Сверра, что просьбу мою он выполнил, и понеслась к обители «злой Э» встречать дорогих гостей.

Вернее, для меня-то они были дешёвые, даже дармовые, а вот для остальных…

К обеду ящики для сбора пожертвоваңий ломились… собственно, от пожертвований. Все те, кто как-либо соприкоснулся с распылённым в аудитории и коридорах КикиМА зельем (орсизы не постеснялись всех подряд по дороге окропить), неизменно проникались судьбами несчастных сирот, обездоленных бедняков, бродячих животных и несправедливо угнетаемой нежити…

Чёрт! А этих-то каким ветром в список нуждающихся занесло?

Шуточка Сверра – как пить дать!

Пробуждение в местных скупердяях непреодолимой жажды кого-то срочно облагодетельствовать прошло как по маслу. Заодно мы с пушистиками бабушкины подарочки протестировали. Брошка-невидимка сработала идеально – ни одна зараза, включая преподавателей, орсизов на Шуше не засекла. А уж рецепт и вовсе порадовал. Надо бы поподробнее книжечку изучить – там много всего полезного!

Зелье, судя по довольным лицам сборщиков, орсизы использовали полностью. И эффект получился поистине впечатляющий! В какой-то момент мне самой, невзирая на магическую защиту, непреодолимо захотелось расстаться с выданными деканом золотыми монетами – теми, котoрые компенсировали половину штрафов из Кикиморского Экспресса. Да что там золотые… я готова была последнюю рубаху на благое дело отдать!

Счастье, что, будучи ведьмой предусмотрительной, я перед выходом из дома попросила Веньку спрятать все наши с Урагановым денежки так, чтобы у меня (и у соседа тоже) к ним временно не было доступа. А то в пoрыве принудительно-добровольной щедрости разоримся нафиг.

Это у богатеньких сынков и дочек денег вагон и тележка – если всё страждущим отдадут, родители им еще пришлют, а я тут в режиме жёсткoй экономии, несмотря на обещанный работодателем доход. С Кикиморией и её финансовыми аппетитами расслабляться нельзя.

Сборщиков к воротам провожали чуть ли не всей академией. С дебильными улыбками на лицах и слезами умиления на глазах. Особенно рыдали разряженные в шелка девицы. А магистр Зельда, которой тоже случайно досталось зелья, даже клялась,чтo прямо завтра усыновит того безногого зомби, что ей сборщики на портрете показывали.

Я шла вместе со всеми и терзалась мыслью, гггдееж что немного – совсем чуточку – перестаралась. Обобрать кикиМАрцев было приятно и, вероятно, даже полезно… для них. Но если прежде я собиралась громогласно заявить,что вся эта благотворительность произошла из-за меня,то теперь опасалась. От такого количества пострадавших тoчно не отобьюсь,и никакой декан не спасёт.

Старший из сборщиков, сияя от счастья не хуже зачарованных студентов, шепнул, что оговоренную десятину передаст нам со Сверром. И я пообещала себе, что непременно потрачу деньги на что-то хорошее, например, компенсирую расхoды местных «рабов» – они ведь явно не лишние монеты отдавали.

Старательно изображая умиление, я шагала в толпе учащихся, мечтая потихоньку улизнуть к себе. Мы как раз поравнялись с лекарским крылом, и тут раздался громкий, заливистый и какой-то безумный хохот.

– Я смогу! Я сделаю этот мир лучше! – орал незнакoмый мне парень, обнимаясь с декоративной башенкой-поганкой.

Ничего себе его накрыло благотворительным порывом! Как только туда забрался? Левитацию использовал?

– Клатовски, немедленно спусқайтесь! – скомандовала магиcтр Зельда, рванув к зданию.

– Я смогу-у-у! – снова завопил парень, заходясь в новом приступе жутковатого смеха.

Α секунду спустя он отцепился от башни и… шагнул вниз.

ГЛАВΑ 7

«Клумбы» затихли – никто не квакал, лишь иногда раздавался тихий плеск и чьё-то чавканье. С болота принесло пелену тумана, в которой тонули очертания домов, кустов и деpевьев. И над всей этой неуютной сыростью издевательски ярко сияла почти полная луна.

Я ступала по дорожке осторожно, хотя шанс встретить кого-то в столь поздний час равнялся нулю, но под ногами то и дело предательски шуршали камешки. А один раз я даже на сухую ветку наступила. Треск в ночной тиши показался чуть ли не взрывом. Я едва на дерево не запрыгнула.

Надо бы успокоительного сварить по фирменному бабушкиному рецепту, а то на эту Кикиморию нервов не напасёшься!

На фоне попытки студента с четвёртого курса героически самоубиться повальная тяга к благотворительности отошла на второй план. Потому что попыткой это осталось лишь благодаря магистру Зельде, которая успела сплести магическую сеть и поймать летуна-самоучку у самой земли.

Сборщики пожертвований – вот ведь сообразительные ребята – мигом слиняли. И о них благополучно забыли. А КикиМА загудела от сплетен, как могильный курган, на котором некроманты попойку устроили.

Парень, прыгнувший с крыши, оказался сыном какого-то аристократа, приближённого к королю. И все гадали, прибудут ли следователи, или влияния лорда Вудвича и на сей раз хватит, чтобы замять дело. Кто-то особо ушлый даже ставки принимать начал.

Стоило бы послушать про это «на сей раз» – глядишь, узнала бы что-то по заданию Водомутовича, но мне стало совсем не по себе. Я и без того терзалась сомнениями, не моё ли зелье довело бедолагу до обнимашек с башней-поганкой. В книге не было ничего про такие побочные эффекты, но я же яд гидры добавила – вряд ли прежде кто-то проверял рецепт со столь редким компонентом. А после разговоров про расследование и вовсе тоскливо стало.

Ещё и Ураганов масла в огонь подлил – буркнул что-то невразумительное и ушёл к себе, даже разговаривать со мной не стал. Я попыталась достучаться до Сверра, но он опять не отозвался. Можно было связаться с Кати, но не волновать же беременную подругу своими проблемами. А умолчать не пoлучится – она точно заметит, что со мной что-то не так. И с бабушкой не посоветуешься – мигом примчится за внучку воевать. Вот и получается, что обсудить волнующий вопрос не с кем. Даже орсизы куда-то пропали. Только Шуша шуршала веточками в углу. Но с ней беседы, увы, односторонние.

Я убеждала себя, что надо сидеть тише воды ниже травы, прикинуться безобидной ромашкой и не привлекать к себе внимания, но всё равно не выдержала и отправилась узнать, как дела у пострадавшего. И вот теперь брела, спотыкаясь в тумане и вздрагивая от каждого шороха, в шляпе-невидимке, натянутой чуть ли не до самого носа.

Шпионка недоделанная! Надо было хоть кактусовки для храбрости хлебнуть.

Боялась я, конечно, не тумана и не тихого чавканья со стороны «клумб». Меня пугало то, что скоро выясню в лекарском корпусе, но и оставаться в неведении больше не было сил.

Входная дверь предательски скрипнула, зато дальше я продвигалась практически бесшумно – шуршать и трещать в коридоре лекарской оказалось нечему. Конкретного плана у меня не было.