с Изуми на него и лукаво ухмыльнулся.

…сидел на коленях в собственной спальне. На футонах перед ним мирно спали друзья и маленький брат.

Саске отключился первым. Изуми заснула не сразу: она все еще испытывала неловкость и напряжение. Шисуи, как ни странно, тоже долго не мог уснуть. Его наверняка отвлекали ото сна мысли о Сае и предстоящей схватке. Как понял Итачи из рассказа Шисуи — этот бой должен был стать решающим.

Но к полуночи и братик, и друзья провалились в глубокий сон. Все, что оставалось Итачи — ощущать их ровное течение чакры и ждать. Ждать, когда провалится в гендзюцу Шисуи.

Глава 7. Собственный путь

Шисуи проснулся и встретился взглядом с Итачи. Тот за всю ночь так и не сомкнул глаз. Слева спал Саске. По правую руку белым горбиком под одеялом свернулась Изуми.

Шисуи постепенно осознавал, что произошло, и пустоту, внезапно воцарившуюся в душе, заполнял страх.

Он не провалился в иллюзию Саи.

Черт знает почему.

То ли куноичи была настроена конкретно на Итачи. То ли она испугалась их прошлого столкновения и отступила. А может, решила избежать встречи с опасным для нее противником и выбрала себе более покорную жертву. В любом случае, это означало лишь одно: среди Учиха могли быть новые смерти.

Шисуи присел на футоне, поднял с пола протектор и повязал на голову.

— Чувствую себя скверно, — признался он.

Итачи лишь кивнул в ответ. Он уже все понял.

Все утро они с тревогой прислушивались к новостям, однако ничего не происходило. Фугаку-сан за завтраком мирно пил чай. Его лицо было хмурым, как обычно, но не настолько мрачным, как в тот день, когда погиб Текка. Это обнадеживало.

Новостей не было. Смертей не было. И лишь под вечер стало известно о том, что этой ночью планируется новое внеочередное собрание клана.

Когда Итачи услышал об этом — его прошиб холодный пот.

Значит, все-таки кто-то умер. Он прямо видел, как мир, деревня и клан сухим песком убегают от него сквозь пальцы. Все их старания были впустую. Они рисковали жизнью, барахтались в сумасшедшей иллюзии, но все оказалось зря.

Клан не вытерпит новой жертвы. Это конец.

****

В зале главного здания Храма Нака было жарко. Словно электричество невидимым жалящим напряжением в воздухе струилась ненависть. Итачи различил в толпе стройную фигуру друга, который сидел неподалеку. Шисуи с самого утра замкнулся и молчал. Вот и сейчас просто сидел, прямой как струна, даже не искал глазами по залу Итачи.

Гам затих, и перед собранием встал отец. Поприветствовав братство, он начал издалека: говорил о расследовании ночных убийств Учиха и о том, что следствие зашло в тупик. А Итачи с замиранием сердца ожидал, когда отец объявит имя новой жертвы Саи.

Немного погодя Фугаку наконец перешел к главному.

— Я полагаю, вы правильно истолковали причину очередного преждевременного собрания.

Учиха тревожно загудели.

— Да, братья мои, этой ночью было совершено новое убийство.

Зал взревел.

Итачи опустил глаза в пол. Душу терзали смешанные чувства.

Зря мы затеяли все это. Стоило сказать отцу.

Взгляд невольно потянулся к Шисуи. Тот сидел все так же неестественно прямо, ожидая приговора.

— Однако, — громко возвестил отец и выдержал паузу, чтобы собрание утихло и прислушалось к его словам. — На этот раз убийца обошел наш клан стороной.

Что?

Итачи поднял голову. Он не верил своим ушам.

— Кто это? — спросил голос из зала.

— Девочка из деревенских.

По храму покатился взволнованный гомон. Началось обсуждение. Отец ждал. Он давал соклановцам время переварить новость.

Но если погибла девочка не из клана, значит, это не Коноха. Восстание откладывается.

Итачи почувствовал облегчение.

— Братья!

С татами поднялся Яширо. И что-то в его тоне Итачи решительно не понравилось.

— Они хотят сбить нас с толку! Эта смерть была подстроена намеренно, чтобы запутать Военную Полицию и…

Его голос утонул в воцарившемся хаосе.

Что он городит?

— … и чтобы забрать у нас дело! — закончил Яширо, надрывая голосовые связки, чтобы перекричать толпу.

Итачи вытер потные ладони о штаны.

Яширо сошел с ума.

Он уже не вскакивал, как в прошлый раз, чтобы высказать свою точку зрения. Он понимал, что это бесполезно.

Безумие клана перевалило за допустимый рубеж и уже не вызывало у Итачи ответной реакции. Оно просто проходило сквозь. Итачи пропускал его через себя, чувствовал, как мутится его рассудок, но каким-то образом сдерживался.

— Теперь дело о ночных убийствах ведет Анбу, — продолжал Яширо.

Я не хочу этого слышать. Не хочу.

В душе закипало отвращение ко всем этим людям. Как же они были слепы! Учиха видели лишь то, что хотели видеть: они горели желанием доказать причастность Конохи и игнорировали очевидные факты. Именно поэтому дело все еще не тронулось с места. И именно поэтому его передали в Анбу.

Прежние сомнения рассеялись. Итачи больше не считал, что они с Шисуи поступили неправильно. Да, они проиграли Сае этот бой, но у них и выбора-то не было. Кроме матери, которая верно хранила их тайну — ни один Учиха не воспринял бы угрозу гендзюцу всерьез и не стал для них поддержкой.

Он уже не слушал. Голос Яширо для него слился с шумом собрания.

****

— Шисуи…

— Это могла быть Мэй, — глухо ответил друг.

Он был непривычно бледен. И Итачи не до конца понимал, почему смерть незнакомой девочки потрясла Шисуи до такой степени. Снова тот самый недоступный пласт жизни…

— Теперь ты не сможешь сражаться с Саей. Твои техники не будут работать, — тихо предположил Итачи. — В этом дело?

— Не только.

Шисуи взъерошил волосы, прошелся вдоль обрыва и резко взглянул на Итачи.

— Я хотел найти ее.

Итачи уловил в черных глазах друга мимолетную вспышку незнакомой эмоции. От нее исходили жар и боль.

— Но теперь ты можешь точно узнать…

— Нет, — Шисуи запнулся. — Я хотел… хотел увидеть ее живую.

Итачи не знал, что сказать. Он не умел утешать людей. А когда не до конца понимаешь причину расстройства — это труднее в разы. Лучшему другу было очень больно, Итачи видел это. Но что можно было сделать?

Шисуи тем временем перестал метаться и сел на землю, округлив спину.

Над обрывом зависла яркая недозревшая луна.

— Шисуи, это