лопнула, как запёкшийся от высокой температуры замерзший пельмень в пустой кастрюле, содержимое в виде воды хлынуло наружу, на поверхность, оставшиеся в живых люди возвели случившееся в человеческое достоинство и, слабо понимая произошедшее, наделили катастрофу качествами скорее не божественными, а рациональными – мол, это последнее уничтожение, хватит, мол, уже плодиться и размножаться, пора и честь знать. Восемь миллиардов, это уже не шутка… Согдийцы послали прежние верования подальше, и стали искать что-то своё, близкое к краю… И нашли Йошку.

Она сразу заявила: хоть все вокруг передохнете, я подыхать не собираюсь. С какого такого ляду? Раздвиньте ноги, посмотрите на себя и друг на друга: вы этим предполагаете поддерживать род человеческий? Не смешите детей! Загляните мне под тунику… Видали?! А теперь – в очередь, мальчики, в очередь…

То невидимое движение времени, отмеченное для себя Йошкой, но так и не понятое согдийцами, происходило от найденной ею в одной из пещер точки отсчета течения жизни в противоположных направлениях. Йошка с Цилей, перевалив в Согдиане через жизненный экстремум, двинулись в прошлое. Согдийцы – в будущее, уже пережитое девушками несколько тысяч лет назад. Путём нехитрых вычислений Йошка определила, что сдвиг магнитных полюсов Земли (в период их с Цилей молодости), связан скорее всего с давней атомной катастрофой, чуть не погубившей последнюю цивилизацию и изменившей климатические зоны на земной поверхности. Но несчастье привело к неожиданности: скорость и направление жизненных процессов у разных существ теперь зависели от вращения земного ядра, магмы и коры совершенно независимо от вращения Земли вокруг Солнца. Йошка подозревала, что три могучие земные составляющие вертятся подобно шарам в шарах по труднообъяснимым законам Вселенной. Но к какой из трех субстанций она относила свой жизненный цикл, ещё не решила.

К ней, наконец, пришли «месячные», за последнюю тысячу лет во второй раз. Кровило не меньше года. Теперь, в трёхлетний период овуляции, надо было что-то решать. Озабоченная очередной неожиданной возможностью создать бессмертное потомство, она обратилась к Циле с просьбой: подобрать ей из старших учеников девственника, недурного собой, крепкого, с творческой жилкой и развитым органом размножения. С какой скоростью будет происходить её движение назад, предположить было трудно. В какую сторону судьба пошлёт будущее ребенка – тем более. Судя по сексуальному опыту Йошки и её предыдущим влюбленностям, младенца в Согдиане никто в корзину не положит и по течению реки не пустит. А старшеклассник скоро вырастет и найдет себе кого помоложе. И хорошо бы девушку… Пока его не съедят…

Циля отнеслась к её предложению без восторга. Научившиеся к этому времени мыслить и говорить ослюды, Кот и Целка, которые уже обзавелись многочисленным потомством и давно проживали в резервации – в сухой пещере с единственным спиртовым источником на всю Согдиану, – были категорически против желания Головного Евнуха продлить божественный род.

Йошкин Кот не без ревности заявил: нет Бога на Земле, кроме Йошки, и я пророк её. Целка после этих слов не давала ему взобраться на себя года полтора и завалила источник камнями. Кое-как, по старой памяти, Циля тайно утешала Кота, но недолго. Пойманные Целкой с поличным во время совокупления на погасшем кострище, они были посыпаны пеплом, изгнаны на неделю в джунгли, но, после забастовки учащихся с требованиями о том, что теперь «некому в морду плюнуть», оплеванные детьми родители учеников вернули Цилю в школу, а Кота – в стойло. Причём обязали Целку ходить с вечно поднятым хвостом. А Йошка собственноручно разобрала камни над спиртовым источником.

Примирение закончилось обильным возлиянием с последующей оргией четверых бессмертных, продолжавшейся подряд шестеро суток. Ученики честно и ярко записали всё происходящее на глиняных табличках. Позже это вошло в Согдийские анналы в качестве мифа о сотворении мира.

На седьмой день с глубокого похмелья Циля еле-еле успела прочесть меньше половины записей, так и не исправив ошибок в глине и не поверив в произошедшее, и слегла. Целка со всем присущим ослюдам сочувствием отпоила её сброженным молоком, но не простила. Натянутость в их отношениях сохранилась надолго. Но это уже ни на что не повлияло.

Дабы не доводить ситуацию до очередного конфликта, Циля таки начала поиск партнера для озабоченной подруги.

Дети в Согдиане созревали быстро. Обилие пищи и отсутствие за ненадобностью одежды влекло их друг к другу быстрее, чем они сами могли предположить. Как только утром в классе кто-то начинал ритмично дергать свободной от стила рукой под партой, глядя на девочку напротив, Циля направлялась к ученику и заглядывала под столешницу. Определив, что ученический орган достиг максимального размера, она производила необходимые измерения. Записывала результаты. Давала ему закончить начатое на глиняную дощечку. И отсылала ученика к Йошке.

Юноша с глиняным пропуском и подсохшим неопровержимым доказательством мужества на клинописи допускался в пещеру к Головному евнуху. После ряда манипуляций с его органами и последующего допроса и ощупываний ученик отправлялся или в интернат для мальчиков, или на кухню, или в резервацию к ослюдам (на попечительство Цилиной Целки). Родителей извещали о судьбе сына или устно, или двумя-тремя котлетами, без всякого объяснения.

C неписанными законами в Согдиане было всё в порядке, с писанными – не совсем. Качество глины заставляло искать лучшего. Таблички рассыпались через сто-двести лет на куски и вспомнить, что на них было выковыряно семью поколениями раньше, оказывалось невозможно. В поисках более надежного материала для хранения согдийской памяти были оснащены несколько экспедиций. Караваны ослюдов уходили во все концы земли и возвращались назад то с золотом, то с серебром, то с бронзой, – бесполезными, как оказывалось, металлическими чушками. На них и знаки выковыривались с большим трудом, и таскать их тяжело было, да и хранить негде: сухих помещений не хватало, в привычных сараях они проваливались глубоко в грязь в дождливый сезон и достать их из земляной библиотеки на ревизию было проблематично. Потому, с лёгкой руки Йошки, было решено – бросить эту бесполезную работу. Всё равно никакого времени нет. Его просто не существует. Есть циклы дня и ночи, этого достаточно. Остальное – выдумки полусумасшедших евнухов. В какую сторону катится мир и история достаточно знать бессмертным. То есть Циле и Йошке. А они уж всему остальному как-нибудь согдийцев научат.

И Согдиана процветала. Воды изливались с гор в долину потоками, солнце точно по считанному поднималось и опускалось над вершинами, одаривая плодородные угодья светом и тенью. Урожаи злаков и плодов не успевали сменять друг друга по мере подъёма и спуска в горы. Животные тучнели на жирных пастбищах. Добыча еды, воды, тепла и коротких