледже я ни разу не уклонился от вызова.

– Хорошо, мистер Уверенность. Я бросаю вам вызов! Подойдите к стойке, купите пирожное с ягодами, которое так сильно хотите, и съешьте до последнего кусочка. Дайте себе свободу, хотя бы сегодня. Кто знает, может, сегодня это пирожное, а завтра – премьера на фестивале «Санданс».

Джулиан молча смотрел на нее. Она знала: он борется с собой, но вызов есть вызов, верно?

Гретхен решила, что, может, стоит бросить ему кость? Потому что лучше других знала, каково это – сидеть на диете, когда родные и друзья ненамеренно пытаются разрушить твои планы.

– Я разделю его с тобой, если хочешь, – пообещала она.

Его лицо просветлело.

– Заметано!

Он оставил ее на несколько минут, чтобы купить пирожное.

Оставшись одна, она впервые за почти полчаса глубоко вдохнула. Потому что не могла дышать в его присутствии. Ей нравилось быть с ним. Она никогда не ожидала такого. Они такие разные. По крайней мере, ей так казалось.

Но сейчас Гретхен поняла, что у них больше общего, чем ожидалось. Они достаточно много времени проводили вместе, и ей все легче становилось увидеть за актером человека.

Как ни прекрасны эти мысли, они опасны. Бессмысленны. Они обсуждали, что она сделает с полученными за спектакль деньгами. Как только свадьбу отпразднуют, их время вместе закончится. Пусть сейчас кажется, что между ними существует связь, но он актер.

Она не позволяла себе это забывать. Через несколько дней он вернется в Лос-Анджелес и забудет о ее существовании.

Ну и повезло ей, что первый парень, с которым она чувствует себя непринужденно, оказался голливудским актером и скоро исчезнет, не захочет иметь с ней ничего общего.

При таких условиях ей никогда не лечь в постель с мужчиной.

Джулиан едва не застонал, дожевывая ягодное пирожное. За весь год он не ел ничего вкуснее. Чаще всего о его диете заботились тренеры и личные повара, державшие его дальше от соблазна. Бриджет сидела на еще более строгой диете, поэтому было легче пережить день, зная, что ему не дадут съесть то, что он действительно хотел. С глаз долой, из сердца вон.

Гретхен не зацикливалась на диетах. Позволяла себе все, что хотела, и свидетельством тому ее довольная улыбка. Ну что такое несколько лишних фунтов? Ее женственная фигура, искренняя улыбка куда лучше, чем тонкая, как палка, Бриджет и ее вечно голодный взгляд. Она никогда не казалась удовлетворенной, всегда искала в жизни чего-то большего.

И ягодное пирожное может стать именно тем, что она ищет.

– Так стыдно, – сказала Гретхен, кладя вилку на пустую тарелку. – Клянусь, ты набрал целых три фунта, когда съел это!

– Невозможно! – встрепенулся Джулиан. – Правда?

Она рассмеялась и покачала головой:

– Нет. Ты в полном порядке. Половина ягодного пирожного – еще не конец света. Зато ты получил богатые клетчаткой ягоды.

Только сейчас Джулиан заметил крошечное пятнышко клубничной глазури в уголке ее губ. Потянулся с салфеткой, чтобы стереть его, но поколебался. У него возникла идея получше.

– Держись. – Он потянулся к ней. Одной рукой лаская ее шею, прижался губами к этому пятнышку, слизал остатки десерта, прежде чем поцеловать ее.

И как всегда, стоило коснуться ее, он немедленно отреагировал. Ее мягкие губы прижимались к его губам. Запах кожи наполнил ноздри. Он не мог от нее оторваться. Каждый раз, когда они целовались, желание переполняло его. Он знал, что они связаны деловым соглашением, но ничего не мог с собой поделать. Потому что хотел ее сильнее, чем любую женщину.

Но поскольку сейчас они не практиковались, чтобы обмануть репортеров, Гретхен немедленно отстранилась. Он не ожидал этого и даже немного растерялся:

– В чем дело?

Она смотрела на него настороженными темными глазами.

– А зачем это?

Его брови взлетели.

– Поцелуй?

– Да.

Она оглядела кафе и опустила глаза.

– Я думала, мы больше не практикуемся. Сейчас за нами никто не наблюдает.

Она и представить не могла, что он способен поцеловать ее просто потому, что может это сделать. Потому что хочет!