— Господи, — прошептала она, — за что…

Подняла глаза к потолку и закричала, в клочки разрывая этим криком то, что еще оставалось от ее сердца.

Подготовка к вечеринке была в полном разгаре: устанавливались шатры и навесы, высаживались кусты с розами и рододендронами, когда однажды Джон вернулся домой в компании немолодого мужчины и девушки одних лет с Наташей. Девушка была рыжеволосой и стройной, хотя немного заторможенной в движениях. Мужчину он представил как Джозефа Биркина — сотрудника Госдепартамента, а девушка оказалась его женой Джейн.

— Надеюсь, вы подружитесь, — сказал Джон, — Джейн тоже из России.

Мистер Биркин ничего не сказал, а только улыбнулся квадратной улыбкой, демонстрируя аккуратные зубы.

Хозяева начали показывать гостям дом. Мистер Биркин проявлял интерес, а его жена скучала. Очень скоро Наташа заметила, что у миссис Биркин есть привычка быстро хлопать ресницами, словно она с чем-то не согласна или ее только что обидели. По-английски Джейн говорила медленно, словно подбирая слова.

Разговор о деле завязался еще во время экскурсии по дому, а потом продолжился в холле первого этажа. Расположились в креслах вокруг большого, низкого круглого стола со стеклянной поверхностью. Миссис Биркин сразу закинула ногу на ногу, не забыв одернуть свою коротенькую юбочку, почти ничего не скрывающую. Мистер Биркин проследил за ее движением и опять улыбнулся.

— Сейчас Госдеп держит ситуацию, связанную с вашим фондом, под пристальным контролем, — тут же произнес он. — Пока мы ни во что не вмешиваемся, но последствия для российской стороны будут тяжелыми, даже, прямо скажем, катастрофическими. Не знаю, какие именно, но будут приняты самые жесткие меры — вплоть до приостановления членства Российской Федерации в ВТО. Сказал бы больше, но этим занимаются другие люди: моя область — вопросы обороны. Параллельно мы активизируем протестное движение в России. С оппозицией сотрудничаем очень плотно, и не только с теми, кто называет себя несистемщиками. Среди депутатов и сенаторов в России…

— Джозеф! — негромко произнес мистер Хадсон и подмигнул Наташе.

— Ты прав, — согласился гость, — это закрытая информация. Но России давно надо дать коленом под зад.

Мистер Биркин посмотрел на свою жену так, словно ждал ее согласия именно на такое действие.

— Я Россию ненавижу, — скривилась Джейн, — особенно Иваново. Вот вы сейчас говорили, что сотрудников фонда посадили в тюрьму. Но ведь это же неправильно! Так нельзя!

Она захлопала ресницами и посмотрела на хозяйку.

— Вы из Иванова? — спросила Наташа.

— Вообще-то я студентка, — ответила гостья, — а в Иваново просто родилась. Потом уехала в Москву и поступила в один институт. Москва мне тоже как-то не очень.

— А Нью-Йорк? — едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, спросила Наташа.

— Нью-Йорк — это да! Нью-Йорк — это город! Здесь все такое большое.

Теперь и мужчины поняли, что серьезного разговора не получится.

— На втором этаже тоже есть бар, — напомнил Джон, — там у меня несколько бутылок французского шампанского припасено.

Наташа пригласила гостью подняться наверх. Расположились возле стойки на высоких стульчиках. Бутылку шампанского открыла Джейн и сделала это очень умело — с громким хлопком, но не пролив ни капли. Она же и разлила шампанское по бокалам.

— Ну, за знакомство! — перешла на русский миссис Биркин.

— Давно уже здесь? — поинтересовалась Наташа. — Нашли дело по душе?

— Мне здесь все по душе, не то что в России, тем более в Иваново. Сейчас я работаю в банке на солидной должности консультанта по Восточной Европе. Работа тяжелая, но очень ответственная, потому что через наш банк проходят большие средства… И у нас многие русские держат свои счета… А когда они приезжают, я с ними разговариваю. Ты не представляешь… Ведь мы уже на «ты», правда?

— Разумеется, — подтвердила Наташа, — ведь мы подруги. Кстати, а как ты в Штатах оказалась?

— О-о, это целая история. Я же говорила, что хотела поступить в один институт. То есть я поступила, но потом познакомилась с Бруком, очень известным адвокатом. Вернее, тот сам познакомился со мной. Я шла по Тверской, а он мимо проезжал на своем «Мерседесе». Сразу остановился и предложил куда-нибудь поехать. Так мы оказались в ресторане и у него дома. Не сразу, конечно, дома, но очень скоро. Сначала поели в кабаке. А потом, уже ночью, он мне предложил уехать с ним в Америку. У Яши какие-то проблемы возникли. Дело в том, что он обещал одному преступному авторитету, что добьется для него условного срока, а тому семь лет впаяли. Ты представляешь?

Миссис Биркин посмотрела на Наташу и захлопала ресницами.

— Да, целых семь лет, несмотря на то что авторитет на суде объяснил, что убил случайно, — те шесть человек стали жертвами роковой ошибки.

— Сколько человек? — переспросила Наташа.

Ей показалось, что она ослышалась.

— Шесть, — спокойно ответила Джейн. — А остальных убивали уже другие люди. Но они свое на суде получили. Так вот, авторитет хотя и сел, все равно наехал на Яшу. К Бруку пришли бандиты и сказали, что за такую подставу надо платить, и теперь Яша будто бы должен миллион баксов. Представляешь? Яша заплатил что мог, не все, конечно, и решил сбежать, потому что его продолжали прессовать. А мне он сказал: «Поехали вместе, а то где я в Америке новую такую же найду в свои шестьдесят два года». Я подумала хорошенько и, разумеется, согласилась. Как потом выяснилось, Яков меня обманул, — у него совсем не хватало на местную жизнь. Он считал буквально каждую копейку, то есть каждый цент. Однажды я сходила в ресторан, и Брук такой скандал закатил! Так орал! Обзывался нехорошими словами. Мол, где ты столько дней пропадала… А я в ресторане с одной из бывших наших познакомилась, и она пригласила к себе в гости. Короче, надоело мне все это слушать, и я ушла от Яши. Сняла квартиру, но деньги, которые взяла в качестве отступного, быстро стали заканчиваться… И вот иду я по Коламбус-авеню, а рядом останавливается красный «Феррари». Открытый, разумеется. То есть не совсем останавливается, а едет с той же скоростью, что я иду. А в «Феррари» сидит негр и на меня смотрит. Потом он мне говорит: «Прокатиться хочешь, крошка?» Я подумала: чем черт не шутит, можно покататься и с негром. Я с неграми к тому времени… еще не каталась, короче. А он оказался баскетболистом. В «Нью-Йорк найтс» играет. Так вот, приехали мы к нему домой. А у него оказался такой огромный… ты даже представить себе не можешь, какой у него оказался огромный и круглый диван. Комната большая, и диван почти на всю комнату. Я как увидела, сразу поняла — это судьба. Мы с ним месяц прожили, и я оказалась права. Команда что-то там выиграла и устроила тусовку, на которую пришли ее самые преданные болельщики. Мистер Биркин оказался среди них. Двое суток веселились. Вот так мы и полюбили друг друга. А потом уж мистер Биркин сделал мне предложение. Ты не представляешь, какой он влиятельный — мы с ним даже на инаугурации были. А потом еще его друзья для себя вечеринки устраивают, и меня все приглашают танцевать. У них-то жены сама знаешь какие — на биг-маках вскормленные.