– Мама сказала, что была недостаточно хороша для тебя, – наконец произнес Ник.

Гас напрягся:

– Фрейя тебе это сказала?

– Ну, не слово в слово.

– Может, она сказала, что не вписывалась в мою четко распланированную жизнь?

– Что-то в этом роде. Меня это все равно не убедило.

Гас тяжело вздохнул. Разве Ник мог понять, что они с Фрейей были очень молоды, что в молодости люди часто совершают ошибки, за которые им потом приходится жестоко расплачиваться. Нику одиннадцать, и он не поймет, что восемнадцать лет – это очень мало.

– Но хорошо, что твоя мама нашла меня сейчас, – сказал Гас.

– Да. Спасибо, что приехал и предложил свою помощь. – Ник снова застенчиво улыбнулся. – Именно это я и хотел тебе сказать.

Гас широко улыбнулся в ответ. Он уже успел полюбить своего сына. Ему очень хотелось обнять мальчика за худенькие плечи и прижать к себе, но он сдержался. Для этого еще слишком рано.

– У меня есть лишняя почка, и я готов ею с тобой поделиться. Но сначала мне придется пройти обследование.

– Вчера вечером я отправил электронное письмо доктору Кингстону.

– Что ты сделал? – удивился Гас.

– Написал ему по электронной почте, – пояснил Ник.

– Ну ты даешь.

– Мой доктор очень классный. Он ответил, что рад, что мы тебя нашли. Что ты можешь пройти обследование в больнице в Дирранвейле, если хочешь.

– Звучит здорово.

Серые глаза Ника, обрамленные густыми темными ресницами, неожиданно заблестели.

– Если ты собрался в Дирранвейл, я должен кое о чем тебя предупредить.

– О чем?

– Одна их медсестра вампир.

Первым побуждением Гаса было рассмеяться, но он увидел в глазах сына озорные огоньки и сдержался.

– Настоящий вампир? Ты не шутишь? – произнес он с притворным удивлением.

– Думаю, когда она берет у больных кровь, часть она оставляет себе.

– Не может быть! – Гас сделал вид, что испугался. – Опиши ее, чтобы я знал, кого мне следует остерегаться.

– Ее трудно с кем-то перепутать. У нее длинные черные волосы и очень бледная кожа.

– А клыки есть?

Ник захихикал:

– Нет. Она довольно красивая.

– Точно. Внешне вампиры часто бывают красивыми. Именно поэтому они так опасны. Мне следует сказать ей, что мы раскрыли ее страшную тайну.

Улыбка Ника стала менее уверенной.

– Я не прошу тебя воткнуть осиновый кол ей в сердце или сделать что-то в этом роде.

– Какое облегчение. – Гас рассмеялся. – Значит, ты решил ее спасти. Это означает, что она тебе нравится?

– Нет. – Мальчик покраснел.

Издалека донесся звон школьного звонка. Ник нехотя поднялся со скамейки и повесил на плечо сумку.

– Иди быстрее, а то опоздаешь в школу.

– Да, думаю, мне правда пора.

– Тогда беги, – сказал Гас. – Но будь осторожен, когда будешь переходить дорогу.

– Хорошо.

– Спасибо, что предупредил насчет вампира.

– Удачи!

Улыбнувшись ему на прощание, Ник побежал по траве. Его темные волосы колыхались на ветру, сумка ударялась о его ногу. На мгновение Гасу показалось, что он знал Ника всегда.

Затем на него обрушилась реальность. Одиннадцать с половиной лет, в течение которых он был лишен возможности общаться с сыном, уже никогда не вернутся.

Фрейя не могла сосредоточиться на работе. Утром ей позвонил Гас и сказал, что взял напрокат машину и отправился в Дирранвейл на обследование. Хотя она отвечала на звонки, просматривала электронную почту и улыбалась посетителям, душой она была в больнице.

Она разрывалась между надеждой и отчаянием. Сегодня утром Ник был так воодушевлен. Он верил, что его отец совершит чудо и спасет его.

Хотя Нику не угрожала непосредственная опасность, его занесли в список очередников, и их заверили, что среди доноров-альтруистов обязательно найдется подходящий. Но она знала, что все они, включая Гаса, хотели, чтобы донором стал именно он. Главным условием была хорошая тканевая совместимость.

Должно быть, сегодня она уже тысячу раз мысленно пожелала Гасу удачи. Когда она это не делала, она вспоминала, как он вчера к ней прикасался. Как блестели при этом его глаза. Он часто так на нее смотрел в лето их любви...

Фрейя мысленно перенеслась в тот день, когда он предложил ей стать ее кавалером на выпускном вечере.

Она помнила тот день в мельчайших подробностях.

По средам последним уроком у них была история, один из немногих предметов, на которых оба их класса присутствовали одновременно. Когда после уроков Фрейя увидела Гаса снаружи у школьных ворот, она поняла, что он ждет именно ее, и ее сердце бешено заколотилось.

Она была безнадежно в него влюблена с того самого дня, когда он пришел в их школу два года назад. За все это время они едва перебросились парой фраз, поскольку, оказываясь рядом, оба сильно робели. Они много улыбались друг другу, но Гас был слишком занят учебой, серфингом и регби и ни разу не пригласил ее на свидание. Фрейя знала, что он не встречался с другими девушками, несмотря на то что желающих было хоть отбавляй.

В тот особенный день он все же набрался смелости и заговорил с ней:

– Привет, Фрейя.

– Привет. – Она изо всех сил старалась сохранять спокойствие.

– Я хотел узнать, тебе есть с кем пойти на выпускной?

– Э-э... нет. – О боже. Ее колени дрожали. – Пока нет.

Мимо них прошел Мел Крейн и многозначительно улыбнулся. Гас бросил на него сердитый взгляд, затем робко улыбнулся Фрейе:

– Ты не хотела бы пойти на выпускной со мной?

– Э-э... – Ее язык внезапно словно отнялся. «Ну отвечай же, идиотка!» – Да, – наконец вымолвила она.

– Да? – Гас казался еще менее уверенным в себе, чем она. Это придало ей смелости.

– Да, Гас. Мне бы действительно хотелось пойти на выпускной с тобой.

– Здорово. – Его лицо просияло. – Я очень рад. До выпускного еще больше месяца, так что я пока не знаю, во сколько за тобой зайду.

– Не беспокойся. У нас еще много времени. – Она ослепительно улыбнулась ему. – Спасибо за приглашение, Гас.

Затем он прошел вместе с ней три квартала. Ей казалось, что ее ступни не касаются земли. Они говорили об учителе истории, общих друзьях, серфинге. Затем они попрощались. Их дома находились в противоположных концах поселка.

Фрейя со всех ног бросилась домой, чтобы поделиться с Поппи радостной новостью.