И неожиданно для себя наткнулась на первое препятствие. Поппи пришлось не по душе, что ее дочь собралась на выпускной с регбистом. Она считала всех их развязными и самоуверенными. Она бы предпочла, чтобы Фрейя выбрала более утонченного юношу, интересующегося искусством.

Естественно, Фрейя убедила мать, что Гас – достойный парень. Он не только хорошо играл в регби, но и был одним из лучших учеников в своем классе. Она заявила, что либо пойдет с ним, либо вообще никуда не пойдет.

Когда Поппи скрепя сердце согласилась, они перешли к обсуждению будущего наряда Фрейи.

– С помощью швейной машинки и краски я могу делать неплохие вещи, – сказала Поппи.

Фрейя пришла в ужас. Она любила свою мать, но наотрез отказалась идти на выпускной, одетая как хиппи.

– Другие девчонки будут покупать себе наряды в салоне Мими в Дирранвейле. Фиби с матерью поедут за платьем в Брисбен.

– Мать этой девочки никогда не отличалась благоразумием, – сердито пробурчала Поппи. – Кроме того, мы не можем себе позволить купить в этом салоне даже носовой платок.

– Это не проблема. Я заработаю необходимую сумму.

– Каким образом?

– Буду изготавливать ароматические свечи и продавать на рынках.

Поппи закатила глаза. Она уже прошла «рыночную фазу». Когда-то она делала мыло, свечи и украшения и зарабатывала на этом неплохие деньги, но ей приходилось много трудиться и постоянно пополнять запасы материалов. В конце концов она бросила это занятие и устроилась на работу в местный садовый питомник.

Фрейя, однако, была настроена решительно. Она поехала в Дирранвейл вместе со своей лучшей подругой Джейн и ее матерью. В салоне Мими ей очень понравилось одно платье, и она попросила отложить его на время. Затем она заглянула на рынок и купила там сырье для изготовления свечей. Вечерами она плавила воск, добавляла туда эфирные масла и вставляла фитили, расписывала баночки со свечами причудливыми орнаментами.

Потом она в течение месяца каждый выходной объезжала ремесленные рынки в соседних прибрежных городках. В конце каждого дня она падала с ног от усталости, но ложилась спать далеко за полночь, потому что ей нужно было делать уроки.

Но все ее старания не пропали даром. Она выручила достаточно денег, чтобы купить не только платье и туфли, но и сделать прическу и французский маникюр.

И вот наконец долгожданный день настал. Фрейя надела шифоновое бирюзовое платье и почувствовала себя прекрасной принцессой.

Гас пришел к ней с букетиком для корсажа. Он был так красив в своем черном смокинге, что Фрейе показалось, будто все это происходит в волшебном сне.

А ведь это было еще до того, как они впервые прикоснулись друг к другу...

Когда Гас вошел в здание галереи и увидел в углу за письменным столом Фрейю, его пульс участился. На ней были джинсы и серый вязаный топ, мягко облегающий фигуру. Она сидела к нему спиной, ее золотистые волосы упали вперед, обнажив нежную кожу шеи. Внезапно он начал вспоминать чудесные мгновения того лета, когда влюбился во Фрейю Джоунс.

Их лета.

К своему разочарованию, он обнаружил, что его глаза начинает покалывать от слез.

Когда Гас подошел к Фрейе и она подняла на него свои глаза цвета морской волны, он увидел в них печаль, и воспоминания о прошлом рассыпались, подобно сломанному пазлу.

– Привет, – произнес он, сглотнув. У Фрейи были такие грустные глаза, что он решил немного ее развеселить. – Я наконец вырвался из когтей коварного вампира.

– Какого еще вампира? – Фрейя нахмурилась.

«Вот идиот!» Гас поморщился.

– Я думала, что ты ездил в больницу.

– Я был в больнице, – заверил ее он. – Врачи просканировали каждый мой жизненно важный орган и взяли у меня большое количество крови.

– Значит, вот о каких вампирах идет речь.

– Да. Это плохая шутка. Ее придумал Ник. Сегодня утром по дороге в школу он зашел ко мне в отель и рассказал мне о медсестре-вампире.

– Правда? – пролепетала Фрейя, поднимаясь из-за стола.

– Я рад, что Ник пришел меня повидать. Он поблагодарил меня, и это много для меня значит. Он чудесный ребенок. Ты должна им гордиться.

Фрейя словно не слышала его слова. Она терла висок, как будто у нее вдруг заболела голова.

– Ник не говорил мне, что собирался тебя навестить.

– Думаю, ему было неловко за свое вчерашнее поведение. Кроме того, он имеет полное право со мной встречаться. В конце концов, я его отец.

– Да, конечно. – Фрейя по-прежнему хмурилась и не смотрела на него.

Гас напрягся. Если она намерена помешать ему видеться с сыном, он этого так не оставит.

– Что ты будешь делать теперь, когда прошел обследование? – поинтересовалась она. – Вернешься в Северную территорию?

– Тебе не терпится от меня избавиться? – произнес Гас ледяным тоном.

– Вовсе нет. Просто у тебя там важный проект.

– Я никуда не уеду до тех пор, пока не узнаю Ника лучше, – заявил он.

Фрейя задумчиво посмотрела на него:

– Но ведь ты знаешь, что результаты обследования будут готовы не раньше чем через неделю.

– Неделю, Фрейя? Что такое неделя, когда я не видел Ника целых одиннадцать лет? Неужели ты не понимаешь, что мне нужно поближе с ним познакомиться?

– Разумеется, я это понимаю. Прости. – Она выглядела так, словно вот-вот расплачется.

– Доктора решили уделить случаю Ника особое внимание, поэтому обещали поторопиться.

– Это хорошая новость.

Гас посмотрел на часы:

– Скоро у Ника закончатся уроки. Я подумал, мы могли бы с ним немного поплавать.

– О.

– Я не задержу его надолго. Я знаю, что ему нужно делать уроки. – Он нахмурился. – Ник ведь умеет плавать, не так ли?

– Да, конечно. Он обожает воду так же, как и я.

– Ты можешь пойти с нами, если хочешь.

– Я... я не могу. Мне нужно работать.

Окинув взглядом пустую галерею, Гас поднял бровь.

– Да, сейчас посетителей нет, – произнесла Фрейя, прочитав его мысли. – Но в любой момент кто-нибудь может прийти. Я не могу закрыть галерею по собственной прихоти.

– Жаль. – Он посмотрел на одну из стен. – У тебя здесь есть несколько выдающихся работ.

– Да, мне повезло. – Пройдя в центр зала, Фрейя с довольным видом огляделась по сторонам. – Мне удалось вызвать интерес к этой галерее, и теперь сюда приезжают люди со всей Австралии. Сейчас известные художники просят меня выставить здесь их работы. Раньше все было наоборот.