– Пока не очень много, три десятка, но если ты возьмёшь нас под свою руку, то станет значительно больше.

– А кто старший ваш?

– Старшего мы на кругу выбираем, как новгородцы, и зовём его атаманом. Я и есть атаман.

– Мало на Руси города, где всё выбирают, ещё и войско такое появится. Ладно, Семён, приводи своих людей. Я хочу поглядеть на них и испытать, а там и о нужности вашей подумаем.

– Добро, князь, завтра приедем к тебе!

– А вы что, конные?

– А как же, князь, на коне сподручнее. Оружие и броня у нас свои, так что содержать нас будет куда менее накладно.

На следующий день на поле за городом, где Андреевы ратники выезжали своих коней и учили их скакать как одно целое, подъехали три десятка молодцев. Князь заулыбался. Перед ним были самые настоящие тати. Вооружены были кто чем. Вместо шлемов они носили меховые шапки, словно кочевники, правда, кони под ними были на загляденье. Тати с опаской поглядывали на дружинников, которые, увидев их, подняли их на смех.

– Это вы сдаваться пришли, тати! – закричал один из дружинников.

Князь Андрей подъехал к людям Тониглиевича и осмотрел их.

– Ну, молодцы с большей дороги, пришёл ко мне ваш атаман и на службу попросился. Скажите, что вы умеете?

– Если мы, князь, втроём набросимся на одного твоего дружинника, то сможем одолеть его.

И князь, и дружинники засмеялись. Немудрено втроём на одного наброситься и одолеть.

– А вот если три твоих дружинника набросятся на одного нашего, то только зря время потеряют!

– А вот это ещё проверить надо, – сказал один из ратников Андрея, – пусть втроём меня схватят.

Князь Андрей кивнул, давая согласие на потеху. Ратники князя и люди Тониглиевича разъехались, давая простор для схватки. Осталось лишь трое ратников.

– Ну, коли кого побью, то не взыщите! – крикнул ратник и надел шелом.

– Это едва ли возможно, ратник! – весело крикнул ему один из татей.

Все тати тут же достали луки и прямо на скаку пустили несколько стрел в коня дружинника. Дружинник явно такого не ожидал, так как даже на поле битвы всегда коней жалели, считая их главной воинской добычей.

Раненое животное сбросило своего всадника. Ратник обнажил меч, готовясь отомстить за своего боевого друга, но тати вместо того, чтобы атаковать, расскакались. Они не спеша подъезжали к нему с трёх сторон по очереди, при этом все трое улюлюкали.

– Идите и сражайтесь, трусы!

Всадники подобно татарам понеслись на него со всех сторон, и каждый метнул по аркану, которые лишили ратника возможности оказать хоть какое-то сопротивление.

– Князь, ратник твой в полон взят! – крикнул один из татей.

– Никита, бери десяток и накажи татей. Продолжаем потеху!

Никита, десятник княжеской дружины, тут же взмахом руки направил десять своих ратников на трёх татей.

– Посмотрим, Тониглиевич, смогут ли твои ратники, как похвалялись, выйти из воды сухими!

– Смогут, князь, вот увидишь!

Между тем десятник Никита, поняв, что тати бьются не по правилам, решил отплатить им тем же.

– Старайтесь ранить их коней! Не дайте им уйти!

Трое татей не растерялись и вместо того, чтобы пуститься наутёк, что-то бросили перед собой и неторопливо поехали подальше от дружинников. Едва кони ратников Андрея доскакали до места, где тати что-то бросили, как тут же начали спотыкаться и падать, сбрасывая седоков. Лишь несколько всадников успели развернуть своих коней и объехать разбросанные шипы. Тати развернулись и приветливо помахали рукой дружинникам.

– Идите и поймайте нас, у нас ещё много сюрпризов!

Князь Андрей поднял руку, давая понять, что потеха закончилась.

– Твои люди обучены по-иному, не так, как мои. Если не ожидать их фокусов, то они могут нанести вред, но только в первом столкновении. Чего вы хотите за службу?

– Мы, князь, хотим за службу, чтобы выделили нам землю, где мы смогли бы построить своё поселение и не должны были бы ни тебе, ни кому-то ещё платить. Мы будем сами решать, как пользоваться землёй этой – охотиться там или рыбачить, сажать или нет. Мы будем в случае брани всей деревней выходить под твои знамёна, а в мирное время пошлём к тебе каждого десятого ратника, чтобы служил тебе. Оружие и броня у нас свои, но и в добыче воинской доля наша будет только нам самим принадлежать.

– Ну а хану за дворы ваши кто платить будет?

– Ты, князь, мы же тебе будем служить.

– А место для деревни уже облюбовали?

– Да, князь.

– Согласен, Тониглиевич. Хочу, чтобы ты хотя бы пять сотен таких вот молодчиков собрал. Сможешь? А пока вы мне все нужны будете, и коли службу сослужите, то будете щедро одарены.

– Рады стараться, князь. К весне пять сотен соберу. Только чтобы вооружить их всех, нам нужно будет в походах участвовать.

Великий князь и княгиня жили в Твери. Сюда же стягивалась и рать со всей Руси. Готовились к походу на Новгород.

– Ярослав, – вновь и вновь начинала Ксения, – не зови поганых на землю русскую! Не простит народ тебе этого. Новгород, может, и своеволен, но это наш, русский город. Если ты приведёшь туда татар, то и последний город земли русской пострадает!

– Ксения, было время, я тоже так думал, но теперь вижу коварство новгородцев. Этот город никогда не принадлежал Руси, а испокон веков хотел, чтобы сама Русь служила ему. Здесь, во Владимире и Твери, прекрасно помнят стук копыт монгольских всадников и понимают, почему нужно единое государство, а там знают только денежную цену всего. Новгородцы готовы платить золотом, а мы платили кровью.

– Ярослав, ради нашего будущего ребёнка не разоряй Новгород! Не начинай войны междоусобной, прошу тебя!

Ярослав был обрадован вестью о беременности своей супруги, но сейчас ему было не до этого.

– Ксения, Новгород не должен быть таким, каким ты его знаешь. Я наведу там порядок. Пусть знают, что они зависят от нас.

– Я знаю, что ты послал Юрия в Торжок останавливать обозы с хлебом. Ярослав, от этого пострадают простые люди. Они сами соберутся на вече и пошлют к тебе послов, чтобы ты вернулся к ним.

– Не думаю, Ксения. Новгородцы скорее постараются, чтобы здесь, на Руси, полились реки крови, а мы грызлись за их город, как псы грызутся за кость. Но зря стараются. Вчера пришёл гонец от Дмитрия Переславльского, он сказал, что тот отказался от новгородского княжения. Мои племянники верны мне, и новгородцам стоит задуматься. Если я возьму этот город, то я там не только старых порядков, но и камня на камне не оставлю.