— Дело в том, что меня к вам привело убийство бывшего сотрудника этой же фирмы… — сообщила я.

— Да, мы в курсе, — прервал меня лейтенант. — Что касается этого самого Перфильева, о котором идет речь, то ничего мы сказать по его поводу не можем. Потому что он после исчезновения Березникова уехал, и мы его не допрашивали.

— То есть не стали искать? — удивилась я.

— Мы опросили Анжелу Байкалову, секретаршу. Она дала довольно убедительные показания насчет Перфильева. Что же касается другого товарища, который работал в «Волжской короне», некоего Андрея Голубкова, то он в настоящее время находится в психиатрической больнице.

— Вот как? — удивилась я.

— Да, история с этим кредитом на него сильно подействовала. Но там нет ничего удивительного, он находился на учете у психиатра еще со времен юности. Я еще удивляюсь, почему этот Голубков занимал такую ответственную должность. Зачем его держали в фирме?

— А с самим Голубковым вы разговаривали? И вообще как получилось, что он загремел в психушку?

Лейтенант ухмыльнулся и, пожав плечами, ответил:

— Дело в том, что, после того как Березников сбежал, Голубков пришел домой к секретарше, всячески ее оскорблял, дебоширил… Она вызвала бригаду, и его, так сказать… того, — Владимир Викторович махнул рукой, как бы показывая, что Голубкова вытурили из квартиры Анжелы Байкаловой одним махом, причем сразу в психушку.

— Так вы разговаривали с ним?

— Ездили в психушку, добились встречи после долгих препирательств с врачами. С ним говорить бесполезно, у него обострение, как нам сказали… А он сам говорит — ничего не помню, я как узнал, что Березников сбежал, с катушек слетел. Про дебош свой, мол, ничего не помню, ну, и так далее. Вот, собственно, и все. Выглядел он каким-то пришибленным, наверное, лекарствами напичкали его, вот он и подуспокоился. Врачи сказали, что подержат его несколько месяцев и, если все будет нормально, выпишут.

— И когда эти несколько месяцев должны закончиться? — поинтересовалась я.

— Да уже немного осталось, — подумав, ответил лейтенант. — Если выпишут, мы с ним побеседуем, разумеется… Но вообще я скажу вам — тухловатое дело. В розыск объявили, а так — никаких следов. Профессионально всех кинул этот Березников.

И лейтенант посмотрел на часы. «Это намек, — догадалась я. — Намек на то, что он сообщил мне все, что знал, и мне пора уходить».

Я не стала испытывать терпение молоденького лейтенанта. Разумеется, он с поразительным равнодушием воспринял дело Перфильева — оно его не касалось никоим образом, а своих дел, видимо, у лейтенанта было по горло. Поэтому, получив от Владимира Викторовича адрес Анжелы Байкаловой и на всякий случай Андрея Голубкова, я из милиции в первую очередь отправилась к бывшей секретарше фирмы «Волжская корона».

Это было двенадцатиэтажное здание на окраине города, в центре нового микрорайона. На звонок мне открыла довольно высокая девушка лет двадцати семи, с крашенными по последней моде в жгуче-черный цвет волосами. Сами волосы прямые, густая, очень ровно подстриженная челка, закрывающая невысокий лоб, черные брюки и золотистая блузка — такой предстала передо мной Анжела Байкалова.

— Здравствуйте, — первой начала я. — Мне необходимо с вами побеседовать в связи с одним происшествием в городе Тарасове.

— В Тарасове? — черные брови удивленно поднялись. — А… Что там… произошло? Я вообще-то там никогда не была.

— Убили одного вашего бывшего коллегу, Сергея Перфильева, — сообщила я.

— Сергея? — В карих глазах девушки промелькнул испуг. — Господи, а как? Что случилось?

— Давайте уж поговорим на эту тему в спокойной обстановке. Можно пройти?

— Да, конечно, — растерянно отозвалась Анжела. — Проходите.

Она, видимо, была поражена неожиданно свалившимся на ее голову известием о смерти Перфильева, потому что даже не спросила, кто я такая, а просто пропустила меня в прихожую. Квартира у Анжелы была отделана довольно прилично, чувствовалось, что ремонт в ней был сделан совсем недавно. О том же свидетельствовала и практически новая мебель.

Анжела пригласила меня в большую комнату, и я вскоре опустилась в мягкое кресло перед журнальным столиком. Анжела расположилась напротив и нервно закурила.

— Я — частный детектив, Иванова Татьяна Александровна, — решила все-таки представиться я. — Занимаюсь расследованием смерти Сергея Перфильева, вот поэтому и обратилась к вам. Я в курсе истории, произошедшей в фирме «Волжская корона», в которой вы работали. В курсе насчет того, что руководитель этой фирмы Артем Березников исчез в неизвестном направлении, предварительно взяв кредит на крупную сумму. Но мне хотелось бы узнать кое-какие подробности. К тому же очень многое говорит за то, что смерть Перфильева связана с той историей.

— Почему вы так думаете? — карие глаза Байкаловой, казалось, стали еще испуганней.

— Потому что больше ничего подозрительного в жизни Перфильева за последний период не просматривается.

Байкалова пожала плечами и ничего не ответила. Сделав три затяжки, она тихо спросила:

— А… как его убили-то?

— Ударили ножом в шею в тарасовском ресторане «Нирвана», куда он пришел со своей невестой.

— С невестой? — удивилась Анжела. — Никогда не знала, что у него есть невеста!

— Они совсем недавно познакомились, уже после того как он уехал из Самары, — пояснила я.

Анжела сделала глубокую затяжку и наконец заговорила:

— Ну… Понимаете, я-то что могу сказать? Действительно, нехорошая история, я сама не в восторге от того, что когда-то устроилась работать в эту самую «Корону». Но почему понадобилось убивать Сергея? Он-то здесь при чем? Даже если Артем Николаевич и кинул своих кредиторов, а соответственно, и нас, то зачем ему или этим самым кредиторам разбираться с Сергеем? Он просто один из нас, обычный рядовой сотрудник. Он также пострадал, как и мы. Я, например, до сих пор не могу найти приличное место.

— Что же, кроме Березникова, все были рядовыми? Вас там и было-то четыре человека, — недоверчиво заметила я.

— Ну… Нет, — подумав, ответила Анжела. — Андрей Голубков считался как бы заместителем Артема Николаевича. Возможно, он и был в курсе дел своего шефа. А мы с Сергеем, так сказать, среднее звено.

Анжела помолчала, потом, поймав мой пристальный взгляд, ответила не менее пристальным и, усмехнувшись, сказала:

— Я вижу в ваших глазах немой вопрос и сразу хочу на него ответить. Я действительно была просто средним звеном. Так сказать, обычного во многих конторах момента… ну, связи с шефом, неформальных отношений… ничего такого не было. Я выполняла обязанности секретарши и отчасти наблюдала за девочками, которые занимались у нас отчетностью.

— А кто был бухгалтером?

— Голубков, — ответила Байкалова. — Вот он и был фигурой, наиболее приближенной к Артему Николаевичу.