— Что?

— Спуталась с богатым иностранцем и умотала в Европу, предварительно сделав аборт от Игната.

— Вон даже как… Он очень страдал?

— Было дело. Пил здорово… Но потом взял себя в руки. По бабам пошел. Ну, известное дело. Артистки… Сама понимаешь, хорошему оператору лучше дать, чтоб снимал как следует…

— Вить, ну он же просто очень обаятельный парень…

— И это тоже, словом, отбою от баб у него нет. Та к что не советую… А то разобьет бедное сердечко моей подружке.

— Да не разобьет. Оно уже закалилось. Один раз было разбито вдребезги, а склеенная посуда два века живет, сам знаешь…

— Лер, ты что, так в него втюрилась? — испуганным шепотом спросил Витька.

— Нет, просто впервые за несколько лет мне кто-то здорово понравился. Только, Вить, это сугубо между нами!

— Ты, видать, и впрямь сдурела, подруга! Я тебя когда-нибудь сдавал?

— Нет пока. Я хорошо помню, как ты меня отмазал перед Фридрихычем, когда я с Димкой загуляла.

— Может, это я тогда зря сделал, как показывает доигрывание, а?

— Нет, не зря… — грустно сказала я. — Я тогда была влюблена без памяти…

— И с тех пор больше не влюблялась?

— Практически нет. Так, легкие увлечения, которых хватало на неделю, от силы.

— Будем надеяться, что с Игнашей ты тоже за неделю разберешься.

— Скорее всего так и будет, — беспечно ответила я, ни на секунду не веря самой себе. Игнат волновал меня страшно. Даже самой удивительно. У меня внутри все пело. Но, может, это от того, что на студии приняли мою идею? Да нет, вот недавно приняли Катькину идею насчет близнеца, я радовалась, но внутри ничего не пело. Однако делиться такими подробностями со старым другом я не стала. Это касается только меня.

После обеда мы вернулись на студию, что-то еще обсуждали, я подписывала какие-то бумажки, с кем-то меня знакомили, но я уже мыслями была не здесь. А когда собралась уходить, меня отыскал Никита Александров.

— Валерия, неужто Бог услышал мои молитвы?

— Услышал, Никита, услышал! Будете теперь положительным героем, и, боюсь, это вам еще надоест!

Я примчалась в гостиницу в начале восьмого. Быстренько приняла душ, слегка подкрасила глаза и губы. И задумалась, что бы такое надеть. Я взяла с собой только самое необходимое, так что выбирать было почти не из чего. Впрочем, у меня и дома не слишком большой выбор. Права Елена Павловна, я совсем себя забросила. С собой даже ни одного платья, только джинсы и черный трикотажный комбинезончик. Вот его я и надела. На шею намотала сиреневый шелковый шарф, подаренный бывшей свекровью. Да ладно, не в том дело, он же знал, что не модель на свиданку зовет. Надо же, на свиданку… Как давно я не бегала на свидания. Странно, я совершенно не обратила внимания на мужчину, которому отдала собаку. Он показался мне каким-то вовсе не заслуживающим внимания. Жаль только, что он наверняка не пользуется тем волшебным одеколоном. Но ничего, если у нас что-то получится, я сама подарю ему этот одеколон. Идиотка, оборвала я сама себя. О чем ты думаешь? Не вздумай! Какие подарки? Он завзятый бабник, я ему глянулась так, на один вечерок… Ну, может, он рассчитывает еще и на ночь? Ну так фиг ему. Ни за что! Не на такую напал. Или именно на такую? Нет. Нет. Нет!!!

Но при виде Игната моя решимость как-то съежилась.

— О, Лера, точна, как королева! Привет! — и он чмокнул меня в щечку. — Как успехи?

— Недурно. А куда мы пойдем?

— Я сегодня шлялся по городу и набрел на одно славное местечко. Туда и двинем. Ты не очень устала?

— А что, это далеко?

— В том-то и дело, что нет. Но туда надо пешком.

— Не проблема.

— Тогда пошли.

На улице было холодновато. Он взял меня под руку. Идти с ним было приятно. Наши темпы совпадали.

— А с тобой хорошо идти, — сказал он. — Удобно.

— Я сейчас об этом же подумала.

— Тебе со мной тоже удобно?

— Ага.

— А расскажи, что сегодня было?

— Тебе интересно?

— Да.

Я рассказала.

— А ты молодчина, боевая. Вот мы и пришли.

В ресторане играла музыка. Я расстроилась, не люблю.

— Тебе тут не нравится? — догадался он.

— Шумно.

— Ну, не так уж… Просто я хотел с тобой потанцевать. Ты не любишь танцевать?

— Танцевать? Я уж и не помню, когда танцевала. Вообще-то люблю! — вдруг обрадовалась я.

— Вот видишь! И знаешь что… Ты теперь не будешь прятаться по углам.

— По каким углам?

— А ни по каким.

Мы подошли к заказанному столику. Он отодвинул мне стул. Сел сам и, подперев кулаком подбородок, уставился на меня. В его взгляде читалось удовольствие.

— Игнат, ты чего?

— У тебя очень интересное лицо, очень. Такое лицо интересно снимать… И целовать хочется…

В этот момент подошел официант и поставил на стол вазу с пятью коралловыми розами.

— Вот, как заказывали, — сказал он Игнату. И тут же принес меню.

— Спасибо, я тронута. Дивные розы.

— Я старался.

— Игнат, а ты всегда носишь бородку?

— Если тебе не нравится, могу побриться, это не принципиально.

— Да нет… Мне никогда не нравились бородатые и небритые, а тебе идет… Игнат, расскажи о себе.

— Что тебе рассказать, Лерочка?

— Что сочтешь нужным. Ты обо мне уже хоть что-то знаешь, а я о тебе ничего.

— Ну, если нужны анкетные данные… Мне тридцать пять, я в разводе и давно. Живу один, я довольно занудный в быту. Богемный стиль не люблю, сыт им по горло, бабник, пока… Работу свою бешено люблю. Но и полениться иногда тоже считаю необходимым. Никаких хобби у меня нет…

— А бабы?

Он усмехнулся.

— Это не хобби. Я, если хочешь знать, бабник скорее пассивный. Я женщин люблю и не могу им отказать… — он чуть смущенно улыбнулся. — Признаюсь честно, был у меня один период, я его называю период гона, но он прошел, я… Господи, что я несу! Ты прости меня бога ради, я сам не знаю, чего меня на откровенность потянуло. Это потому, что ты мне жутко нравишься.

— А ты…

Подошел официант, стал расставлять на столе заказанные блюда. Когда он отошел, Игнат внимательно на меня посмотрел.

— Ты хотела что-то спросить.

— Да, но… неважно.

— Ты хотела спросить, любил ли я кого-нибудь, да?

— Да. А как ты догадался?